Системный Кузнец IV (СИ) - Мечников Ярослав - Страница 16

Когда открыл глаза, Брандт улыбался, как злобный гном из кошмаров. Казалось, даже многочисленные косички шевелились сами по себе от переполнявшего его возбуждения.

— Ну что… — прорычал мужик. — На счёт три… и понеслась!

Его пальцы сомкнулись на моей кисти, и показалось, что рука попала под гидравлический пресс — кости хрустнули. Я зашипел сквозь зубы, зажмурившись от вспышки боли.

Вот же чёрт — мужик не просто сильный — он чёртов монстр. Какая у него ступень? Пятая? Шестая? Девятая⁈ Да не всё ли равно! Мысли метались, как искры в дымоходе. Дышать. Концентрация. Вся надежда на Огненную Ци. У меня есть то, чего нет у него — пламенный рывок.

— РАЗ!

Почувствовал, как Ци закручивается в тугую спираль в животе. Нижний котёл горел огнём.

— ДВА!

Брандт ещё сильнее сдавил мою руку, проверяя, не сломаюсь ли я до старта. Холодный пот градом покатился по лбу. Из глаз брызнули слёзы — не от обиды, а тупо физиологически, от запредельного давления.

— ТРИ!!!

В этот момент гигант навалился на мою руку всей массой огромного тела — похоже на падение скалы.

А я спустил курок.

Моя Ци рванула по каналам, подобно взрыву порохового погреба — огненной волной понеслась к плечу, к предплечью, к каждому мускулу, задействованному в движении. Рука вспыхнула — чувствовал, как она буквально загорелась изнутри, засветилась сквозь кожу. Если бы кто-то коснулся её сейчас, то обжёгся бы.

Но Брандт даже не поморщился — наоборот, безумная улыбка стала ещё шире и страшнее, будто боль от ожога доставляла мужику извращённое удовольствие, а может, он не чувствовал боль вовсе.

Всё произошло за долю секунды, растянувшуюся в вечность.

Вся мощь взрывного рывка столкнулась с грубой силой — на мгновение мы замерли в мёртвой точке. Его рука не сдвинулась ни на миллиметр, но и моя устояла. Я держал его — держал монстра!

А затем мышцы Брандта изменились — вдруг вздулись, отвердели и превратились в бугристые валуны под кожей. Казалось, слышу, как трещит скальная порода внутри него — вены на руке гиганта почернели и раздулись, как корни старого дерева.

Это был не человек, а сама земля, которая гасит любой огонь.

Одним мощным движением мужик сломил сопротивление — просто вбил руку в стол. Раздался треск ломающегося дерева, доски столешницы разлетелись в щепки. Я не удержался на лавке и с криком полетел на пол, приложившись головой о влажные камни. Моя правая рука, онемевшая и горящая одновременно, шлёпнулась в лужу, и вода вокруг зашипела, вскипая, как в закалочной бочке.

Схватился за неё левой, скорчившись от боли, которая била в затылок. Мир поплыл, и сквозь звон в ушах слышал только торжествующий рокот:

— А-ХА-ХА-ХА!

Валялся на сыром полу, не в силах разлепить слезящиеся глаза — в ушах ещё стоял хруст дерева. Или собственной руки?

— Ну что, щенок? — голос Брандта гудел, эхом отражаясь от каменных сводов. — Понял теперь, с кем дело имеешь? Огонь или камень, щенок? ОГОНЬ ИЛИ КАМЕНЬ⁈

Почувствовал его тяжёлое дыхание — мужик низко склонился надо мной, наслаждаясь триумфом.

— А теперь моли всех духов, чтобы рука у тебя была цела — прорычал гигант в ухо. — А не то твоя бесполезная костлявая задница мигом окажется в нижних штольнях — там как раз не хватает тягловой силы.

Тяжёлые шаги. Удаляющийся топот подкованных сапог. Смех, затихающий в глубине коридора.

В голове полный бардак, звенящая пустота, прорезанная одной-единственной мыслью: рука. Цела ли? Смогу ли ковать? Или мужик её уничтожил, раздробил в крошево, как ноги Финна Хромого, превратив в калеку?

Вот же сука… Вот же тварь…

С трудом перевалился на спину, продолжая баюкать пульсирующую кисть. Разлепил слипшиеся от слёз веки — взгляд упёрся в закопчённый потолок пещеры, где в тени угадывались массивные балки, оплетённые паутиной.

Я многое сносил в этой недолгой жизни Кая: голод, издевки Гуннара, презрение Йорна, страх перед падальщиками, но сейчас, глядя во тьму, чувствовал, как под слоем боли рождается холодная ненависть.

«Ты, сволочина, у меня за это ответишь», — поклялся себе.

Буду дышать этой проклятой Огненной Ци без остановки — днём, ночью, даже во сне. Превращу лёгкие в кузнечные мехи — поднимусь до девятой ступени Закалки Тела так быстро, как не поднимался никто в этом грёбаном мире — и тогда я найду тебя, не просто буду бить — обрушу на твою рыже-ржавую морду серию огненных апперкотов и хуков, пока ты не захлебнёшься собственной кровью.

Лежал, с хрипом втягивая спёртый воздух.

А если к этому прибавить тот факт, что уделаю тебя и как кузнеца… Создам сталь, о которой ты и мечтать не мог, заставлю тебя смотреть на это с завистью…

Резкая вспышка боли пронзила руку от кончиков пальцев до плеча, оборвав фантазии и заставив застонать сквозь зубы. Вновь закрыл глаза, проваливаясь в темноту.

Пусть болит. Боль — это хорошо. Боль — топливо для огня.

Глава 7

[ВНИМАНИЕ! Критическое давление на костные структуры правой конечности.]

[Анализ: Благодаря пассивной способности «Железный Каркас» (уплотнение костной ткани) перелома удалось избежать.]

[Диагноз: Сильный ушиб мягких тканей, множественные микротрещины лучевой кости, компрессия нервных окончаний.]

[Рекомендация: Немедленное насыщение поражённой области Огненной Ци для ускорения регенерации. Полное исключение физических нагрузок на 48 часов. Игнорирование рекомендации может привести к необратимым повреждениям.]

Даже с закрытыми глазами видел эти пульсирующие синим светом строчки — те звенели в голове, как сломанный колокольчик. Никуда не деться от этой Системы… Но чёрт возьми! Я был готов расцеловать эти холодные буквы. Кость цела! Спасибо «Закалке», спасибо каждой капле пота, которую пролил в кузнице и шахте, иначе как бы сращивал руку в этом каменном аду?

— Кай… больно? Кай?

Голос Ульфа донёсся сквозь вату в ушах. Я с трудом разлепил веки — огромное лицо детины нависло надо мной. Глаза, полные ужаса, метались с моего лица на руку — молотобоец видел слёзы, которые я не мог сдержать, и это, похоже, его пугало.

Перечитал сообщение ещё раз. «Исключение нагрузок». Дерьмо, как работать? Брандт ясно сказал: не смогу работать — отправлюсь в штольни, а что такое «нижние штольни» — даже представлять не хотел, но нутром чуял — это билет в один конец.

Сжал левой рукой правое предплечье, впиваясь пальцами в мышцы, пытаясь перекрыть боль, не дать той подняться выше.

— Кай! Больно! Кай, больно! — почти завыл Ульф, не находя себе места, заламывая ручищи. Кажется, паренек воспринимал мою боль как свою собственную.

— Спокойно, старина… — прошипел сквозь зубы, пытаясь вложить в голос хоть каплю уверенности. — Я… в порядке, Ульф. Не бесп…

Договорить не смог — новая вспышка боли прошила руку от кончиков пальцев до позвоночника. Тело само дёрнулось дугой.

— Ммм… — с трудом выдохнул. — Не беспокойся.

Собрав волю в кулак, заставил себя подняться и сесть, прислонившись спиной к стене. Перед глазами, перекрывая мрак казармы, плавали жирные белые пятна и мерцали искорки — меня мутило.

«Дышать. Просто дышать», — приказал себе. Нужно взять адскую боль под контроль. Всё внимание — внутрь. Почувствовал, как Огненная Ци по капле возвращается во «Внутренний Горн».

«И что теперь?» — мысль билась в голове в такт пульсирующей боли. Чёртов гигант даже не дал инструкций! Ни куда идти, ни что делать с вещами, ни где спать — тупо унизил, почти сломал руку и ушёл, довольный собой. Отличные порядки, ничего не скажешь — выживай как знаешь, или сдохни под забором.

Вдруг почувствовал, как массивные ладони Ульфа легли мне плечи, а затем осторожно скользнули под лопатки — молотобоец решил меня поднять. Видимо, совсем растерялся от страха и хотел сделать хоть что-то, хоть как-то исправить то, что натворили «плохие».

— Фффф… — просипел сквозь зубы, когда мир качнулся. Боль снова хлестнула, но я не сопротивлялся.