Парагвайский вариант. Часть 2 (СИ) - Воля Олег - Страница 36

(4) Я ничего не выдумываю. Это подлинные цитаты из газетных статей того времени. В моем ТГ-канале https://t. me/paragvajskij_variant я приведу полные тексты этих статей с ссылкой на источник.

Глава тринадцатая

Мы со стороны наблюдаем за гражданской войной в Перу

Причина гибели британского судна так и осталась неустановленной. Сперва все склонялись к версии самопроизвольного подрыва одного из бочонков пороха. Но артиллеристы её решительно отвергли. Они-то знали лучше других, как выглядит взрыв ста фунтов пороха — именно столько вмещала стандартная транспортная бочка. Один бочонок не мог взорваться, не подорвав сто остальных: такой взрыв был бы слышен в Лиме, а само судно разметало бы в щепы.

Но если взрыв не был внутренним, то, стало быть, — это диверсия.

И без того сильная паранойя получила свежий импульс, и по Кальяо и Лиме прокатился вал арестов. Власть в лице Верховного главы Перу не пыталась ни разбираться, ни вести следствие. Гребли всех подозрительных, всех, на кого указывали доносчики. Чаще всего доносы были лишь средством сведения счётов между обывателями, но для власти это не имело значения. Её логика была проста: выловить подрывной элемент любой ценой, даже ценой избыточности, чтобы обезопасить тыл. Ибо слова негодяя Патиньо о пятой колонне в городе уже стали общеизвестны благодаря удивительной информированности британского консула.

Так или иначе, загадочное утопление британского транспорта с оружием подорвало мораль в городе и стало камнем, стронувшим лавину. Из города побежали самые осторожные. Большая часть побежала относительно недалеко — в Кальяо, поближе к кораблям. В их числе оказался и весь дипломатический корпус столицы.

Консул Великобритании, господин Уильям Томас Хадсон стоял на верхнем ярусе торреона Короля и показывал окрестности неожиданному и очень уважаемому гостю — Родерику Импи Мэрчисону. Письмо консула возымело положительную реакцию, и на изучение перспектив золотодобычи в Калифорнии отправлена целая экспедиция под научным руководством этого уважаемого геолога.

Мэрчисон подивился на самородок консула, но ничего нового для себя не услышал. Кроме вскользь обронённой фразы.

— Что, простите? Определять наличие золота по неким признакам!

— По крайней мере, мне они заявили именно так. И, насколько я понял, этой способностью обладает именно юноша. Иначе в его партнёрстве для сеньора Фарабундо Марти не было бы ни малейшего смысла.

— Очень хотелось бы побеседовать с этим юношей. Не знаете, где он сейчас?

— Увы, нет. Здесь, в Перу, сейчас хаос. Чернь взбунтовалась. В окрестностях бродят банды. Так что я не имею контакта с ними.

— Ну что же. Досадно. Но постарайтесь этого юношу вырвать из этой дикой среды и отправить в Британию. Насколько я знаю, ему будет даровано подданство, когда масштаб приисков подтвердится. Империи нужны такие люди.

— Таким человеческим самородкам действительно не место в этой дыре.

И консул обвёл рукой открывающуюся панораму.

Блестела на солнце гладь моря. На западе горизонт прерывала гряда острова Сан-Лоренсо, главного источника строительного камня для Лимы и Кальяо. Искусственная гавань у подножия цитадели была полна кораблей. Среди рыбацкой мелочи и торговцев стоял экспедиционный шлюп HMS Fly. Что то горело на окраине жилой застройки, немного омрачая жирными клубами чёрного дыма, пастораль Вербного воскресенья.

Обычный ритм города, живущего морем, торговлей и молящегося господу.

Кальяо в последние пять лет бурно рос. Этому способствовала разумная политика властей, сменивших приоритет в понимании назначения города и порта. Если раньше военная необходимость угнетала торговлю, то с приходом демократических правительств всё переменилось.

Ещё в 1837 году президентом Орбегосо началось разоружение и превращение в таможенный пункт крепости «Независимости», которая до переименования носила имя «Форталеза дель Реаль Фелипе».

Три года назад президент Гамарра продолжил начатое и уже своим указом «разоружил» крепость, передав её в ведение таможни. Гарнизон ужался до какой-то сотни солдат. Но мало этого: земли, принадлежащие укреплению, велено было продать в частные руки.

Гласис — пологий холм, укрывающий стену от вражеского огня, остался только с южной и западной стороны. Со стороны, примыкающей к городу и порту, его очень быстро срыли, засыпав ров. Образовалось обширное пятно застройки. Само собой, на эту землю нашлось много желающих, и консул был в их числе. Пользуясь своей дружбой в верхах, он сравнительно недорого прикупил себе участок и на паях с одной персоной из администрации города выстроил двухэтажный дом с цокольным этажом.

Дом предназначался под сдачу внаём, и прямо сейчас был заполнен до отказа. Даже цоколь. Причём арендную плату новые жильцы платили вдвое больше той, что была до бунта черни. Что, конечно, очень радовало совладельцев.

Консул кинул довольный взгляд на черепичную крышу своего заведения. Сам-то он с семьёй расположился внутри крепости, в старых офицерских жилых покоях.

Геолог тоже осматривал окрестности в маленькую складную подзорную трубу, но со своей точки зрения.

— Потрясающая демонстрация сил поднятия и денудации! — задумчиво произнёс он, указывая на Анды. — Эти громады — летопись творения. Чем выше и массивнее хребет, тем древнее его геологическая основа. Анды — воистину благодатная почва для армии геологов.

— Увы, сэр Родерик, — хмыкнул консул, — но в текущий момент эти хребты населяет куда менее почтенная порода людей. Сейчас в этих горах можно найти лишь армию бунтовщиков.

— Это пустяк. Придёт год-другой, и всё устаканится, а горы будут стоять вечно!

«Этот год-другой ещё прожить надо», — подумал консул, но вслух говорить не стал. Недостойно проявлять малодушие для представителя короны.

— Кстати, не ваши ли это бунтовщики? — перевёл трубу геолог.

Консул вгляделся в фигурки всадников. С такого расстояния деталей видно не было. Но конная группа была на редкость большой — около двухсот всадников. И двигалась она от городка Бельявиста.

— Позвольте, — он протянул руку к трубе геолога, и тот вложил в руки консула свой оптический прибор фирмы «Доллонд».

— Вероятно, это из Лимы, — задумчиво произнёс консул, вглядываясь в окуляр. — Форма на всех синяя, правительственных войск. Но только обшлага почему-то красные, пехотные, а не жёлтые, как у кавалерии принято. Но с текущим бардаком всё может быть.

— Что это! — встревоженно воскликнул геолог, указывая вниз, в сторону ворот. А там действительно раздались душераздирающие крики умирающих людей. На глазах изумлённых британцев группа полуголых чернокожих носильщиков сбросила свои тюки, выхватила из них мачете и набросилась на охрану ворот. Часть чернокожих, с чем-то дымящим в руках, стремительно ринулась по направлению к бастионам.

Прижавшись к камням, они принялись что-то поджигать и забрасывать на боевую площадку. Горящие предметы, описав дугу, падали, активно источая молочно-белый, непрозрачный дым. Судя по всему, этот дым был ещё и едким. Артиллеристы, бегущие по тревоге к своим пушкам, как один надсадно закашляли и ринулись прочь.

Белое облако накрыло бастион, как сливки блюдо, и начало стекать вниз по пандусу.

— Это сернистый газ! — воскликнул Мэрчисон кашляя.

— Нам надо убираться отсюда! — воскликнул консул.

— Куда? — схватил его за локоть учёный. — Сернистый газ тяжелее воздуха. Мы здесь, наверху, в относительной безопасности.

— Да. Да. Конечно. — согласно пробормотал Хадсон, не в силах оторваться от разворачивающихся событий.

А к неграм уже бежала толпа с мушкетами, выплеснувшаяся из недр купеческого судна. Сомнений не оставалось — это были гуанерос. Со стен раздалось несколько одиночных выстрелов, но это лишь подстегнуло поспешность атакующих, и вскоре они ворвались в ворота, за которые шёл натуральный рукопашный бой. Негры потеряли уже половину людей.