Магия, кофе и мортидо наставника Медея. Дилогия (СИ) - Ютин Макар - Страница 77

– Тьфу, и здесь сраные голуби!..

– Да‑а‑а, мерзкие голуби!!!

– Сме‑е‑ерть пернатым крысам!

– Смерть! Смерть!

«А‑а‑а, вот же нарвался на психа! Но на этом можно сыграть», – Медей хотел привычно улыбнуться, когда одна странная, неуместная мысль вдруг закралась к нему в голову.

«А ведь среди вторженцев тоже имелись макроны. И их разведка города оказалась практически безупречной. Может ли быть, что передо мной не поехавший маразматик, а прозорливый патриот, у которого сердце болит за правильные вещи? Да не, фигня какая‑то…» – он отмахнулся от мысли, однако серое, бубнящее беспокойство все равно заняло маленький кусочек его сердца.

Дальнейший разговор прошел, как по маслу. У Синалоа действительно имелся кристалл, однако он не нуждался в деньгах. Намеки про бартер на другие интересные вещицы или заклинания он воспринял с энтузиазмом, вот только самый большой отклик в нем получила возможность «услуги».

Менее приятный результат – быть кому‑то должным наставнику не хотелось, но выбора ему не оставил ни сумасшедший макрон, ни его коллеги из Академии. Прийти с пустыми руками выглядело хуже, чем торчать мутный долг карлану‑ксеносу из стремной гильдии. Тем более, он должен умереть в течение года. Высокий риск – высокая награда.

– Только услуга требуется не мне.

– Не вам? – холодное предчувствие сжало внутренности Медея.

– Лети сюда, девочка!!! – вдруг гаркнул макрон на весь дом.

У его гостя на мгновение заложило уши. Он немного подвигал челюстью, подергал головой, а когда мерзкий писк пропал, перед ним уже стояла и смущенно мялась на месте Главная Героиня.

«Ну ёперный театр!» – с тоской подумал Медей.

Еще больше бесплатных книг на https://www.litmir.club/

Глава 4

Одна голова хорошо, а две – жутко

Жив я, но вся моя жизнь протекает над гибельной бездной

Вергилий

Воспоминания о логове макрона и главной героине отняли все остатки его невеликих сил. Медей буквально ввалился к себе в опочивальню, рухнул на кровать. Хотелось сесть в чертовски удобное кресло, но тогда оно бы не выпустило его тяжелое, обессиленное тело до следующего утра. Так не пойдет. Сначала следует привести себя в порядок.

Холодный душ вернул душевное равновесие. А Око Бури одним своим видом вселило радость и спокойствие. Медей поставил его на журнальный столик, удовлетворенно вздохнул, положил перечень контрактов рядом и устало рухнул в магически приятное кресло. Самое время насладиться чтением: очень хотелось узнать, каких именно тварей включил жадный алалах в свой юридически подкованный бестиарий.

Даже навскидку, там значилось больше сотни наименований. Самый большой список существ из всех, о которых Медей только слышал, пусть там и не имелось никого действительно значимого или опасного. Даже в новелле описания всяких тварей, духов или демонов старались делать по трое, по пятеро, реже – тринадцать или семнадцать, великие магические числа. Причем, почти всегда, безо всякой категоризации – авторы вываливали все знания скопом или, наоборот, запутывали и даже лгали со злым умыслом. Благо, из‑за продуманного контракта, демонолатр мог не опасаться ни глупости, ни сознательных диверсий. Он вытянул ноги, замычал

– Уважаемый наставник Медей, – елейно проскрипели у него над ухом.

– В Бога душу мать! – подскочил он на месте и резко оглянулся.

Ну точно: в запарке несчастный наставник совершенно не заметил отчекрыженную башку, что уютно притулилась на спинке соседнего кресла и слегка подмурлыкивала из‑под перевязанных суровой черной нитью губ. За сутки он довольно сносно научился разговаривать и больше не пытался насиловать мозг своего мастера телепатической связью.

По орбите Гнилоуста летали, точно спутники Юпитера, несколько спрайтов. Периодически Адимант начинал пыхтеть, как кошка перед атакой, а потом делал резкие всасывающие звуки. После чего очередной светлячок втягивался в его ноздрю, а уродливая физиономия расплывалась в наркотически‑счастливой ухмылке.

«А, ну да. Я же сам приютил эту НЁХ. Блин, выглядит на семь Дед Спейсов из десяти. Или Дед Спайсов? Надо будет ему намекнуть, чтобы не занимался такой ерундой, пока я в комнате. Если только мы не на уроке. Там такое поведение исключительно приветствуется».

– Чего тебе, сраная аномалия? И чем ты вообще занят?

– Ах, я всего лишь вызвал себе немного радости и магического насыщения. Вы не поверите, мой прекрасный мастер, как приятно чувствовать энергию в теле после десятков лет чудовищного, беспросветного заточения в том жутком месте.

– У тебя нет тела, – проворчал Медей, – и вообще, почему ты называешь Делетерион «жутким»? Тебе там самое место!

– Какое опасное заблуждение! – взвизгнул головотруп, – в том месте собралось слишком много запретных, бесконтрольных или мутировавших артефактов. Не говоря уже про кровожадных сущностей! Все, чего я мог добиться – это влачить жалкое существование, сохранить только свой разум. У меня имелась рука и печень, но их отняли, сожрали все те гнойные мирмексы!

– Сочувствую твоей потере, – хмыкнул Медей, – ладно, приятно было поболтать и все такое, но мне надо составлять трахнутый Геликом план на Второе Испытание, иначе меня отаттестуют на кожаном диване всякие любители мальчиков и орднунга. А если справлюсь – будут пользовать дальше, затыкать мной все дыры, – он вздохнул и продекламировал Емелина:

"Здесь мораль такая вот –

Пусть народ узнает –

Тот, кто жопу сбережет –

Душу потеряет".

– Весьма прискорбно, – искренне сказал ему мистер мертвечина, – позвольте мне помочь, господин. Только расскажите сначала подробности.

«Почему бы и нет?» – решил Медей и поведал ему часть своих злоключений.

– Как ты думаешь, что вообще можно придумать насчет Второго Испытания? Ты ведь учился здесь, в Академии Эвелпид?

– Нет, – огорошил он Медея, – я учился в столице.

– О, так месье знает толк в извращениях. Хотя это и так видно по твоей отчекрыженной, но почему‑то живой башке.

– Отвечая на ваш вопрос, мастер. Эвелпид всегда проводил Второе Испытание в виде…

– Да, я в курсе, – Медей закатил глаза, – теперь не проводит. И мне придется придумать чертов план до завтрашнего утра. Нет, можно пофилонить и до прибытия Алексиаса, но тогда гребаный Немезис будет очень, нет, ОЧЕНЬ‑ОЧЕНЬ недоволен. Вот ведь педант блевотный, чтоб он в следующей жизни переродился какой‑нибудь Нарутой. Если бы Суверен проходил тест на ОКР, то рассортировал бы вопросики по затратам времени. Мне мои внутренние органы нужны на отведенных им природой местах, а не в банках в кабинете Немезиса, красиво расставленные по цвету или весу. Придется постараться.

– Придется, – скорбно подтвердил черепоглав, нет это из другой оперы. Пусть будет трупоглав. Главотруп? Или все же Гнилоуст? Медей до сих пор не мог принять окончательное решение.

– На самом деле, у меня есть одна интересная идея. Но я вообще не понимаю, как к ней подступиться, – признался наставник своей ручной нежити.

– О? – заинтересовался Адимант.

Еще четверть часа ушли на озвучивание наполеоновских планов.

– На самом деле, у вас получилось очень свежее, неортодоксальное Испытание. Настоящий прорыв

– У тебя в мозгу нарыв. Хватит лить мне мед в уши. Говори по делу, сушеный ты ДипСик, без славословий и восхвалений.

– В текущем виде она нежизнеспособна, – пожевав губами, признал Гнилоуст, – хотя я не сказал ни слова лжи: идея действительно стоящая. Настолько, что мне бы и самому хотелось бы увидеть конечный результат. Особенно, когда его будут проходить студенты.

Он мерзенько захихикал старческим, дребезжащим голоском.

– По делу что‑нибудь есть? Как ты можешь мне помочь? – Медею надоело ходить вокруг да около: по его руке весьма красноречиво пробежали электрические искры.