Чужая тень II (СИ) - Гудвин Макс - Страница 37

1. Захватить порт и пункты связи с вестовыми летучими мышами и голубями.

2. Наладить переговоры с Гнилоухом и выслать разведку в сторону столицы, чтобы знать, когда к Лозингару подойдет армия Джастиро.

3. Наладить связь со сторонниками побежденного в гражданской войне Уловина и объявить принципы новой власти культиваторов: отсутствие инквизиции и монархов, свобода развития и безналоговая торговля.

Я молча нес Эйвина к сфере и не особо интересовался всякими революциями и переворотами, однако услышанное от Зэра по отношению к некроманту заставило удивиться.

— А что? — ничуть не смутился тот. — Пусть прикажет своим умертвиям не жрать всех подряд и станет вполне себе ценным союзником против короля и Триединого. А тезисы о свободной торговле не для культиваторов, а для купеческих гильдий. Именно они должны поддержать мятеж против самодержавия.

— Но ты же сам был монархом и самодержцем, а теперь говоришь про какую-то свободную торговлю…

— Райс, — усмехнулся Зэр, — как только я верну меч Серафима, то вновь превращусь в монарха, а пока нам с тобой выгоднее путешествовать в условиях всеобъемлющей братоубийственной войны.

Я невольно обернулся, чтобы посмотреть, не слышит ли нас Дуклат, ярый сторонник перемен, но, на счастье, темнокожий маг отстал, увлекшись раздачей приказов.

— А как же армия культиваторов, которым ты дал надежду? Разве ты не хотел, чтобы я возглавил их?

— Нет, Райс, — покачал головой Зэр, — это — всего лишь первые ласточки. Они часто гибнут за свои идеи. Ты не готов ими командовать, да и они не готовы к такому командиру, как ты. Доверься они тебе в цитадели, еще неизвестно, сколько бы их выжило и шли ли бы они сейчас за тобой в трущобы.

— Так каков же твой истинный план? — спросил я, попутно замечая, что идущий рядом Блик уже давненько молчит, как и тот череп, который он по-прежнему таскал в своем рюкзаке.

Император пожал плечами:

— План тот же: культивировать тебя дальше, чтобы сначала ты вернул Лару и Эйвина, а потом вернул мой меч.

Мы пробираясь в глубь трущоб, куда не могли заехать экипажи и всадники и где и до некрокатаклизма не очень хорошо знали о том, что же такое счастье. Сейчас трущобы, словно живой организм, защищались от чего-то, что страшнее нищеты: домики и дворы на множество семей покинуты, не слышен детский смех, не видно даже стариков, сидящих в кучах хлама и созерцающих этот несправедливый мир.

Правда, запустение окружало нас недолго. Вскоре впереди показались баррикады высотой с одноэтажный дом, сооруженные из различного хлама, домашней утвари, столов, лавок, кроватей. На них стояли вооруженные люди. Кое-где чёрным дымом пылали костры.

— Гонг, император! — сообщил молчавший все это время Блик.

— Это, наверное, воры, — предположил я. — Когда я с ними говорил в последний раз, они очень не хотели, чтобы я к ним возвращался.

— Ну, сейчас с тобой сорок культиваторов и им сочувствующих, — заметил Зэр, сознательно преуменьшив число шедших со мной. — Я думаю, они нас пропустят.

С баррикад нас буравили взглядами множество людей, пытаясь понять, зомби мы или нет, и, видимо, облегченно вздохнули, когда убедились в том, что к стене подошло не некромантское воинство, а вполне себе живые люди. Мне даже показалось, что я расслышал этот вздох облегчения. Однако оружие защитники трущоб так и не опустили, и копья и малые луки всё еще нацеливались на нас.

Вперед выступил один. Я сразу узнал его: это был глава гильдии воров, кто говорил со мной возле дома, где нас пытался спрятать Эйвин. Судя по всему, он меня узнал тоже.

— Зачем ты пришёл сюда? — раздалось сверху.

— Мне так было надо! — ответил я в тон.

— Из-за тебя Лозингар кишит ходячей мертвечиной!..

— … и если вы не пропустите меня, то окажетесь в их числе!

Я ожидал ответную реплику — пока у нас складывался достаточно гармоничный, хоть и своеобразный дуэт, — но вместо этого услышал, как заскрипели натягивающиеся тетивы. Оставалось только одно: готовить «стойкость храма» и «свет».

— От тебя одни беды, Райс Бабуин Тулле Зиннал… — наконец произнесли сверху.

— … Кровавый! — раздался за моей спиной выкрик.

Не удержавшись, я оглянулся. Культиваторы тоже были готовы к бою и выглядели более чем убедительно. Видимо, поэтому с нами всё еще говорили.

— Мы должны знать, что ты будешь делать на нашей земле, — наконец сказал глава.

— Для начала — земля не ваша! Вам тут просто позволили жить и объединиться, чтоб вы не мешали обдирать других жителей! И это можно назвать жизнью? Чувствуете запах свалок? Это и все, что вам выделили ваши господа! Так что, ты назовешь это жизнью?

Я выпалил все это на одном дыхании, даже не успев удивиться, откуда в моей речи взялся столь революционный пафос.

— Райс, — прошептал Блик, — если ты хотел мирно пройти, то подбираешь не те слова…

— Да нет, шут, как раз те, — проговорил Зэр, и я кожей почувствовал, как он готов в любой момент наложить на меня «золотую кольчугу».

— Тогда не будет тебе пути в наши районы! — продекларировали сверху.

— Считаю это принятым вызовом! — бросил я и скомандовал: — В бой! Культиваторов не убивать, а оглушать…

Меня не дослушали, и началось… Культиваторы сорвались с места и побежали к баррикадам, без труда запрыгивая на крыши домов, а навстречу им полетели стрелы. С обеих сторон били боевые заклинания. «Стойкость храма» отрикошетила от моего лица пару стрел, выпущенных кем-то одновременно из одного лука, а я все стоял на месте, словно в ступоре, и держал на руках мертвого Эйвина, даже не думая ввязываться в начавшееся побоище.

Из моей искры вылился свет, заливая всё в этом переулке и ослепляя смотревших на меня, но никак не влияя на моих культиваторов. Когда схватка переместилась за баррикаду, я наконец шагнул вперед и обернулся.

Не добежало более дюжины человек. У девяти из них были артефакты, которые уже растворялись в пространстве теней, сливаясь в нечто единое, похожее на бронзовую сферу. Глядя на это, я невольно подумал, что только что случайно раскрыл одну из тайн этого мира. Видимо, так сферы и множились: сначала выдавали культиваторам свои артефакты, а потом рождались из них же на месте гибели своих владельцев… Теперь стало понятно, откуда сферы знали и как запоминали нашу историю, в которой были войны, дуэли, казни; историю, в которой культиваторы били культиваторов, а прочие жители Темного мира — друг друга.

Я помнил это место. Отсюда было совсем недалеко до Лариной сферы. Туда я и нёс Эйвина, надеясь, что она примет тело до тех пор, пока я не найду тени Лары и Эйя. Как это сделать, я ещё не знал, но моя искра вовсю изучала дневники Гнилоуха, где среди куч бредовых теорий иногда встречались лучики надежды…

В глазах потемнело: Зэр покинул моё тело, устремившись к кому-то на баррикадах. А я шёл и шёл, ничего не чувствуя ни к тем, чьи тени будут выброшены из тел и заменены солдатами императора, ни к тем, кто сражался на моей стороне. Взгляд сквозь тени показывал ту же картину, что и в реальности. Нетрудно было догадаться, чем бы это закончилось для гильдии воров, не обратись они в конце концов в бегство.

— Маги, не дать никому уйти! — скомандовал Зэр. Он жадно носился над падшими и прижимал к ним свой перстень, вселяя всё новые и новые тени.

Я перешагивал через трупы, а вокруг меня продолжался бой, вернее, добивание, или, по словам Зэра, «призыв своих воинов из мира теней». Вспомнив об этом, я поймал себя на мысли, что ничего не знаю о том, как именно император призывает своих, хотя и видел несколько раз, как учитель прикладывает к голове или груди какого-либо оглушённого свой алый перстень и тень его солдата волшебным образом входит в тело. Но это была техника, определенный порядок действий, а суть так и оставалась для меня загадкой. Неужели тени древних солдат постоянно следуют за Зэром и ждут любого удобного момента для своего воплощения? Но тогда почему я их не вижу, когда смотрю сквозь их мир? Или они все сидят в перстне? Или перстень просто покоряет тень побеждённого, заставляя его выдавать себя за солдата императора?.. На последней мысли я и остановился, решив, что это вполне в стиле Зэра Илькаара.