Дайджест. Фантастика - Ольховская Влада - Страница 33

Вывод напрашивался сам собой.

– Почему ты никому не сказала?

Даже если я ее удивил, виду она не подала, просто сдержанно улыбнулась:

– Хотела. Но тогда для меня бы все закончилось, а я решила, что какое-то общение у нас еще может сложиться.

– С психопатом и массовым убийцей?

– Ты серийный убийца.

– Два в одном, – уточнил я. – Мне случалось убивать до пятидесяти человек одновременно.

– Ты взорвал пиратский корабль, я читала. Мы здесь не для того, чтобы обсуждать твое прошлое. Я еще не решила, как быть, и могу вызвать помощь в любой момент. Пока что союз с тобой кажется мне плохой идеей. У тебя есть пять минут, чтобы меня переубедить.

Вот такое я не люблю. Все эти попытки шантажа, приказной тон… Могла бы вести себя чуть повежливей. Я уже придумал три гарантированных способа убить ее и еще три спорных. Пока что Миру спасало лишь то, что в чем-то она права: на «Виа Феррате» порой нужны союзники, а у меня выбор даже меньше, чем у нее.

– Ты ведь не скажешь мне, как ты выяснила, кто я такой, – заметил я.

– Нет. Но могу сказать, как нашла тебя здесь…

– По датчикам. Я и так знаю, поэтому не спрашивал. Если вычислить, какое имя я использую, настроиться на датчики не так сложно, я их не отключал, просто замаскировал след. Но ты достаточно умна и опытна, чтобы вскрыть эту маскировку. Ладно, твои способности юного детектива обсудим потом.

– Да, сейчас мы обсуждаем твое право на жизнь, – холодно напомнила она. – Дашь мне причины не выдавать тебя?

– Кроме того, что ты уже достаточно заинтригована? Хотя это сомнительное притяжение – серийных убийц неоправданно романтизируют. Гораздо большее значение имеет то, что мы с тобой похожи.

– В смысле?

Прежде, чем ответить, я заглянул ей в глаза. Мира не была наивной и уж тем более безмозглой. Но у человека, который честен, всегда остается преимущество перед тем, который что-то скрывает. Благодаря ее догадливости я остался без прикрытия, а вот она… Она все еще притворялась.

– Мы оба не те, за кого выдали себя, когда ступили на «Виа Феррату», – пояснил я. – Но я преступник, от меня не ожидали иного. А тебе как, собственная праведность не жмет?

– Я не понимаю, о чем ты!

Слишком быстро, слишком громко. Мира и сама осознавала, что ее слова прозвучали неубедительно, но отступать пока не собиралась, она все еще тыкала в меня этим дурацким пистолетом. Как ребенок, честное слово.

Я поднял обе руки над головой. Мира тут же нахмурилась:

– Ты что делаешь?

– Ощущаю непреодолимую волну раскаяния. Давай, вызывай полицию, я готов сдаться.

– Ты думаешь, я этого не сделаю?

– Думаю, что сделаешь. А я в стремлении стать законопослушным гражданином расскажу им все, что знаю, и про себя, и про тебя. Чтобы, так сказать, очистить этот корабль от скверны.

– Твоим словам никто не поверит!

– Как будто так сложно проверить. И ты даже не спросила, что это будут за слова. Одна из причин, по которым тебе нужна моя помощь, как раз в моем молчании.

– Одна из? Неужели больше одной? – поинтересовалась Мира.

Она попыталась изобразить сарказм, но и сама поняла, что получилось паршиво. Наш спор заканчивался, она чувствовала это. Чтобы ускорить события, я не стал отвечать ей, теперь я смотрел не на нее, а на пистолет.

Наконец она не выдержала:

– Если я уберу оружие, ты убьешь меня!

Секундой позже в стену у ее головы вонзилась длинная металлическая игла, истекающая ядом. Ужасно не люблю такие демонстрации, да и иглу жалко. Но тут я решил, что Мире не помешает кое-что уяснить сразу… А еще мне хотелось проверить, нажмет она на спуск или нет. От выстрела я бы уклонился, но работать с ней не смог бы, не люблю истеричек, и вторая игла полетела бы ей в глаз.

Мира не выстрелила, только выругалась так, что, кажется, яд от смущения испарился.

– Я убью тебя в любом случае, если захочу, – пояснил я. – Но ты бы не пришла сюда одна, если бы верила, что я действительно расправлюсь с тобой.

– Ладно, сдаюсь, – простонала Мира, убирая пистолет за пояс.

– Иглу убери, яд вытри, иначе у медиков возникнет слишком много вопросов, на которые мне неохота отвечать.

– Откуда ты эту иглу вообще достал?

Ее вопрос я проигнорировал, сказал другое:

– Если бы все было как раньше, до этой миссии, я бы не позволил тебе задержаться в живых. Но обстоятельства изменились, на «Виа Феррате» мне могут понадобиться союзники. Раз уж ты решила навязаться на эту роль, делай то, что я говорю, и тогда проживешь дольше.

– Я не навязывалась!

– Ты пришла.

Ворчать Мира могла сколько угодно, для меня куда большее значение имело то, что иглу она убрала, а теперь искала защитные перчатки и нейтрализатор для яда. Она будет подчиняться. Это не слабость, на самом-то деле, безмозглая гордость губит быстрее прямого заряда в голову.

Мира же достаточно умна, чтобы понимать: прямо сейчас она уязвима. Она будет сотрудничать, пока не найдет способ меня убить. Но сделать это она попытается в одиночестве, так что меня все устраивает.

– Так почему ты пришел сюда? – спросила она, когда стена была зачищена. – Тоже хочешь понять, что это было за излучение?

– Здесь я это не пойму, мне интересно кое-что другое. Тебе тоже.

Тела, которые уже исследовали медики, я не трогал. Я переместил на рабочий стол фрагменты тел тех людей, которые погибли, сражаясь друг с другом. Все указывало на то, что их уже подготовили к кремации. Полагаю, это сделают завтра утром, так что успел я вовремя.

Мира подошла ближе к столу, чтобы рассмотреть жутковатую смесь иссушенных останков.

– Что в них интересного? Они просто не выдержали испытание изоляцией и убили друг друга!

Мира сказала то, о чем думали все, по сути, назвала причину, по которой медики не проводили полноценное вскрытие. Но для них это простительно. Мне любопытно другое: почему психолог, работающий на «Виа Феррате», не заинтересовался этим случаем?

Даже в условиях изоляции и нарастающего чувства безнадежности эти люди должны были вести себя не так. Мог ли кто-то из них подраться, поддавшись стрессу? Вполне. Но остальные растащили бы их. Речь идет об экипаже исследовательского корабля, ученых, подготовленных к таким испытаниям. Они ни при каких обстоятельствах не должны были поддаться истерии и начать драку, во время которой рвали друг друга на части голыми руками.

Но они это сделали. По причине, на которую указал мужчина из соседней комнаты. Я мог бы объяснить все это Мире, однако объяснять я просто не люблю, а мы с ней и так говорили слишком долго.

Поэтому я взял со стола ближайшую голову, которая после долгих лет в условиях искусственной атмосферы превратилась в череп, обтянутый иссохшими мышцами, тонкой, как древний пергамент, кожей и остатками волос. Голову в драке никто не отрывал, это небрежная транспортировка сделала свое дело, но мне так даже удобней.

– Что ты делаешь? – насторожилась Мира.

И снова я не ответил ей – но снова на нее смотрел. Она – на голову в моих руках, я – на нее. Мне любопытно было проследить за ее реакцией на мой поступок. По-прежнему не сводя с нее глаз, я размахнулся и ударил голову о край металлического стола с такой силой, что череп раскололся на две части, как спелый кокос – да простит мне покойник это сравнение.

Мира не вскрикнула, и это хорошо. Но она вздрогнула, она быстро разозлилась, она явно готовилась меня упрекнуть за бесчеловечное отношение к трупу – хотя чего она ожидала от психопата? Я и с живым человеком так могу поступить, если очень надо…

Не суть. Читать мне нотации Мира не стала, потому что в этот момент она увидела, что именно находилось в черепной коробке.

На стол высыпалась груда странных неровных желтоватых комков. Понятно, что время и искусственная атмосфера сделали свое дело. Но даже с учетом этого человеческий мозг должен был выглядеть не так, для того чтобы понять это, медицинское образование не нужно.

У меня, кстати, медицинское образование есть – оно требовалось, чтобы мои жертвы не умирали слишком быстро. Но не думаю, что эта информация добавит Мире доверия ко мне.