Кайа. История про одолженную жизнь Том Шестой, Часть Вторая (СИ) - Александр Коробочка - Страница 10

Я продолжал оставаться в полнейшем сознании. И это было, пожалуй, страшнее всего. Невыносимо. Я все понимал. Видел и слышал все происходящее вокруг, но не мог пошевелить и пальцем. Хотя моя Кайа вполне себе шевелилась.

И это странно. Очень. Настолько странно, что даже ужас, совершенно парализовавший мою волю, на какой-то миг чуть-чуть «разжал» свои «тиски».

Первым делом сущность, захватившая контроль над моим телом…

Из памяти вдруг всплыли слова приемной родительницы, сказанные ею во время медикаментозного допроса: «Необходимо узнать чья она 'закладка».

И все-таки маман вновь оказалась права. Выходит, я, и правда, чья-то «закладка». — промелькнула в голове жуткая мысль.

…проверила оружие. Заряжено ли оно. А после, убрав барабанник обратно в кобуру…все движения тела были не слишком четкие и ловкие, будто бы у марионетки…она открыла дверь и вышла в коридор, где нос к носу столкнулась с…

Под наркотой, что ли? — глядя на девицу перед собой, подумал я.

…Камилой Кочубей. Узнал я ее, в основном, по банту в растрепанных волосах. Она такие всегда носит.

Девице этой 16 лет. «Знатная», очень. Настолько, что даже Филатовы вряд ли рискнут «закуситься» с ее Семейством, без самой крайней необходимости, да и то…

Она одна из некоторого числа «знатных» девиц, коих назначили подругами принцесс по учебе (разумеется, в силу различия в возрасте занятия у них разные, однако царские дочки на домашнем обучении, так сказать, потому и…).

Она, в отличие от меня, живет в этой усадьбе не на постоянной основе. Наездами. Иной раз (как сегодня) оставаясь с ночевкой.

Мы с этой Камилой не друзья. И совершенно точно никогда оными не станем. Однако каждый раз, когда нам доводилось пересечься, она бывала неизменно мила и вежлива со мной. Я же (стараясь делать это не явно) перенимал ее манеры, ибо Камила — натуральная икона здешнего великосветского девичьего стиля и поведения. Прямая конкурентка в этом (как и во многом другом) Ядвиги Вишневецкой.

Впрочем, прямо сейчас ничем подобным она похвастаться не могла. Вся растрепанная. Вся в слезах, соплях и слюнях. И это выражение на ее лице, словно бы принадлежащее неживому. Более всего она походила теперь на…зомби.

Ставлю свой самый последний рубль на то, что приключилось с ней ровно то же самое, что и со мной. И она пребывает сейчас в неменьшем ужасе.

В руках у Камилы я увидел нож. Изящный кинжал, вернее.

Не обращая внимания на мою Кайю, зомби-Камила прошла мимо, направляясь в сторону покоев принцесс. Я же, ведомый чужой волей, побрел вслед за ней.

Несмотря на ужас, захвативший мой разум, обратил внимание на полнейшее отсутствие какой-либо охраны. А я что-то не припомню подобного…

Припомню, вернее! Ровно то же происходило в корпоративной высотке Филатовых.

…ибо все строения усадьбы (и вообще вся территория) просто кишмя кишат стражами, особенно в последнее время. И это, кстати, не хило раздражает. Но почему же теперь никого из них здесь нет?

В этот момент где-то недалеко раздалась серия глухих негромких хлопков. Будто бы кто-то стрелял из оружия с глушителем. Но это же какой-то бред. Ничего подобного в этом месте происходить не может. Или…?

Мгновение спустя случилась новая серия «хлопков». Точно выстрелы. И на сей раз не приглушенные ничем. Далее последовал взрыв. А затем еще один и еще.

Мы уже подошли к покоям принцесс, когда одна из дверей отварилась и…

— Что происходит⁈

…из помещения в коридор вышла Люсия.

Судя по физиономии гувернантки, она сразу поняла, что с назначенной подругой принцесс явно что-то не в порядке, и попыталась юркнуть обратно.

Тем временем Камила сделала еще шаг и не позволила захлопнуть перед своим носом дверь. Без всяких предисловий она принялась пырять кинжалом старшую гувернантку принцесс.

Люсия (нужно отдать ей должное), уже получив несколько кинжальных ударов, все же сумела оказать какое-то сопротивление. Она с силой оттолкнула от себя черноокую зомби-Камилу, что, впрочем, не слишком-то ей и помогло.

Камила вломилась в помещение.

У меня от разворачивающегося кровавого зрелища отвалилась бы челюсть, если бы могла. Однако Кайа, не обращая вниманию на крики, визги и хрипы убиваемой женщины, у которой более уже не оставалось сил сопротивляться осатаневшему зомби, прошла мимо, к принцессам.

Обе девочки находились в покоях. Они, прижавшись друг к дружке, с выпученными в немом ужасе глазами взирали на то, как «милая подруга Ками» собственноручно режет их гувернантку.

Впрочем, мгновение спустя все их внимание захватила уже «милая подруга Кайа».

— Кайа…? — Елена, оторвав взгляд от жуткой сцены, уставилась на меня.

Моя Кайа подняла здоровую руку с барабанником, уперев ее для верности в левую. Прицелилась девочке в грудь, и…

— Мря-я-у!

…в следующий миг в руку вцепилось какое-то нечто!

Бобла же!

Больно, бляха муха! — несмотря на потерю контроля над собственным телом, информация ото всех органов чувств поступала ко мне исправно.

В помещении раздался выстрел. Мимо! — Бобла, вцепившаяся и теперь раздирающая мне предплечье, сбила прицел. — Жаль только, что невозможно сбросить этот морок, просто причинив боль телу. Иначе Камила уже пришла бы в себя, а этого не происходит.

Девочки истошно завизжали, однако их натурально сковало от ужаса, и попыток к бегству они не предприняли.

Зомби-Кайа неуклюже попыталась стряхнуть с руки Боблу, однако той все же удалось удержаться, а затем зверюга изо всех сил вцепилась зубами в протез. Видать, тоже почувствовала исходящие от него низкочастотные вибрации, и они сильно не понравились кошке.

Через пару-тройку кошачьих укусов сигнал, кажется, изменился. Стал прерывистым. Зомби-Кайа, как мне показалось, издала утробный вой и выстрелила в Боблу.

Попала, ибо кошатина с дикими визгами свалилась на пол и принялась по нему кататься, однако последним своим укусом она, похоже, вывела устройство из строя.

Не похоже, а точно! Низкочастотный сигнал, передававшийся (возможно) через кость, окончательно пропал. А вместе с ним пропала и дикая чесотка. И, что важнее всего, пропала чужая воля.

Я кулем свалился на пол.

«Мое тело вновь подчиняется мне!». — эта мысль доставила мне ни с чем не сравнимое удовольствие.

Да, я пока едва способен шевелиться. В основном. Ибо левая рука сейчас ощущается как нога, которую отсидели на унитазе, и шевелиться не желает вовсе. Но все это ерунда! Кайа моя! Снова!

Впрочем, излишне долго радоваться у меня не получилось, ибо зомби-Камила, уже почти добравшаяся до забившихся в угол детей, внезапно остановилась, обернувшись на меня.

Она, кажется, поняла, что я вернул контроль над телом и двинулась в мою сторону.

Подняв дрожащую правую руку, в которой все еще держал барабанник, прицелился в барышню Кочубей. С первой попытки спустить курок, показавшийся мне теперь излишне тугим, у меня не получилось. Впрочем, через мгновение я все-таки произвел выстрел, но…

Камила, с несвойственной (как мне казалось) зомби грацией, совершила абсолютно безумный финт (вздумай я сотворить нечто подобное и, наверное, сломался бы в нескольких местах сразу), увернувшись таким образом от пули.

Она потеряла равновесие и падала (с кинжалом, падла!) прямо на меня!

Я поймал Камилу на свою вытянутую правую ногу и, прежде чем она успела полоснуть по ней кинжалом, оттолкнул (эти простые действия забрали, кажется, весь остаток моих сил).

Отлетев чуть назад и грохнувшись на задницу, зомби-Камила, однако, почти сразу же сумела оказаться на ногах.

Я вновь поднял оружие. И, прежде чем выстрелить, мой взгляд задержался на ее лице. Помимо действительно жуткого выражения какой-то нечеловеческой отрешенности от всего, я увидел то, как шевелятся ее губы. Словно бы девушка пытается что-то беззвучно мне сказать.