Нелюбимая жена-попаданка для герцога (СИ) - Луна Кармен - Страница 6

Но пока у меня другая проблема.

Я только что вышла замуж.

Если в этом дне и было что-то приятное, так это платье.

О, да. Оно того стоило. Пожалуй, единственный плюс в вынужденном замужестве —это возможность носить такую красоту.

Ткань — дорогая, тяжёлая, струится, как расплавленный лунный свет. Цвет —глубокий кремово-золотой, теплый, благородный, как старинное вино. Вышивка —тончайшая, почти ювелирная, по краям рассыпаны мельчайшие жемчужины, словно капли росы. Юбка многослойная, летящая, но при этом тяжёлая, как само осознание замужества.

Рукава длинные, узкие, расшитые серебряными нитями, а манжеты — из тончайшего кружева, которое выглядит так, будто его ткали маленькие эльфийские бабушки при свете луны. В таком платье хоть влюблённые клятвы шептать, хоть завоевывать трон, хоть устраивать дворцовые перевороты.

Но…

Корсет.

Вот здесь начались проблемы.

Видимо, портные решили, что воздух — это для простолюдинок.

Меня зашнуровали так, что, кажется, лёгкие поднялись в область ключиц, а печень официально переселилась в подреберье.

Если бы я знала, что свадьба — это ещё и тренировочный лагерь по выживанию, я бы хотя бы раз в жизни занялась спортом.

Я осторожно двигаю плечами, прислушиваясь к тому, какая часть тела первая подаст сигнал $0$.

НУ, могли бы и не так туго.

Но, чёрт побери, какое же оно красивое.

Стоит ли оно того?

Однозначно.

Если бы меня сейчас спросили, что в этом дне хоть немного радует, кроме платья, я бы без сомнений ответила — я.

Потому что, какого бы адского цирка тут ни устроили, одно оставалось фактом: я сегодня чертовски красива.

И этим нужно пользоваться.

Ведь, во-первых, тело.

Молодое. Гибкое. Идеальное.

Когда я успела стать такой? Где все эти изъяны, которые были раньше? Лишние килограммы, возрастные морщины, усталый взгляд?

Нет. Теперь я — совершенство, заключённое в дорогую ткань и скованное безумно тугим корсетом.

А во-вторых, волосы.

Они плавным каскадом спускаются по плечам, переливаясь в свете свечей чистым, золотистым блеском. Даже я, стоя утром перед зеркалом, на пару секунд засмотрелась.

Парикмахеры постарались. О, ещё как.

Волосы аккуратно собраны в сложную, хитрую прическу — локоны сплетены в объёмные косы, закреплённые изящными золотыми шпильками. Отдельные пряди выпущены как раз настолько, чтобы добавить естественности, но не испортить картину.

Я поворачиваю голову — и локоны двигаются плавно, мягко, подчёркивая линию шеи.

Да, в этой жизни я определённо имею право требовать роскоши.

Но самое интересное — это реакция окружающих.

Женщины смотрят с прищуром и завистью. Мужчины — оценивающе.

А мой новоиспечённый муж…

Райнар не смотрит вовсе.

НУ то есть, он как бы смотрит, но как бы нет.

Ледяной взгляд, ни одной эмоции, идеальная выдержка.

Ну-ну, конечно.

Вайнерис ему ни капли не нравится?

Ха.

Мне бы хотелось поверить, но не могу.

Такой холодной отчуждённости просто не бывает.

Всё-таки надо будет проверить, что творится за этой ледяной маской.

Если уж в этом королевском балагане мне отведена роль невесты, то я, чёрт возьми, буду самой роскошной невестой, которую они когда-либо видели.

Я провожу рукой по юбке, ощущая гладкость дорогой ткани, вес слоёв, расшитых жемчугом и золотом.

Я двигаю плечами, позволяя свечам играть бликами в сложных завитках моей причёски, которая, между прочим, могла бы войти в учебники по парикмахерскому искусству.

Поднимаю голову, выпрямляю спину, позволяя себе всю ту аристократическую надменность, которая по праву принадлежит женщине в таком великолепии.

И я улыбаюсь.

Очарую их всех.

Каждого чопорного, надменного, высокомерного негодяя, который сейчас смотрит на меня, как на досадную неизбежность.

Я Анна Викторовна Королькова.

Лучший терапевт поликлиники №12.

Женщина с высшим образованием, магистратурой и аспирантурой.

Бывший заведующий отделением.

65 лет отроду.

И что, я не справлюсь с кучкой средневековых засранцев?

Ха. Ха. Ха.

Райнар краем глаза всё-таки бросает на меня быстрый, почти невидимый взгляд.

Я встречаю его и…

О, кажется, лед тронулся.

5.

И, да, гости в восторге.

Точнее, в том особенном, напряжённом молчании, когда воздух будто густеет от несказанных слов, а взгляды становятся острее любого кинжала. Здесь не нужно ни шепота, ни перешёптываний — вся их ненависть и презрение переданы молчанием.

Каждое моё движение ловят глазами, оценивают, препарируют, осуждают. Взгляды полны немого вопроса: "Какое право она имеет здесь находиться?"

Я мысленно хмыкаю.

Права, господа? О, у меня есть самое главное право — законный статус вашей герцогини. И если кому-то не нравится, что я здесь, пусть идут... пить ещё вина.

Дамы особенно стараются. На их лицах написано абсолютное безразличие, но слишком уж демонстративное. О, да, они не смотрят на меня, вовсе нет. Просто случайно оказывается, что их веера направлены именно в мою сторону, их жеманные вздохи звучат чуть громче, когда я прохожу мимо, а их тонкие пальцы сжимают бокалы чуть крепче, чем требуется.

Ядовитые улыбки. Выверенные до миллиметра.

Словно я кусок мяса, который случайно оказался на банкете хищников.

И что то мне подсказывает, что с этими дамами у меня ещё будет отдельный разговор.

Мужчины? Они явно веселятся и скрывают восхищение. О, да. Вайнерис красотка.

Некоторые переглядываются, как будто делают ставки: сколько я продержусь?

Один из них — высокий, широкоплечий аристократ, облачённый в бордовый камзол с золотыми пуговицами — бросает мне короткий, почти насмешливый взгляд, поднимает бокал с вином и, не отрываясь, делает медленный глоток.

Хм. Ну что ж. Надеюсь, ты поставил на правильную лошадь, дружок.

И вот ещё один интересный зритель.

Я чувствую этот взгляд спиной, кожей, нервами.

Он — тяжёлый, давящий, цепкий.

Я медленно поворачиваю голову — и, разумеется, это король.

Он смотрит. Снова смотрит на свое приобретение...Подарок или хомут для брата.

Не мигая, оценивающе, с явным раздражением, но без удивления.

Как будто знал, что так и будет. Как будто сам себя спрашивает: "Ну и зачем я это устроил?"

Но я-то знаю ответ.

Этот брак — его затея.

ЕГО способ утихомирить собственного брата, связав его узами с графиней из соседних земель, пусть и обедневших.

Шах и мат, политическая стабильность, счастья вам, молодожёны.

А то, что мой новоиспеченный муж молчит, сверлит меня взглядом ледяного хищника и всем своим видом показывает, что предпочёл бы жениться на хорошо вышколенной статуе, — так это детали.

Я мысленно ухмыляюсь.

НУ ничего, я ещё выучу историю своего рода.

И тогда посмотрим, кто здесь пешка, а кто — вполне себе весомая фигура.

Зал наполняется приглушённой музыкой.

Начинается бал.

О, прекрасно.

Танцы, интриги, сплетни.

Если уж это мой первый выход в свет в новом статусе, то я сделаю его незабываемым.

Музыка наполняет зал торжественным звучанием струн и флейт. Звучит не вальс увы. Но я и не надеялась. В этом мире ещё не изобрели тот танец, который сделал бы мою свадьбу хоть немного романтичной.

Передо мной — мой новоиспечённый муж.

Райнар молча подаёт мне руку. И я, не моргнув, принимаю её, позволяя ему вывести меня в центр зала.

Собственно, вот и первый тест на выживание.

Прекрасно понимаю, что все смотрят. Оценивают делают выводы, мысленно вычеркивают меня из списка возможных союзников или, наоборот, добавляют в список врагов.

Но мне не страшно.

Потому что я умею танцевать.

О, как же я умею танцевать.

И всё благодаря Татьяне Леонидовне Шевцовой, зануде и тирану, которую мы в юности терпеть не могли.