Тёмный маг. Книга 12. Опасный путь - Ангел Илья - Страница 1

Алекс Ключевской (Лёха), Илья Ангел

Тёмный маг. Книга 12. Опасный путь

Глава 1

Я переместился к подъезду дома Вишневецкой одновременно с Эдом. Сидевшие на скамейке бабульки даже не вздрогнули. Видимо, уже привыкли к подобным внезапным появлениям возле их наблюдательного пункта. Оглядевшись, я заметил двух нищих, старательно делающих вид, что ничего подозрительного не происходит, продолжая что-то распивать из стеклянной тары. Подозреваю, что там простая вода, да и пьяных они изображают небрежно, без огонька.

– Тоже решил не рисковать и переместился подальше от квартиры? – буднично поинтересовался Эдуард, открывая входную дверь подъезда.

– Судя по тому, что мне удалось услышать, они там неплохо развлеклись. Ромка сейчас слегка на взводе, не хотелось бы отбиваться от него. Странно, что милые старушки не подняли панику, – ответил я, бегом поднимаясь по лестнице. – Я с Ваней связался, он должен скоро подъехать. – Эд повернулся ко мне и кивнул, полностью разделяя моё мнение, что присутствие Рокотова при допросе будет необходимым.

В подъезде царила идеальная тишина, давящая и действующая на нервы. Она была очень неестественной. Учитывая полное отсутствие звуковой изоляции, до нас должны были доноситься звуки жизни из других квартир, но их не было. Значит, на бой в квартире Ванды всё-таки обратили внимание. Главное, чтобы полицию никто не догадался вызвать, ещё и с ними разбираться мне не слишком хотелось.

Остановившись возле нужной нам двери, я увидел несколько дырок от пуль в стенах и валяющуюся на бетонном полу гильзу.

– Да что у них здесь произошло? – пробормотал я и распахнул дверь, быстро входя в квартиру.

Первое, что пришло на ум – здесь произошёл чудовищный по силе взрыв. Стена в коридоре была практически разрушена, и все горизонтальные поверхности украшали пыль, песок и какие-то перья, возможно, от подушки. От вещей практически ничего не осталось: всё было разорвано в клочья, разбито, сломано и разбросано по всему коридору.

– Тут вообще хоть кто-нибудь живой остался? – тихо поинтересовался я, чувствуя разлитую в пространстве тёмную энергию, больше похожую на ту, что остаётся после применения Тёмного проклятия или артефакта.

– Трупы бы тебе не звонили, – раздался тихий голос Ромки из комнаты, принадлежавшей раньше Лене.

– Я бы не стал это утверждать так категорично, – усмехнулся Эд, первым проходя в комнату. Он остановился в проходе, что-то внимательно разглядывая перед собой. Даже голову наклонил набок и приложил палец к губам. Таким я его видел лишь однажды, когда он обдумывал, как лучше наложить базовый защитный контур на здание СБ, чтобы учесть все нюансы.

Глубоко вздохнув, я тут же пожалел об этом. Пыль попала в лёгкие, и меня скрутил приступ надсадного, сухого кашля.

– Мог бы и поаккуратнее сработать, – просипел я и зашёл в комнату, подвинув всё ещё находившегося в небольшом ступоре Эда.

Влада я увидел сразу же и теперь мог понять странное замешательство своего брата. Зелёные, живые стебли полностью опутывали тело бывшего мужа Ванды, оставляя свободными только лицо и часть груди. Он был словно распят на стене, пригвождённый к ней огромными иглами, которыми заканчивался каждый стебель этого странного порождения Ромкиного проклятья. Судя по хриплому и частому дыханию, Влад был жив. Но безвольно опущенная голова и отсутствие хоть какой-нибудь реакции на наше появление явно указывало на то, что он находится в глубокой отключке.

– Аккуратнее можно было, но тебе он зачем-то нужен живым, – отозвался Ромка, поднимаясь на ноги. – Я и так еле успел руку отвести, когда в него стрелял, – пробормотал он, глядя на Ванду, сидевшую на полу в домашней практически ничего не скрывающей пижамке, да ещё и разорванной в нескольких местах. Прикладывая мокрое полотенце к лицу, она повернула ко мне голову и покачала головой.

– Да уж, это тебе от бывшего мужа досталось или от настоящего прилетело? – хмыкнул я, разглядывая огромные синяки под глазами, разбитый нос и окровавленное полотенце, прижатое ко лбу. Огромная ссадина украшала её открытое плечо, а на запястье второй руки красовался уже налившийся синяк. Судя по движениям, она берегла эту руку. Похоже, что рука была сломана.

Я подошёл поближе к подруге, оставив Влада пока Эду, подошедшему к нему вплотную и внимательно изучающему художество Гаранина.

– Дима, это не смешно, – буркнула Ванда и попыталась подняться, но тут же схватилась за стоявшего рядом Ромку, аккуратно опускаясь на пол. – Голова закружилась и затошнило, – ответила она Гаранину, севшему рядом с ней и заглядывающему ей в глаза. – Ударилась об стену и отлетела в косяк. Сама виновата, не надо было из комнаты выходить, – пояснила она, откуда у неё появились эти травмы, отвечая на мой вопросительный взгляд. – Ничего страшного, пройдёт, – махнула она неповреждённой рукой.

– Один от удара пепельницей по темечку до сих пор в коме лежит с неясными перспективами, – серьёзно произнёс я. – Не следует недооценивать своё состояние. А если серьёзно, чем её так приложило? – я повернулся к Роману и внимательно его осмотрел, не увидев ни единой царапины.

– Этот урод применил какой-то тёмный артефакт, – ответил Рома, оборачиваясь и яростно глядя на Леуцкого. – Не знаю его природу, да и назначение смутное. Что-то похожее на создание ударной волны в эпицентре взрыва. Наши щиты, как ты понимаешь, не смогли выдержать атаку тёмного артефакта.

– Что с ним? Почему он в таком плачевном состоянии? – я кивнул в сторону Влада.

В это время Эд приложил руку к одному из стеблей, призвав дар. Он ничем не рисковал, здесь так фонило тёмной энергией, что вряд ли кто-то заметил бы применение ещё парочки тёмных заклятий. От этого простого действия весьма оригинальный гербарий на стене пришёл в движение, а находившийся внутри него Леуцкий издал громкий стон, но в сознание так и не пришёл.

– Обычное родовое проклятие. Простенькое, используется в качестве небольшого, но довольно болезненного наказания, – поморщился Ромка. – Даже странно, что Славик таким дохлым оказался и отключился. Мне его освободить?

– Эд с простеньким родовым справится сам, – ответил я, вновь бросая взгляд на Ванду, смотревшую на Влада с нескрываемой ненавистью. – Отвези её в больницу. Нужно оформить больничный по всем правилам, да и убедиться, что с ней всё в порядке. Сам понимаешь, некоторые удары по голове могут заканчиваться весьма плачевно.

– Но…

– Рома, мы сами справимся. Извини, но здесь вы нам будете только мешать. В подобных делах личная неприязнь лучше не сделает, – резко ответил я и отвернулся от него, показывая, что разговор окончен.

– Мне надеть нечего, – тихо сказала Ванда. Я краем глаза увидел, как Ромка, в отличие от подруги практически полностью одетый, не считая носков и обуви, поднимается на ноги, держа её на руках.

– Ну, на мне тоже чудом уцелевшая куртка на голое тело, – хмыкнул он. – Дима прав, тебя нужно в больницу отвезти, кровь почему-то не останавливается, – очень тихо, почти шёпотом ответил он.

– Да какая разница, в чём вы туда явитесь. Думаешь, ты будешь первым, кто притащит в больницу избитую женщину в бигудях и ночнушке? – Эд выразительно посмотрел на него и махнул рукой, показывая, чтобы они уже побыстрее убрались и не мешали ему разбираться с творением ненормальной Гаранинской магии.

– Никогда не интересовался статистикой домашнего насилия, – холодно ответил Рома и достал из кармана куртки артефакт императора Владимира, делая из него портал. Раздался едва слышимый хлопок, и мы остались с Эдом одни.

Я огляделся по сторонам и прошёл в центр комнаты, где скопилась наибольшая концентрация энергии от использованного тёмного артефакта. Прислушавшись к ощущениям, я попытался идентифицировать хотя бы приблизительно, представитель какого Тёмного Рода его создал.

Энергия казалась странно знакомой, но только каким-то отголоском, небольшой составной её частью. Но я, хоть убей, не помню, где встречался с подобным ранее. Тёмных магов не так уж и много, и я точно был уверен в том, что это не был ни один из них. Мне приносили предметы, хранящие образцы энергии всех зарегистрированных на данный момент Тёмных, для ознакомления, так что я был уверен в своей оценке. Да и этот энергетический след был какой-то странный, весьма гармонично вплетённый в чужеродную основу.