Акбилек - Аймаутов Жусипбек - Страница 23

Оттого что ввалившиеся молодые господа с ходу заставили приплясывать перед ними весь дом, Бекболат, оглядев каждого, предпочел сесть от них подальше.

Толеген то входил, то снова отправлялся на кухню, точил ножи, готовил мясо к столу.

Акбала, рассматривая одну из книг, произнес:

— Эй, да здесь и Каутский есть.

Толеген ответил из гостиной комнаты:

— У меня и Энгельс есть, придерживаемся все-таки марксизма.

— Уа, да что ты! До марксиста ты не дотягиваешь, — надменно заявил возлежавший на кровати Балташ.

Жоргабек и Тыпан нашли приемлемую для обоих иную тему, обсуждая ее вполголоса, пере смеивались и гримасничали. Разговор сводился к водке.

— Почему бы и не выпить? — заключил Жоргабек.

Не нашедший себя в этой «беседе птиц», Ыкан помалкивал в сторонке в одиноком сидении рядом с Бекболатом. Опустив голову, он погрузился в сложный процесс изготовления еще одной своей папиросины. Покурив, Ыкан оглянулся на не спеша вышагивавшего по комнате Акбалу, тронул за плечо Тыпана и спросил:

— Кто тот парнишка?

— Член губревкома товарищ Акбала, — ответил Тыпан и сжал губы.

В это время член ревкома с отрешенным видом прохаживался мимо пышной кровати по ворсистому ковру, останавливал взгляд на обитых бархатом стульях, на фотографиях товарища Ленина, товарища Троцкого и висевшем между ними снимке самого Толегена, осмотрел шкаф, стол, гардероб товарища Толегена пощупал и при этом издал почти стонущий звук: — Ым-ым…

Кто служит в уезде? Кто как живет? Кому можно верить, с кем можно работать? Чем они все озабочены? Какие книги читают? Как они относятся к русским? Кто беден, кто богат, кто порядочен, кто поганец?.. Озадачен Акбала. Как тут, пройдя по квартире и углядев все предметы

в ней, не протянешь: «ым… да…» и не сделаешь выводы. Акбала внезапно остановился рядом с Балташем и произнес:

— Все крупные состояния нажиты грабежом. Не так ли, товарищи?

Толеген и тут сразу же отозвался:

— Получено по ордеру в Совете. Право имею как председатель продовольственного комитета.

Разглядывавший потолок Балташ, услышав вопрос, повернул голову и, глянув на Акбалу, сказал, ероша и приглаживая свои волосы:

— Е, так ведь у богачей и реквизировано! — В глазах его читалась простая цитата: «Как коммунист коммунисту».

Простота хуже воровства. Предположили, что губернский товарищ завел привычный разговор о борьбе классов, а вот нет. Видя, что его не понимают, Акбала выразился яснее:

— Вся эта мебель изъята только у русских? Или реквизировалась и у казахской буржуазии?

Все обеспокоились. Балгаш взглянул в сторону сидевших на бархатных стульях товарищей и ответил, стараясь уйти от сути вопроса:

— Е, бывает, возьмут наши ребята кое-что национализированное государством, ну, держат у себя, как память о буржуях!

Находившийся в эту минуту в другой комнате, Толеген поспешил, перебежал из комнаты в комнату и спросил, глядя на Балташа:

-Что?

Балташ нахмурился, словно тот вмешался в разговор, не касающийся его лично, и отрезал:

— Так, ничего.

Толеген растерялся на секундочку, почувствовал, что пора брать инициативу в свои руки, и воскликнул:

— Давайте, друзья! Прошу к столу!

Гости с показной ленцой двинулись в гостиную комнату. Вслед за ними и Бекболат пристроился к краешку стола. Молодые господа, приняв его за работника, не поинтересовались даже его именем. Насколько унизительно было такое положение для Бекболата — трудно ска­зать, но то, что и он сам не испытывал никаких симпатий к комиссарам, — точно.

Стол ломился от блюд.

Вначале подали целые куски отварной баранины с луковым, наперченным, круто соленым бульонным соусом. За мясом последовала домашняя лапша. Затем жаркое поспело. На десерт — арбуз.

Как только принялись нарезать мясо, Толеген вынес, демонстративно пряча за спиной, некую стеклянную посудину из дальней комнаты. Тыпан скорчил недоумевающую физиономию и притворно поинтересовался:

— Что там у тебя в руке? — и потянул его за рукав.

— Ничего… Чуть-чуть этой самой… — смутился Толеген и поспешил пристроить вне сенную им склянку под столом.

— Что, чистый спирт? — не отставал Тыпан.

— Немножко «для разбега». — Толеген оглядел из-под век гостей и невинно улыбнулся.

— Ой, не положено такое, — сказал посуровевший Балгаш и краем глаза зацепился за Акбалу.

— Не знаю, как вас, а нас такое не пугает, — сказал Тыпан и погладил свой живот.

— Да вреда зде сь немного. Только для аппетита, — заверил Толеген и выставил на стол побле скивающую бутылку.

Все уставились на сей сосуд.

— Вот проклятье, ще ты находишь ее? — поразился Жоргабек и причмокнул.

— Бывает, подвернется случай… — ответил Толеген.

— Знает доходные места, — заметил Дога и подмигнул.

— Сегодня есть вечернее заседание? — спросил у Ты-пана Бал та ш.

— Сегодня не предвидится… — ответил Тыпан и игриво погладил бутылку. — Не будем ее сердить, сам знаю, как она сердится по-настоящему…

Давненько Ыкан не пробовал водочки. А тут — какая роскошь! Провались все, достанется ему или нет?! Компания принялась уточнять градусы водки, кривляясь, обсуждала и так, и этак занятный предмет… Ыкан не выдержал, поднял стоявший перед ним стакан и заявил:

— Хватит томить беленькую, наливай, дорогой

Застолье рассмеялось. Сидевший до сих пор скромно

Акбала распорядился:

— Велел же аксакал, наливай

Толеген, улыбаясь, разбавил спирт приготовленной водой и разлил его по стаканам:

— Правильно!

Балташ огляделся по сторонам и попросил Толегена:

— Занавески на окне-то опусти.

Гости подняли стаканы:

— Ну, за кого выпьем?

Считавший себя главой стола, Тыпан посмотрел на Акбалу и поспешил предложить:

— Думаю, надо выпить в честь прибывшего к нам гостя.

Акбала встрепенулся:

— Нет, не пойдет. За что-нибудь другое… За какую-нибудь социалистическую идею можно будет… — произнес он, отнекиваясь, чем только подчеркнул, что сам ее представляет.

Тут вскочил со стула Балташ и воскликнул, поднимая стакан:

Да здравствует Советская власть! — и принялся чокаться со всеми персонально.

Да здравствует! — подхватили все вокруг.

Как ни старался Ыкан выразительней воскликнуть «Да здравствует!», не было в нем, как у остальных, восхищения, граничащего с безумием. Превосходней всех выкрикивал здравицу Тыпан.

Второй тост — за большевиков, третий — за казахскую автономию, за ним — за гостей, в конце — за здоровье хозяина дома, водочка лилась и пилась. Только Бекболат так и не смог поднять свой стакан, вилку-то еле удерживал.

Пол-литра спирта потянула на полторы бутылки водки. Водка заметно оживила компанию, хохотали, разговор стал забавней. Акбала вовсю хвастался своей деятельностью в губернии, остальные внимали. Менее разгоряченные Дога и Балташ предпочитали больше не болтать, а смеяться над шутками Тыпана и Жоргабека, иногда и подшучивая вместе с ними. В питии усердствовал Ыкан, на мясо с особой ненасытностью набросились Дога и Тыпан. Впрочем, до приличных манер никому и дела нет, го сти уже раскраснелись, хватают друг друга за локти, забрасывают руки на плечо соседа, глазки сузились, кто-то пролил водку, тлеющие папиросы разбросаны по столу, вот-вот загорится скатерть. Дымят, талдычат по-русски, хохочут… с ума можно сойти. Наевшись-напившись, го сти перешли в дальнюю комнату. Их поведение для Бекболата становилось все более непонятным. Они проявили себя, как люди другого мира, он застрял между ними, как между небом и землей, видать, подумал он, все от моей малограмотности.

Бекболат не последовал за всеми, остался в гостиной. «Они ведь такие же парни, как и я, ау Если б мы учились в городе, тоже такими же были б!» — подумал и ненадолго пришел в себя. И сразу чувство стыда: что же это он так пренебрежительно о себе… Они тоже не без недостатков. Да чем их жизнь полней и интересней моей, если отбросить клубы табачного дыма, пьянство, бумагомарание, болтовню по-русски? Да как можно не помереть от тоски в этих комнатах с низкими потолками, не скучать на узких улицах по своевольной степи, по пикам Алатау, по зелени леса, по охоте с гончими и беркутами?! Да как можно жить, пригнувшись под потолком, прижавшись к стенке? Святые! Да они бесповоротно погрязли в этом адском существовании, ау! Неужели их не тянет увидеть родителей, родных, родичей своих? Ничем они не лучше. А наверняка презирают нас, меня, Акбилек…