Твоя измена - не моя вина (СИ) - Тэсс Лена - Страница 17

Так и с браком. Счастье как будто уже ушло, но мы все жили вместе, нам было хорошо и интересно подталкивать друг друга вперед. Тянуть. Двигаться.

— А потом все изменилось? — спросила начальница.

— Потом я заболела.

Возможно это стало одной из многих причин, почему наш с Русланом мир стал рушиться, но все они потихоньку подбирались в точку отсчета и стартанули к цели сразу. Болезнь стала катализатором — той самой красной линией, за которой оказалась пустота. Пустота во взгляде, пустота в доме, пустота в душе и сердце, которое вдруг стало мне отказывать.

— Когда вы встречаетесь?

— Через пару дней, так что мне нужно собраться с силами и попробовать не облажаться. Толя говорит, что я излишне импульсивна, — я вздохнула, повертев чашку в руках.

— Он очень проницательный, — женщина улыбнулась. — Его место не здесь, раньше он жил в Питере, но приехал и остался ради Алены.

— Сестры? — удивилась я, а Бэлла Изольдовна кивнула.

Да, отношения у них были исключительно теплые, несмотря на едкие подколки и стёб, но, конечно, Щербинский за свою сестру встанет стеной и постарается уберечь от любой беды.

Неужели однажды не уберег?

У этого мужчины столько тайн и каждую мне хотелось узнать. Не сразу, постепенно. С ним было интересно общаться, хотя по большей части Анатолий был немногословен. Его сообщения были сухими, звонки короткими и деловыми. Но он был честен со мной — в моем деле Щербинский видел не благотворительный проект, а возможность достижения конкретных личных целей.

Я не знала каких именно. Пока не знала. Но мне казалось рано или поздно он сможет доверять мне и расскажет о том, что именно связывает его и Руслана. Скорее всего эта тайна не будет историей из разряда: “Мы вместе играли в волейбол и не поделили одну пропущенную подачу на вылет”, или “Состояли в одном клубе рыбаков, но я украл удочку Руслана, а потом врал, что не было такого”.

Там было что-то личное. Что-то принципиальное и задевающее не только мужское эго, но и самого человека, его человеческую сущность.

В тот вечер я вернулась домой и получив очередное сообщение от “Робота Толи”, как я его записала в своем телефоне, с вопросом о том, добралась ли я до дома, решила ему позвонить сама.

Его голос был уставшим и грубым. Он снова не поздоровался.

— Передумала разводиться? — насмешливо спросил он.

— Нет, но… — пауза оказалась слишком затянутой с моей стороны, и он повесил трубку. Я не стала перезванивать, понимая, что он не в настроении.

Ночью спала очень плохо, а утром привезли чемоданы с одеждой. Пришлось через нескольких знакомых передавать Руслану просьбу вернуть мои вещи. По крайней мере в этом Макаров был благоразумен.

И вот разбирая их сейчас, я словно снова рассматривала свое прошлое. Год за годом, вещь за вещью, раскладывая и сортируя на полу вокруг себя. Было около часа ночи, встреча уже в девять и спать оставалось примерно часов шесть, а я все смотрела на одежду, пытаясь понять — кто я теперь? Вариантов было немного и ни один из них мне не особенно нравился, ровно до тех пор пока глаза не зацепились за нужный вариант одежды.

Улыбка тронула губы.

Даже если мне придется держать себя в рамках, выглядеть точно буду шикарно.

Глава 23

Я не знала где именно работает Щербинский и за все время знакомства с ним никогда об этом не задумывалась. Толя был состоятельным. Он одевался хорошо, его машина стоила дороже, чем мог себе позволить среднестатистический клерк, часы покупались явно не в масс-маркете. Мелкие детали кричали о качестве — ремень, запонки, портмоне, все, что говорит о человека гораздо громче любых слов.

Но все же, я понятия не имела где и на кого он работал, поэтому получив координаты, куда должна была прийти для встречи с Русланом, в первую очередь погуглила. Это был адрес, по которому располагался центральный офис корпорации того самого Зотова, о котором рассказывала мне Бэлла Изольдовна.

Он что, его внештатный сотрудник с индивидуальной повышенной ставкой?

Любопытство едва не лишило меня сна.

На следующее утро, еще раз убедившись, что все поняла правильно, я вызвала такси. Перед выходом из дома взглянула на себя в зеркало и убедилась, что выглядела чудесно. Сдержанный макияж, укладка крупными волнами, черный деловой костюм, высокие шпильки.

Щербинский будет в бешенстве — он просил сдержанную строгость. Это же скорее походило на вызов и плевок в лицо. Элегантный и безрассудный.

Руслан тоже будет в бешенстве, именно поэтому я и оделась так.

— Олеся, тебе не стоит… — мама поймала мой предупреждающий взгляд в отражении зеркала и сразу замолчала.

Её взгляд был полон осуждения и непонимания, но мне нужно было, чтобы мой почти бывший муж понял — ни о каком примирении между нами речи быть не может. Либо сегодня мы расходимся, закрыв все наши вопросы, либо это займет больше времени, нервов, и денег, конечно.

Такси уже ожидало у подъезда и я присвистнула бы, если бы умела, увидев знакомый Логан и знакомое лицо. Видимо «эконом» теперь стоит в моем приложении как приоритетный выбор.

И все же я не расстроилась. Было в этом что-то закономерное и приятное — в таком огромном городе встретить случайное знакомое лицо. Открыв дверь и забравшись на заднее сиденье, я повторила адрес и тогда он тоже меня узнал, даже тепло поприветствовал мягко трогаясь с места.

— Уже почти тридцать пять лет работаю в такси, и это пожалуй третий случай на моей памяти, когда мне попадается уже знакомый пассажир, — мужчина улыбается так же дружелюбно, как я помнила. В прошлый раз он забирал меня от Руслана разбитую и в полном раздрае, сейчас же я еду встретиться с ним лицом к лицу, почти без страха и уж точно без сожалений о своем намерении развестись. — Как тебе живется на новом месте?

— Как дома, — я улыбнулась в ответ в зеркало заднего вида и отвернулась к окну.

Июль сменился августом, уже не таким жарким и душным. Небо заволокло серыми тучами, того и гляди пойдет дождь. А я зонтик не взяла.

Впрочем — не важно.

Дорога до места назначения заняла минут сорок, все это время в машине играли ненавязчивые хиты из девяностых. Простые мотивы, легкие слова — это отвлекало от предстоящего. Пальцы крепко вцепились в небольшую сумочку и черную папку с документами.

— Ты как будто собралась на битву, — на одном из светофоров мужчина все же решил разбавить наше молчание.

— Возможно так и есть. И мне очень нужна победа.

— Она всем нужна, — задумчиво произнес он. — Но иногда победа приносит больше разочарования, чем радости.

На это я уже отвечать не стала.

Все это не важно — философствовать можно сколько угодно и наверняка он не имел ввиду ничего плохого, но сегодня мне нужно как минимум дать понять Руслану, что я его не боюсь. Что я не отступлю от своего плана. Что заставлю его дать мне то, что я хочу. Сейчас, через три месяца или через три года — ни время, ни шантаж деньгами, ни он сам не заставят меня изменить своё мнение.

Вскоре Логан притормозил у центрального входа дома по нужному адресу. Я увидела очередное стеклянно-бетонное сооружение, по-своему красивое и эстетически выверенное до мелочей. Наверно у архитекторов очень интересная работа.

Я попрощалась с водителем и вошла внутрь через высокие вращающиеся двери. Их еще называют револьверными — довольно интересная аналогия.

В огромном холле было довольно прохладно. Поодаль стояла стойка ресепшена, где вежливые секретари помогали посетителям попасть к тем, к кому им было назначено — соискателям, в отдел кадров, представителям фирм, к менеджерам, которые были принимающей стороной, всем остальным, пришедшим с рекламными буклетами и товарами просто объясняли, что им лучше уйти, пока не пришлось вызывать охрану. Мимо меня пробежало несколько менеджеров, стремящихся успеть заскочить в двери лифтов, чтобы добраться до рабочих мест вовремя. Те, кто шли навстречу смотрели на меня во все глаза и едва ли такое внимание можно было считать приемлемым и вежливым.