Повелители утренней звезды - Гамильтон Эдмонд Мур - Страница 13

— Но Персия, Греция, Рим, народы Европы все- таки выросли из тех семян, которые вы посадили! — заговорил он, чуть ли не задыхаясь. — Почему вы дальше не стали учить их своей мудрости?

Арилл посмотрела на него почти с ненавистью, как на нежелающего ничего понимать школьника.

— Ты бы дал оружие разъяренным волкам? Твои люди там, Педро Яньес, какая польза им от нашей мудрости, если мы ее дадим? — Она покачала головой. — Нет, ни в одном из тех мест не было надежды на построение настоящей цивилизации. Вот почему мы попробовали начать все сначала здесь, в западном мире. Эти майя были нашей последней надеждой, и на протяжении многих поколений мы, жители Венеры, посещали этот город, который мы построили, как последний форпост наших миссионерских усилий.

Она посмотрела на Но Эк, на бронзовокожих майя, которые ходили по улицам вместе с немногочисленными золотистыми венерианцами, и продолжила:

— Они мирный народ по своей природе, и мы сохранили их такими. Мы даже не учили их работе с металлом, чтобы они не использовали ее для завоеваний, нам хватило прежнего опыта. Мы сохранили их мирными, и теперь… — Нижняя губа девушки слегка дрогнула. — Теперь они будут уничтожены.

Ее рука резко рубанула воздух.

— На вашей планете проклятие! — воскликнула она через несколько секунд. — Каждый раз, когда люди пытаются достичь настоящей цивилизации, варвары-завоеватели приходят, чтобы сокрушить ее!

Мартин подумал о своем времени и понял, что слышит мрачную правду.

— Да, это так. Но когда придут варвары-завоеватели, вам придется сражаться, — сказал он.

Арилл энергично замотала головой в полнейшем отрицании.

— Мы не будем драться! Поступить так означало бы предать основы цивилизации нашего мира.

В этот момент к ним подошел тот самый молодой человек в красной тунике, которому, как думал Эд, нравилась Арилл. Он заговорил с девушкой на их родном языке. Венерианка ответила ему, и мягкость ее голоса снова заставила Эда содрогнуться от гневного чувства, возможно, совершенно не обоснованного. Но он не подал виду, что злится.

— Роул сообщил, что совет собирается, — сказала ему девушка. — Нам надо спешить.

Они вошли в большую белую комнату внутри пирамиды. Два десятка золотокожих венерианцев, мужчин и женщин, уже находились там и о чем-то напряженно спорили. Мартин сел недалеко от Мехербала и вдруг осознал, как он должен выглядеть в глазах этих людей с его неопрятной бородой и потрепанной кольчугой — грязный, в пятнах и вообще законченный варвар.

Голоса звучали все резче и выше, и это продолжалось до тех пор, пока Мехербал не сделал успокаивающий жест и не повернулся к Эду, заговорив с ним на языке киш:

— А теперь расскажи нам об этих испанцах.

Мартин, как мог подробнее, рассказал всем собравшимся о нравах и возможностях конкистадоров, сообщил, откуда они пришли, и так далее, и тому подобное, периодически отвечая на возникающие вопросы. Это длилось довольно долго, а затем наступила тишина.

— Слышите? — сказал Мехербал, когда все погрузились в молчание. — Море больше не является преградой. Старые войны и насилие, которые мы оставили на других континентах Земли, последовали за нами и сюда. И мы должны сделать выбор.

Он снова перешел на свой родной язык, и голос его звучал грустно, но строго, точнее, с горькой страстью.

К Мартину, придавленному растущей усталостью, подошла Арилл и указала на низкий дверной проем в дальней стене.

— Ты можешь подождать там, — сказала она. — Поспи, если хочешь. Это будут долгие дебаты.

Археолог медленно поднялся и, пошатываясь, зашагал в указанном направлении. В маленькой комнате, которая оказалась за дверью, стоял диван. Мартин растянулся на нем и почти мгновенно уснул. Но сон его был беспокойным, поверхностным, полным странных видений. Он снова видел, как приземляется корабль… а затем почувствовал, что к нему кто-то приближается. С учащенным пульсом и весь мокрый от нахлынувшего пота, он вскочил на ноги, готовый драться. Но это была Арилл. Она подождала, пока он полностью проснется, а затем тихо произнесла:

— Они приняли решение.

Более мрачная, чем он когда-либо ее видел, она села рядом с ним на диван.

— Некоторые считают, что испанцы теперь, после пережитого здесь страха, никогда не вернутся, но есть и другие, — стала рассказывать девушка. — Но компромисс был достигнут. Мы подождем и посмотрим. Если испанцы не придут, мы останемся. Если они снова нападут на нас, мы уйдем.

— Уйдете? — Эд посмотрел не нее растерянным взглядом. — Ты имеешь в виду обратно на… Венеру?

Арилл кивнула.

— Да. Но мы не улетим, пока не поймем, что им нужно. Трудно отказаться от всего, над чем мы работали все эти столетия. Но если понадобится, мы покинем Землю навсегда.

Мартин продолжал смотреть не Арилл — она сидела совсем рядом, но он уже остро чувствовал, как между ними разверзлась огромная пропасть.

Внезапно им овладел жестокий, беспричинный гнев.

— Я понимаю. Вы с Роулом просто возьметесь за руки и уйдете на корабль вместе с остальными. А что насчет меня?

Арилл удивленно подняла брови.

— Мы, конечно, поможем тебе спастись от испанцев.

— И это все?! — Мартин был вне себя. — Я всего лишь невежественный, но добросердечный дикарь, который оказал вам услугу и будет вознагражден похлопыванием по плечу, прежде чем вы улетите. — Он вращал глазами, подбирая слова, чтобы не скатиться к грязным ругательствам. — К черту это! Как ты думаешь, почему я рисковал своей жизнью, чтобы спасти твою?

Девушка посмотрела на него озадаченным и изумленным взглядом:

— Я полагала, это произошло потому, что ты счел намерения своих товарищей злыми.

— Конечно, ты права, — немного успокоившись, согласился Эдвард. — Но это еще не все… это не единственная причина.

В этот момент археолог увидел потрясение зарождающегося понимания в ее огромных зеленых глазах — и тогда он внезапно схватил ее гладкие запястья и нежно произнес:

— Арилл…

Она резко вырвалась и вскочила на ноги.

— Нет, не надо!

Мартин тоже вскочил, уже не понимая, что он чувствует — ярость или любовь.

— Значит, землянин не должен прикасаться к тебе? — быстро заговорил он. — Неудивительно, что вы, венерианцы, потерпели неудачу в своей миссионерской деятельности! Вы считаете себя маленькими сияющими божествами, спустившимися с неба, чтобы установить правильные законы для кучи грязных варваров!

Эти жестокие слова, сказанные в неосознанном порыве, зажгли в девушке ответную вспышку гнева, и ее прекрасное лицо стало жестким.

— Это не так! Если мы потерпим неудачу, то только потому, что такие дикари, как ты…

Эд не дал ей закончить. Горячая, гневная страсть, заставлявшая его кричать, хлынула через край, и он крепко обнял ее.

— Слушай! Послушай! — зашептал он яростным шепотом. — Как ты думаешь, из чего я сделан — из камня? Неужели ты думаешь, что я мог бы быть с тобой все эти дни, начиная с Копана, каждую минуту и… нет… нет…

Неожиданно для самого Мартина, Арилл в его руках стала совершенно спокойной, но при этом бездушно твердой, как вырезанная из дерева статуя.

Что-то в возникшей тишине и в том, как венерианка смотрела на него, заставило следующие слова Эда застрять у него в горле, и это обстоятельство еще больше разозлило мужчину. Его руки сжали ее так жестоко, что, если бы это была не Арилл, а любая земная девушка, он точно причинил бы ей боль и оставил бы синяки на ее теле. В конце концов, он осознал свое безрассудство и ослабил объятия.

— Хорошо, я влюблен в тебя! — примирительно сказал Мартин. — Есть ли в этом какое-то преступление? Что ты, ангел, что тебя нельзя любить? Итак, я землянин. Ты сама сказала, что мы одной расы, одной крови. И это дает мне право любить тебя, и именно поэтому я рисковал ради тебя жизнью.

Он наклонил голову и поцеловал девушку, не заботясь о том, нравится ей это или нет. Ее губы сначала были жесткими и холодными, но затем постепенно согрелись и смягчились, почти приоткрылись, почти ответили на его поцелуй — но лишь на мгновение.