Красный флаг. Как распознать абьюз и сделать первые шаги к исцелению от невидимого насилия - Бурсина Екатерина - Страница 4

Следующий момент, на котором я хочу сделать акцент: чувства ко Льву возникают у Лили моментально, буквально с первого рукопожатия, но они не осознаются. Она лишь чувствует пустоту в его отсутствие, а в его объятиях – нежность, которую списывает на другое. Это сразу вызывает любопытство: откуда такие чувства к человеку, о котором она за три года толком ничего не узнала и с которым у нее нет отношений? У меня, разумеется, уже родилась гипотеза, но я не стану лишать вас удовольствия самим размышлять над сюжетом, пока его тайны еще не раскрыты.

Загадочная фигура Льва привлекает героиню своей неопределенностью. Это особенно наглядно на фоне Марка – открытого, приветливого, типичного хорошего парня, который не вызывает у Лили совершенно никакого интереса. А вот Лев – интрига, темная лошадка, классический вампир поп-культуры. Отстраненный, холодный и безразличный. Его образ создает неопределенность, «вакуум» в отношениях с ним, а это всегда соблазнительное место для наших проекций. Психика не терпит пустоты, она обязательно заполнит ее содержанием – реальным или воображаемым. Именно проекции становятся основой для нездоровых[2] отношений.

Если у вас уже есть опыт зависимых отношений или вы подозреваете, что склонны в них попадать, проверьте себя на наличие психологических опор. Составьте список всего важного в вашей жизни, в чем вы искренне заинтересованы, с чем у вас есть прочные связи. Это могут быть любимая работа и интересная вам учеба, друзья, семья, близкие отношения, проекты, волонтерство, творчество – все, что дает вам ощущение устойчивости. Если в вашей жизни только одна-две опоры, а особенно если это отношения с одним человеком, задумайтесь об укреплении других опор вашего существования: это убережет вас от попадания в зависимость или позволит из нее выбраться.

Глава 2. Проламывая границы

Россия, Кемерово

Сентябрь – декабрь 2015 года

Четвертый курс. Последний. Я шла по тротуару, выискивая Марка в толпе студентов. Он стоял на крыльце университета, как обычно нервничая, вынимал телефон и снова прятал его в карман брюк. Когда он увидел меня, тут же рванул в мою сторону.

– Лиль, что так долго? Перекличка уже началась! – Его голос звучал раздраженно, но с какой-то детской настойчивостью.

– Успокойся! Успеем. – Я улыбнулась. – Можно хотя бы поздороваться? Привет, Марк!

– Лиль, потом. Ну привет. Пошли скорее!

Он схватил меня за руку и потянул по темным коридорам нашей alma mater[3]. Изрядно запыхавшись, мы вошли в лекционную аудиторию, которая наполнилась гулом от многочисленных разговоров.

– Ну и куда спешили? Здесь никого нет, только мы и другие студенты, – пробурчала я, чувствуя, как растет недовольство.

На нас с Марком накинулись с приветствиями. Такой вопиющей радости я не разделяла. Будто отряхиваясь от каждого «Марк, привет!» или «Лиля, как дела?», мы пробирались к незанятым партам. Я не могла избавиться от этого странного ощущения, что мои одногруппники почти чужие люди, с которыми я делила лишь пространство аудитории. Тут я заприметила среди ребят Льва и почувствовала, что мне не хватает ответа на вопрос, как он провел каникулы. Почти два месяца лета мы не общались. Желание разузнать о жизни Льва побольше показалось мне необычным, раньше я никогда не интересовалась его личными делами.

– Лев, привет, как ты? Что делал летом? Рассказывай, хочу знать все! – Я села рядом с ним за парту и с любопытством уставилась на друга.

– Я… Да что я? – Лев начал растягивать слова, будто не желая поддерживать со мной диалог. – В экспедициях был. Сессия и экзамены в июне, потом раскопки, а в августе – объект под Новосибирском.

– Так ты что, теперь настоящий археолог?

– Получается, что так, – немного подумав, ответил Лев.

В аудиторию зашел декан, спустя несколько секунд все погрузилось в тишину. Василий Дмитриевич низким хриплым голосом начал выступление:

– Дорогие мои, поздравляю вас с началом учебного года. Три года пролетели как мгновение. Осталось всего ничего: лекции, семинары, экзамены. Весной педагогическая практика. Летом государственные экзамены и защита диплома. И вы свободны, как птицы в полете, звезды мои…

Защита диплома – то, чего я ждала весь период обучения. Диплом, как спасательный круг, вытащит меня из четырехлетнего плавания в безграничном океане исторических событий. От последнего учебного года я не ожидала ничего, что могло бы принести радость. В голове прочно засела мысль, что история – это сложно. Мои одногруппники умные люди, но среди них я чувствовала себя чужой. Они свободно владели хронологией событий, знали, к чему привела Великая французская революция, где была подписана Конституция США, могли часами рассказывать об отличиях православия от католичества. Я же путала Южную Корею с Северной, называла короля Людовика XIV английским правителем[4], не знала, в чем отличие причины от повода.

Начался четвертый учебный год – я прилежно посещала все пары. Лев и Марк давали необходимое мне чувство нужности и помогали в учебе, когда трудно было справиться в одиночку. Интерес к моей успеваемости стал проявлять Лев. Однажды я не подготовилась к семинару по истории Восточной Европы. Преподаватель, как это обычно и бывает, спросил меня:

– Кауфман, каковы, по-вашему, последствия Мюнхенского соглашения?

Я медленно встала из-за парты, стараясь не встречаться ни с кем взглядом. Это был момент, когда ты понимаешь, что вот-вот упадешь, но надеешься, что никто не заметит. Но прежде, чем я успела хоть что-то сказать, раздался знакомый голос.

– Я знаю ответ! – произнес Лев, и его рука поднялась в воздух.

Я обернулась на друга, не скрывая своего удивления. Он подмигнул мне, как бы говоря: «Не переживай. Я все решу».

Преподаватель пожал плечами, дал ему слово. Лев начал говорить, но слова его звучали как обрывки из разных книг. Он путался, стараясь что-то придумать, но вскоре замолчал. Вслед за мучительной паузой преподаватель кивнул, сделал пометку в блокнот и, не выказывая ни раздражения, ни одобрения, продолжил семинар.

Я чувствовала благодарность за свое спасение, в то же время была ошеломлена поступком Льва.

После пары я отвела Льва в сторону.

– Что на тебя нашло? Почему ты это сделал? – спросила я, глядя ему прямо в глаза.

– Ты так нервничала. Я хотел помочь, – улыбаясь, ответил Лев.

– Но ты же сам не знал ответа! – воскликнула я слишком громко, так что на нас обернулись проходящие студенты.

Лев пожал плечами, будто это не имело значения:

– Лиленька, я лишь хотел, чтобы ты не расстраивалась из-за плохой оценки.

– Лиленька? – рассмеялась я, не понимая, серьезно ли он говорит или шутит.

В наш разговор вмешался Марк, полный своего вечного энтузиазма:

– Лев, ну ты просто герой! Я думал, что Лилька отправится на пересдачу, а ты раз – и спас! – Марк похлопал Льва по плечу, едва до него дотягиваясь.

Мы молчаливо переглянулись со Львом и под новую невероятную историю от Марка отправились на следующую пару.

На четвертом курсе я, Марк и Лев прослыли известным трио: были неразлучны, и между нами завязалась крепкая дружба, которая вышла за пределы университета. Мы гуляли, много болтали, ходили в кино после занятий. А после они провожали меня до дома. Мне было весело и спокойно с этими ребятами. Несмотря на то что мы много времени проводили вместе, я все еще ничего не знала о Льве: он был немногословен, не любил рассказывать о своей жизни, неохотно отвечал на вопросы.