Император Пограничья 12 (СИ) - Астахов Евгений Евгеньевич - Страница 12

Некротическая плоть не просто замерзала — она кристаллизовалась изнутри. Чёрная кровь в жилах превращалась в острые ледяные иглы, разрывающие ткани. Глазницы Кощея вспыхнули последний раз — не багровым, а холодным синим светом северного сияния.

«Неизбежно…» — прохрипел он.

Я провернул клинок.

Взрывная волна холода разметала остатки Бездушных в радиусе десяти метров. Тело Кощея треснуло по всей длине, как замёрзшее дерево под ударом топора. Пластины Сумеречной стали отвалились, звеня о землю как погребальные колокола. А затем семиметровая туша рассыпалась — не просто на куски, а в ледяную пыль, которую подхватил ветер.

От Лорда Бездушных остался только чёрный силуэт на выжженной земле, металлические пластины да гроздь кристаллов Эссенции вместе с одним титаническим, выпавшим из груди и покрытым изморозью.

Я стоял над останками, тяжело дыша. Вокруг всё ещё шла битва — защитники острога добивали остатки армии Бездушных, потерявших разум после смерти своего командира, но мои мысли были далеко.

Три брата умерли в одну ночь. Так он сказал. Значит, Трувор тоже погиб вместе с нами? Астрид писала про кровь в лаборатории…

Виски сдавило невидимым обручем.

Что-то подстроило всё это с самого начала. Превращение Синеуса не было случайностью — это был спланированный удар по империи. И этот враг всё ещё там, во мраке, выжидает. И если Кощей смог узнать меня, то и Тот-кто-за-Гранью тоже знает.

Я больше не скрытый козырь — я мишень.

Глава 5

Со смертью Кощея словно невидимая нить оборвалась. Армия Бездушных замерла на мгновение, а затем превратилась в хаотичную массу. Трухляки бросались во все стороны, натыкаясь друг на друга, Стриги стремились убраться как можно дальше от бастионов. Без направляющей воли Лорда они стали просто бешеными тварями.

— Добивайте их! — крикнул я защитникам на стенах. — Они больше не организованы!

Два Жнеца всё ещё представляли угрозу, пытаясь вернуть себе контроль над дезорганизованной толпой. Первый метался у северной стены, его массивное тело сотрясалось от ярости. Тимур Черкасский и Степан Безбородко переглянулись и синхронно ударили. Черкасский выпустил струю белого пламени, настолько горячего, что воздух вокруг задрожал. Безбородко добавил свой огонь — оранжево-красный поток переплёлся с белым. Температура поднялась до невероятных значений. От частокола повалил дым, и я всерьёз встревожился, что сейчас он вспыхнет, как облитый бензином.

Жнец взревел, его бронированная шкура начала плавиться, превращаясь в жидкую массу. Даже древняя тварь не выдержала такого жара — через несколько секунд от неё остался только обугленный скелет с ядром.

Второй Жнец попытался разорвать дистанцию, но Матвей Крестовский в своей боевой форме упал на него сверху, вцепившись твари в череп. Ярослава создала воздушные лезвия, рассекающие сухожилия на ногах монстра. Фёдор Марков заморозил суставы Жнеца, сковав движения. Крестовский с рёвом напряг всё тело, так что под шкурой вздулись мышцы, под хруст ломающихся позвонков оторвал чудовищу голову. Древний рухнул, подёргался и затих.

Остальные Бездушные падали под шквальным огнём пулемётов и магических атак. Без координации они становились лёгкими мишенями. Через полчаса всё было кончено. Поле перед Угрюмом покрывали тысячи трупов.

Я стоял посреди этой бойни, опираясь на Фимбулвинтер. Усталость накатывала волнами, но нужно было держаться. Борис первым подошёл ко мне, хлопнул по плечу:

— Отличный план, воевода! Выманили гада и прикончили!

Следом подбежали остальные. Дружинники кричали поздравления, кто-то даже попытался меня поднять на руки, но я отмахнулся. Ярослава подошла последней, когда первый поток внимания рассеялся, и все разошлись, начав заниматься сборкой трофеев. Княжна внимательно осмотрела меня с головы до ног, проверяя на наличие ран, затем нахмурилась:

— О чём вы говорили с Кощеем? Я видела — ты стоял над ним некоторое время, явно вы обменивались мысленными посланиями.

Я помедлил, вытирая чёрную кровь с лезвия Фимбулвинтера о траву. Как объяснить то, что едва понимаю сам?

— Он… угрожал. Не только мне — всему миру. Говорил о ком-то, кто стоит над всеми Бездушными, — я поднял взгляд на княжну. — Называл его «Тот-кто-за-Гранью».

— За какой ещё гранью? — Засекина скептически приподняла рыжую бровь, явно не веря в мистические угрозы умирающего монстра.

— Если верить некоторым учёным, Бездушные могли прийти из иного мира, — я пожал плечами. — Возможно, Кощей имел в виду именно это.

— Бред какой-то, — фыркнула аэромантка, отмахнувшись. — Никогда не слышала о подобных теориях. Кто вообще мог выдвинуть такую чушь?

Конечно, не слышала. Эту теорию выдвинул мой брат Трувор за тысячу лет до её рождения. Но объяснять это я не собирался, а потому вслух сказал другое:

— Мало ли безумных теорий ходит по академиям? Может, просто предсмертный бред Кощея. Хотел напугать напоследок.

Из ворот выбежали Василиса с Полиной. Обе девушки остановились в нескольких шагах, разглядывая меч в моей руке. Ледяное серебро всё ещё излучало морозное сияние, на лезвии играли голубоватые отблески.

— Что это за оружие? — выдохнула Полина. — Я чувствую его силу отсюда!

— Где ты взял такой артефакт? — Василиса подошла ближе, протянула руку, но остановилась, не решаясь коснуться. — Это же настоящее Ледяное серебро! Его добывают только в Норвежском Фьордовом Королевстве. Таких клинков единицы во всём Содружестве!

Нужно было срочно придумывать, как объяснить соратникам появление подобного оружия у себя. Я пожал плечами, решив озвучить полуправду:

— Нашёл в Новгороде. После интервью с Посадником решил прогуляться по руинам Рюрикова городища. Почувствовал под землёй древний тайник. Видимо, кто-то из правителей прошлого спрятал меч на чёрный день.

Полина покачала головой:

— Только ты можешь просто гулять по чужому городу и находить под кустами сказочные артефакты!

Из толпы вышли Виктор Сазанов и Максим Арсеньев. Оба артефактора смотрели на Фимбулвинтер с плохо скрываемой жадностью исследователей.

— Потрясающе, — прошептал Арсеньев. — Можно взглянуть поближе?

— Это явно легендарный артефакт, — добавил Сазанов. — Ранг шесть плюс, не меньше.

— Что значит «ранг шесть плюс»? — спросила Белозёрова.

Магистр откашлялся, переходя в режим лектора:

— Существует общепринятая классификация артефактов по силе. Бытовые — ранг от нуля до двух. Простые функции, часто одноразовые, не требуют особых навыков. Например, светокамни или очистители воды. Профессиональные — ранг три-четыре. Сложные функции, многоразовое использование, нужна базовая подготовка. Сюда относятся, как гражданские артефакты вроде магических подъёмников, что стоят в зданиях, так и боевых амулетов. Мастерские — ранг пять. Уникальные функции, постоянное действие, требуется высокая квалификация владельца. И наконец, легендарные — ранг шесть и выше. Они способны изменять саму реальность, обладают самовосстановлением и не примут любого мага. Требуется особый допуск — артефакт сам выбирает владельца.

Чтобы сменить тему, я повернулся к Сазанову:

— Кстати, Виктор Антонович, благодарю за своевременную помощь. Без вашей модификации Маяка мы бы не ещё долго возились с Кощеем. Как вам удалось так быстро перенастроить артефакт?

Магистр смущённо потёр затылок:

— Честно говоря, действовал интуитивно. Когда прикоснулся к рунам, будто… понял, как нужно направить потоки энергии. Словно артефакт сам подсказывал.

— Ваш Талант? — проницательно уточнил я.

Сазанов кивнул, явно не желая углубляться в тему. Я задумался. У Арсеньева Талант позволял чинить любые артефакты, а у Сазанова, похоже, понимать принцип их работы с первого взгляда. Неудивительно, что он стал светилом артефакторики — с такой способностью можно разобраться в любом, даже древнейшем устройстве.

Он помрачнел:

— Но должен предупредить: Маяк повреждён. Тряска, гонки по кочкам, резкие торможения — всё это сказалось на рунных контурах. Артефакт не приспособлен для транспортировки в процессе работы, а мы его изрядно потрепали. Придётся чинить.