Император Пограничья 11 (СИ) - Астахов Евгений Евгеньевич - Страница 1

Император Пограничья 11

Глава 1

Ярослава Засекина бесшумно спустилась по деревянной лестнице, стараясь не скрипеть половицами. На ней была только рубашка Прохора, доходившая до середины бедра, да старые домашние тапочки, найденные возле кровати. Медно-рыжие волосы, растрёпанные после бурной ночи, рассыпались по плечам. Горло пересохло, и княжна направилась на кухню, не ожидая встретить там кого-либо в столь поздний час.

На пороге кухни она замерла. В темноте, освещённая только лунным светом из окна, за столом сидела Василиса Голицына. Девушка держала в руках чашку с остывшим чаем, а её лицо выражало мрачную решимость. Изумрудные глаза блеснули, когда она подняла взгляд на вошедшую.

— Что, княжна, нехорошо вам было? — начала Василиса с нарочитой заботой, но в голосе звучал яд. — Так громко кричали на весь дом, что никому спать не давали. Может, воду святую принести? Или лекаря позвать?

Ярослава усмехнулась, прошла к шкафу и достала кружку. Движения её были неторопливыми, уверенными, несмотря на минимум одежды. Она налила воды из кувшина и повернулась к Голицыной, опёршись бедром о стол.

— Напротив, милочка, — княжна сделала глоток, серо-голубые глаза насмешливо блеснули в полумраке. — Мне было весьма хорошо. Настолько хорошо, что сдерживаться не было ни сил, ни желания. Но вам-то какое до этого дело? Завидовать — грех, Василиса Дмитриевна.

Голицына вспыхнула, её пальцы сжались на чашке так, что побелели костяшки.

— Завидовать? Вам? — она фыркнула, но в голосе прорвалась обида. — Вы здесь всего несколько дней, а ведёте себя так, будто… будто имеете право!

— Право на что? — Ярослава невозмутимо подняла бровь. — А если точнее, на кого? Или вы, княжна, считаете Прохора своей собственностью?

— Я знаю его в три раза дольше вас! — Василиса резко встала, стул скрипнул по полу. — Я была рядом, когда он поднимал Угрюмиху из грязи! Мы вместе прошли через первые испытания, через борьбу со старостой, через нападения Бездушных! А вы что? Приехали по контракту, покрутили задницей в боевых штанах…

— Думаете, я его у вас отбила? — перебила её княжна с улыбкой. — Позвольте, я поясню. Прохор из тех мужчин, которые сами решают, с кем ему быть и что делать. Он выбрал меня, и ни вы, ни даже я уже ничего с этим не могу поделать.

Василиса задохнулась от возмущения, её щёки пылали.

— Ещё посмотрим, кто кого! Вы уедете со своими наёмниками, а я останусь. Я буду здесь, в Угрюме, рядом с ним. Каждый день. И когда ваша страсть выгорит, когда расстояние сделает своё дело, я всё ещё буду здесь.

Ярослава допила воду и поставила кружку на стол с лёгким стуком.

— Можете ждать сколько угодно, — она пожала плечами. — Но учтите. Я прошла через потерю семьи, через предательство, через годы унижений. Я не искала этих отношений. Но теперь, найдя своего мужчину, я не отступлюсь от него ни при каких обстоятельствах.

Обе женщины стояли друг напротив друга, вздёрнув подбородки. В лунном свете их фигуры казались изваяниями — одна в строгом платье с высоким воротом, другая в мужской рубашке, едва прикрывающей бёдра. Противостояние длилось несколько секунд, потом Ярослава усмехнулась и направилась к выходу.

— Спокойной ночи, Василиса Дмитриевна. Постарайтесь выспаться. Завтра будет долгий день.

Голицына осталась стоять посреди кухни, глядя вслед удаляющейся княжне. Когда шаги Ярославы затихли наверху, девушка со злостью ударила кулаком по столу, опрокинув чашку. Холодный чай растёкся по деревянной поверхности, но Василиса не двинулась с места, сжав губы в тонкую линию.

На следующее утро после публикации публичного обращения я собрал всех в большом зале нашей школы — моих приближённых и восьмерых кандидатов на повышение ранга. Василиса расположилась у окна, постукивая пальцами по подоконнику в своей привычной манере. Ярослава прислонилась к стене, скрестив руки на груди. Карпов устроился за столом с записями, а восемь будущих Мастеров выстроились полукругом, ожидая объяснений.

Восемь потенциальных Мастеров, которые должны пройти Стихийное погружение. При стандартном подходе — минимум восемь суток, по одному на каждого. Плюс поиск подходящих мест силы для каждой стихии. Для пиромантов нужен вулкан или хотя бы горячие источники. Для гидромантов — глубокое озеро или мощная река. Геомантам — пещеры с выходом руды. И так далее.

Времени на это не было. Угрюм нуждался в Мастерах сейчас, а не через месяц странствий по окрестностям. К тому же, статистика неумолима — трое из десяти не возвращаются из погружения. Из восьми кандидатов мы потеряем минимум двоих, скорее троих. Неприемлемо.

Однако был и другой путь. Ритуал, который разработал Трувор в моей прошлой жизни. «Узел Стихий» — гениальное решение для массового посвящения, которое не подошло бы для точечного Испытания меня, Голицыной или Белозёровой. Конечно, никто в этом мире о нём не знает — знание умерло вместе с Империей.

— Вы пройдёте Стихийное погружение одновременно, — объявил я без предисловий. — Все восемь. В одном месте.

Повисла тишина. Первым опомнился Зарецкий — молодой алхимик даже подскочил на месте:

— Простите, воевода, но это же… это невозможно! Для погружения нужно место силы соответствующей стихии.

— А вам всем нужно пересечение шести стихий в одной точке, — закончил я за него. — Огонь, вода, земля, воздух, природа и электричество. Что в естественных условиях практически невозможно найти.

— Разве что горящий вокруг озера лес во время грозы, — пробормотала Соболева, её тонкие пальцы нервно теребили край рукава.

— Именно. Но есть другой способ, — я обвёл взглядом присутствующих. — Мне известен ритуал, который позволяет создать искусственное пересечение стихий. Он называется «Узел Стихий».

Карпов вскочил так резко, что опрокинул чернильницу:

— Это противоречит всем законам магической науки! Стихии отторгают друг друга, их невозможно удержать в одной точке!

— Можно, если знать как, — возразил я. — Для этого потребуется минимум 50 средних кристаллов Эссенции для поддержания баланса, живые проводники — Мастера соответствующих стихий, точная ритуальная схема с продвинутыми рунами и… — я сделал паузу, — один маг в центре, который станет якорем для всех стихий одновременно.

В настоящий момент у нас имелось 55 средних кристаллов, но их число позже можно будет восполнить за счёт синтеза силами Зарецкого. Такие траты были оправданными, поскольку значительно усилят обороноспособность Угрюма.

Арсеньев, худощавый артефактор, наклонился вперёд с профессиональным интересом:

— А стабильность энергетических потоков? При таком резонансе должны возникнуть колоссальные флуктуации…

— Возникнут. Потому центральный проводник и нужен — чтобы принять удар на себя и стабилизировать систему.

— Но у нас нет Мастера фитомантии, — возразил Зарецкий, лихорадочно записывая в свой блокнот. Его анархистская натура явно была заинтригована возможностью нарушить все академические догмы. — А мне нужна природная стихия для погружения.

— Природа — производная от земли и воды, — пояснил я. — Мастеров геомантии и гидромантии будет достаточно. Так же как для Арсеньева — электричество порождается взаимодействием воздуха и огня.

Ольтевская-Сиверс, сохраняя аристократическую осанку, всё же не смогла скрыть тревогу в голосе:

— Маркграф, простите мою осторожность, но… откуда вам известен этот ритуал? В академических трудах о подобном не упоминается.

Я помолчал, подбирая слова. Сказать правду о Труворе и своей прошлой жизни было невозможно.

— Скажем так — у меня были необычные источники знаний. Эта информация достоверная, можете на меня положиться. Главное, что ритуал работает.

— Да, я как раз хотел спросить, в чём преимущество такого подхода? — осторожно уточнил Вельский.

— При групповом погружении вы станете якорями друг для друга. Когда один начнёт «тонуть» в стихии, энергетическая связь с остальными вытянет его обратно. Смертность снижается с тридцати процентов до пяти, время погружения — с суток до двенадцати часов.