Мстислав Дерзкий часть 1 (СИ) - Машуков Тимур - Страница 1

Мстислав Дерзкий часть 1

Глава 1

Право древней крови

Часть 1

Глава 1

Более тысячи лет назад…

— Готов, сын? — отец посмотрел на меня взглядом родителя, который очень гордится своим потомком.

— Готов…

Кожаная перевязь для двух мечей приятно оттягивала спину, в руке удобно лежал тяжелый посох моей Власти. Сотник отряда волхвов — это вам не какой-то десятник. Причем должность эта была выборная и вполне мною заслуженная. Сколько я пота и крови пролил, чтобы встать во главе суровых магов Руси, и не вспомнить.

— Тогда жду тебя на поле Свенельдовом, через три дня, — крепко обнял он меня и вышел.

— Братик, — подергала меня за ремень сестра. — Ты на войну идешь?

— Да, Настенька, — подхватив ее на руки, я сел на скамью и усадил десятилетнюю красотку себе на колени. — Но ты не переживай, я туда и обратно.

— Ты мне врешь. Я знаю, куда ты собрался. Там выжить нельзя. Я слышала разговор мамы. Ты умрешь!!! — заревела она, уткнувшись мне в грудь.

— Ну что ты такое говоришь? — погладил я ее по голове. — Никто, ни время, ни проклятые боги не смогут разлучить нас. Даже через тысячу лет я найду тебя и приду, где бы ты ни находилась.

— Обещаешь? — подняла она на меня свои заплаканные глаза. Говорят, они у нас похожи так, что и не отличишь.

— Клянусь в этом, — ударил я себя кулаком по груди, там, где сердце. — Никто и никогда не разлучит нас.

— Я верю тебе, но сердце болит.

— Не переживай, родная. Я скоро вернусь. Ты даже заскучать не успеешь.

— Неправда. Я уже скучаю.

— Пора, Дерзкий, — заглянул к нам мой заместитель и наставник Добромир. — Все собрались.

Еще раз обняв сестру, я поправил перевязь и вышел из горницы. И с каждым моим шагом на смену любящему брату приходил воин — волхв с заслуженным прозвищем Дерзкий, ибо не боялся я никого и ни перед кем не склонял головы. Суровое лицо, впрочем, не лишенное привлекательности, крепкое, будто столетний дуб, тело, выкованное в горниле тысяч битв и тренировок, и голубые, как само небо, глаза. Говорят, они достались мне от мамы — княжны древлян, но я ее никогда не видел, умерла она еще при родах. А Настя — родная сестра от другой жены отца и с такими же глазами. Значит, все же по отцовской линии это передалось. Но неважно.

— По коням! — крикнул я, и моя сотня проверенных волхвов, что стоила тысячи воинов, в слитном порыве двинулась за ворота крепости. Немногие сегодня вернутся домой, но не будь я Мстислав Дерзкий, если я не постараюсь сделать это число максимально большим.

Старый тракт между Перемышлем и Звенигородом петлял как бешеная змея, то ныряя в лес, то ведя нас между полями. Основное войско двигалось с другой стороны — они займут основные позиции, где и вызовут тварей мертвого царства на себя.

Наша задача была сложней — мы должны будем войти во врата и разрушив питающий их артефакт, закрыть навсегда. И успеть вернуться обратно. Потому что находился он во дворце Кощея — мертвого воплощения павшего Владыки Нави, Чернобога.

Многие говорили, что мы смертники, говорили, что мы не вернемся. Отец не хотел меня отпускать туда. Но я уже не маленький мальчик, а воин, командир сильнейших волхвов. Отправить туда своих братьев, а самому отсиживаться в тылу? Да меня предки проклянут за такое.

Все у нас тут сложно, но пока еду, почему бы и не рассказать немного о себе и о том, что происходит? А то потом битва начнется — не до разговоров будет.

Зовут меня Мстислав Дерзкий, я сын Олега из Великокняжеского рода Инлинг или Инлингов, как нас называли на Руси. Двести лет назад позвали моего прадеда на княжение с дружиной его, для защиты от мертвых, что заполонили землю. Он отозвался, пришел, да так и остался, став князем земли Новгородской, а после и окружающих земель. За время его княжения разрослась дружина, расширились владения. Да так, что принял он титул Великого князя, который мы, потомки его, и по сей день носим с гордостью.

Сам же я родился крупным, отчего, говорят, мать и умерла, родив меня прямо в поле. Вздумалось ей с дружиной малой владения начать объезжать, да нарвались на прорыв мертвых. Сутки спасались бегством, покуда не оторвались от погони. На беду волхв, что был с ней, убит был, и помочь воины ей ничем не смогли. Меня спасли, а вот ее нет.

Так что рос я без матери и без отца — дела княжеские занимали все его время без остатка, было ему не до меня. А мачеха — дочь князя Потоцка, — меня не сильно-то любила. Впрочем, она не любила никого, отец был ей не люб — замуж ее выдали насильно, родительской волей; я был живым напоминанием, что наследника для моего отца она так и не родила. А дочь от нелюбимого мужа была ей не особо интересна. Телом жена отца была слаба, воинскую науку не переносила, предпочитая сидеть у себя в хоромах, да перемывать всем кости с такими же никчемными бабами из ее окружения.

Вот так и вышло, что я с малых лет был предоставлен сам себе, воспитываясь в детинце с остальными детьми. Разницы меж нами не было и гоняли всех одинаково.

В шесть лет на одном из занятий я почувствовал, будто меня молнией ударило — мудрый наставник наш, волхв Аскольд, сказал, что это проснулся мой дар волхва и мага. С этого момента к моим обычным тренировкам с оружием и развитием тела добавились еще и магические.

Пощады и поблажек не было. Сын князя пока не князь, но должен быть достойным своего отца. Поэтому гоняли меня едва ли не сильней остальных. Благодаря постоянным нагрузкам и сформировался мой характер таким, какой он есть — нет, я не стал угрюмцем, наоборот. Стал, скорей, веселым раздолбаем — думаю, это мое тело и голова так защищались от бесконечного напряжения и сбрасывали стресс.

Ну, и я полностью оправдывал свое имя — обид не прощал и не забывал. Не признавая авторитетов, часто был бит и тогда же получил свое прозвище Дерзкий. В десять я уже был лучшим среди сверстников и заслужил право отправиться в первый боевой поход в составе дружины отроков, которые, как и я, должны были впервые биться с настоящим врагом.

На меня, к слову, тогда недобро косились — ну да, в одном строю здоровые лбы пятнадцати лет и я, мелкий, едва достающий им до плеча. Но задевать не решались. Да и к чему ссоры — бой, он все покажет. И показал.

Нет, нас, конечно, не поставили на первый край, определив место позади бывалых воинов, добивать прорвавшихся порождений Нави. Но дружину ждали, поэтому за оружие пришлось браться всем. Тогда-то я и показал, на что способен, выйдя один на один с Двулистником — немертвым двуглавым чудовищем, владеющим двумя воплощениями — Костяной Виверны и Холопа Смрада. Как я с ним справился, даже говорить не хочу. Но, лежа на земле и придерживая вываливающиеся из живота кишки, я обещал себе, что обязательно выживу и стану еще сильней.

И меня вылечили. Две недели я провалялся в горячке, балансируя на грани жизни и смерти. И как напоминание о моей доблести — или глупости, тут как посмотреть — остался приметный шрам.

Но смерть Двулистника дала мне кое-что, кроме того самого шрама, о чем молчали волхвы и не говорили воины, ибо шанс на это был ничтожно мал — мой первый образ огненного волка, в которого я потом смог перекидываться по желанию. Редчайший дар среди живущих, и увы, не редкий среди мертвых.

Да, убивая порождения тьмы, мы становились сильней — их посмертная энергия, выходя из их тел, смешивалась с нашей и давала значительную прибавку в росте силы и магии. Еще можно было поймать эту эманацию и заключить в драгоценный камень, а потом продать — этим многие воины промышляли. Нюансов и возможностей было много. Но чтобы вот так получить редчайший дар, да еще и мелкому вроде меня — небывалое событие.

К тому же теперь шанс раскрыть все образы — а больше четырех не бывало, — сильно увеличивался. И получить я его мог даже с мелкого демона. Это привлекло внимание отца и Круга волхвов, и опять последовали изменения в моих тренировках.