На границе миров. По ту сторону дверного проема - Третьякова Светлана - Страница 11

― Ты встретилась с родственниками? — спросила я ее.

― Нет еще, но мне обещали устроить встречу, мне пора, — ответила она.

― Пожалуйста, останься еще ненадолго, — просила я, но она была непоколебима, — Ну хорошо, — сказала я.

Мы обнялись, я продолжала плакать, слезы было не остановить. Мама вышла из комнаты и направилась вдаль, к фиолетовому свету. Я видела, как она прошла все цвета этого пространства и даже ни разу не обернулась. Быстрым, решительным, уверенным шагом она уходила все дальше, уже миновав зону синего света. Она была, как и в тот день, когда произошла трагедия, в светлой полосатой кофточке, зеленой вязаной безрукавке и черных брюках.

Я села на диван и стала смотреть через дверной проем вдаль. Этот безумный свет меня завораживал и манил. Я не могла закрыть дверь, это ощущение, причастие, прикосновение, присоединение не давало мне покоя. Что это? Я встала и подошла к двери. Это пространство, какое оно? Я протянула руки вперед. Это было чудесно: я словно прикоснулась к лучу света, проникающему в комнату через окно.

Куда пошла моя мама? Эта мысль не давала мне покоя, и я решила выйти за пределы моей комнаты. Мне было немного страшно, но я все же сделала шаг в свет. Я оказалась в ярко- желтом сиянии, и это были неописуемые ощущения. Я провела перед собой руками, словно рисуя что-то в воздухе, и пространство стало переливаться перламутровым светом. Это было похоже на солнечный луч, в котором танцуют крошечные пылинки.

Пространство было плотным, как будто идешь по воде. Оно было волшебным и манящим, и мне захотелось пойти дальше. Я мысленно привязала себя к дивану длинной нитью и пошла вглубь пространства. Я шла быстро и любовалась тем, как пространство меняет цвет от желтого к оранжевому, а от оранжевого к розовому, и это было удивительно, как будто идешь по радуге, по очень большой радуге в тысячи километров. Когда я оглянулась, то увидела, что моя комната уже далеко. Она казалась всего лишь маленьким овальным окошком в центре очень яркого желтого света. Я пошла дальше и дошла до светло-голубого, а потом и голубого света. Оглянувшись, я заметила, что моя комната превратилась в крошечное пятнышко, напоминающее фасолину. Я продолжила идти дальше и оказалась в пространстве темно-синего света. Впереди была бесконечность — я поняла, что там нет конца, только бездна.

«Куда ты идешь? Может, стоит вернуться назад?» — спрашивала я сама себя. Я не понимала, куда я иду, я просто хотела узнать, куда так торопилась мама. Я продолжила свой путь в сторону сине-фиолетовой бесконечности. Когда я достигла фиолетового пространства, то вновь оглянулась, чтобы посмотреть, как сейчас выглядит моя комната. Теперь она была похожа на маленькую звездочку, окруженную спирально расходящимися разноцветными лучами. Я ушла очень далеко, и то место, откуда я пришла, было похоже на галактику, это было невероятно красиво и завораживающе.

А где все-таки моя мама?

Я продолжала идти дальше, но мне было страшно, я боялась, что не смогу вернуться обратно, а мое тело останется лежать на полу, и никто не сможет мне помочь.

«Я так далеко зашла, что возвращаться ни с чем будет обидно», — подумала я и продолжила свой путь. Через некоторое время, когда пространство стало темно-фиолетовым, я увидела справа белое облако овальной формы. «Думаю, мне сюда», — решила я и пошла к облаку.

Облако напоминало нежный туман, белый и полупрозрачный. Здесь я увидела бесцветных, бесполых существ в белых одеждах, это были души, которые находятся в Божественном пространстве и, возможно, уже не воплощаются на Земле. Они вдруг расступились передо мной. По сравнению с ними я была яркая, красочная. Они очень удивились моему появлению. Я извинилась и прошла вглубь тумана, все расступались, создавая мне проход. Дойдя приблизительно до центра облака, я увидела свою маму: она стояла спиной ко мне и тоже была цветная. Я поняла: цветная — значит живая.

― Мама! — воскликнула я. Но она не обернулась. Она стояла лицом к какому-то человеку, который держал ее за руки. Кто это? Я всмотрелась в его лицо — это же дядя Степа! Он крепко держал маму за руки и приговаривал:

― Людочка! Людочка! Как мы рады, что ты с нами! Мы так счастливы!!! Мы так рады за тебя!

Туман стал медленно рассеиваться, и я увидела, что слева от мамы стоят ее сестра и брат, а справа — мои бабушка и дедушка. У них были такие счастливые, радостные, восторженные лица, что я снова заплакала.

― Тетя Тома! Тетя Тома! Бабушка! Дедушка!

Тетя Тома была одета в серебряное платье с черными узорами в виде зигзагов, дядя Степа был в коричневом костюме, бабушка — в льняном платье бежевого цвета, а дедуля в сером костюме. Все были счастливы, и вдруг мне в правое ухо кто-то сказал:

― Тетушка!!! — вдруг послышался голос. Я опешила от страха.

― Тетушка?

Я повернула голову.

― Бог ты мой. Наташа! Наташа!

― Привет, тетка Светка!

― Я же не тетка, я же твоя сестра! — Наташа улыбалась, а я стояла в растерянности. Наташа по какой-то причине не встречала мою маму, она встречала меня.

― Наташа, прости меня, пожалуйста, за все, что я натворила, прости. Прости, что обижала тебя, прости, что не приезжала в гости, прости, пожалуйста. Наташа, прости, — слезно тараторила я.

Она положила свою ладонь на мое правое плечо.

― Что ты. Светка, все забыто, — сказала она без злобы, спокойно, легко и просто, как будто ничего и не было.

― Наташа, пожалуйста, не трогай меня, — чуть-чуть пошевеливая плечом, сказала я.

― Я понимаю, — спокойно, улыбнувшись, ответила она и убрала руку с моего плеча.

Я понимала, что она умерла, и мне было не по себе от ее прикосновений. Наташа выглядела молодо, лет на 30–35. Она была стройной, с черными вьющимися волосами.

― Наташа, я смотрю, у вас здесь все хорошо!!! Я оставляю маму в надежных руках! — я улыбнулась сквозь слезы, слезы счастья.

― Да, все хорошо, — ответила она.

Я еще раз посмотрела на маму — вот это приветствие, вот это присоединение, вот это причастие, теперь я все поняла. Мне стало спокойно, я поняла, что мама дома, рядом с родными и близкими. Я еще минут десять стояла в этом туманном пространстве и смотрела, как мамина душа воссоединяется со своей семьей. Вот почему она была так взволнована, вот почему она спешила! Это действительно завораживает и чарует.

― Я пойду, — сказала я, еще раз вглядываясь в бессмертные божественные души своих уже умерших родственников.

― Иди, — спокойно и легко ответила Наташа.

Обратно я решила пойти задом, я представила, что воображаемая нить меня тянет в мою комнату. Я вышла из облака в фиолетовую бесконечность и так же, пятясь, через все пространства всех цветов, дошла до желто-перламутрового пространства, где находится моя комната. Вот я и дошла до дверного проема своего безопасного пространства. Я добралась! Мое сердце билось очень часто от счастья и восхищения. Я присела на диван и еще некоторое время продолжала любоваться этим чудесным Божественным пространством через дверной проем. Как же там прекрасно! Но мне пора возвращаться. С большим сожалением я закрыла дверь, подошла к столику с кувшинами, налила себе бокал холодной воды и присела на диван. Я долго не могла прийти в себя от увиденного. Осмотрев комнату еще раз и поняв, что все в порядке, я решила на этой прекрасной ноте завершить свое путешествие. Можно возвращаться в реальный мир, вот только где теперь этот реальный мир?

10. 9. 8. 7… 2. 1 — вот я и вернулась в физический мир нашей реальности, прошел один час тридцать минут. Благодарю за волшебное путешествие в этот реальный мир.

В этот день в реанимации маме стало плохо, ее снова подключили к аппарату ИВЛ. Я так и знала.

В последующие дни я опасалась заходить в свою комнату — а вдруг тот яркий желтый свет уже исчез? Однако через две недели, когда я снова переступила порог, он все еще был там, словно божественный дар. Какое счастье! Но, к сожалению, моя комната находилась уже не в центре источника этого света, а в розово-голубом пространстве, постепенно отдаляясь от него.