Дочь врага Российской империи. Дилогия (СИ) - Мельницкая Василиса - Страница 47

— Ты собирала сведения…

— О всех, кто мог знать моего отца, — отрезала я. — Тебя это удивляет?

— Нет, — признал он.

— Так они, и правда, дружили? Близко? Можно встретиться с твоей бабушкой? Если это можно устроить так, чтобы встреча казалась случайной…

— Тебе запрещено раскрывать себя, — напомнил Бестужев.

— А если она сама догадается? — не унималась я. — Мы с мамой похожи, она может узнать…

Я осеклась, заметив, как потемнело его лицо. Савелий не хочет подставлять бабушку. Да и себя заодно. И его можно понять.

— Я подумаю, как лучше поступить, — сдержанно произнес он.

— Не надо. — Я кисло улыбнулась. — Ни к чему тревожить пожилого человека.

Интересно, каким образом мне добывать информацию, если куда не сунешься — везде облом? В библиотеку — нельзя, в архивы — нельзя, разговаривать с очевидцами событий десятилетней давности — нельзя. Набраться терпения и ждать? Чего? Удобного случая?

Прежде, чем Бестужев успел хоть что-то сказать, я добавила:

— Ладно, давай об Исподе. Я знаю, что это изнанка мира. Видела тень. А подробнее? Кто еще там водится? Почему расстояние сокращается, если идти по изнанке?

— Подробнее ты в академии будешь изучать, — ответил он. — Курс на три семестра рассчитан, так что подробнее никак не получится. Но я могу рассказать вкратце.

— Да хоть что-нибудь, — согласилась я.

— Испод — изнанка мира, ты права. Эсперы могут заходить в Испод и возвращаться обратно. И использовать его для того, чтобы сокращать путь. Вот, к примеру, есть точка А и точка Б, а между ними расстояние… да хоть в один километр. Ты представляешь, сколько времени потребуется, чтобы дойти из точки А в точку Б. Так?

— Да, примерно, — согласилась я.

— В Исподе есть те же точки, но там эспер может сжать пространство, чтобы сократить путь. Представь лист бумаги… или лучше сферу из бумаги. И на ней две точки. Между ними расстояние. А теперь представь, что сжимаешь бумагу так, что эти две точки совпадают. И между ними теперь меньше миллиметра.

— А как… — Я попыталась представить, и принцип поняла. Но как сжать пространство? Оно же не бумага!

— Научат, как. Главное, четко представлять себе точку выхода. Чем сильнее эспер, тем сильнее он может сжать пространство. И тем короче будет путь через Испод. Пять шагов, десять… или один. Это если в пределах одного города. Если зайдешь в Испод здесь, а выйти захочешь где-нибудь в Африке, то путь займет час, а то и дольше. И вот тут уместно будет сказать об опасностях.

— О тенях? — уточнила я.

— Если бы только! Тени — одни из самых безобидных обитателей Испода. Тени — отражения наших эмоций, эмоции их и привлекают. Они что-то вроде вампиров, питаются энергией людей. Но их легко убить магией. Мм… Тени бывают разные — слабые, сильные. Соответственно, чем сильнее маг, тем проще ему справиться с тенью. Но все же самые безобидные — это химеры. Они не охотятся на живую еду.

— Химеры… Это когда лев, коза и змея? — уточнила я. — В одном теле?

— В Исподе это такие монстры… из частей тел обычных животных. Типа… тигрокрысы. Или котоящерицы. Выглядят жутко, но они травоядные. Местную флору жрут. А за лакомство считают сладости. В общем, с едой в Испод ходить нельзя. Учуют, прибегут… и не отстанут. А убивать их жалко.

— А кто еще там есть? — спросила я.

— Живчики, — сказал Бестужев. — Это отражения умерших людей. Не зомби, не живые мертвецы, а отражения. Они ничего не боятся, не горят в огне. Магия против них бессильна. Живчиков привлекает кровь. Они ее чуют внутри нас. И выпивают человека досуха, если доберутся.

— Э-э-э… — протянула я. — А как же… Если магия бессильна? Поэтому надо… быстро бегать?

— Живчики боятся металла, но не любого. Пули их тоже не берут. Отражение нужно разбить. То есть, рассечь на несколько кусков. Но живчик не будет стоять и ждать, когда его порубят. Они очень ловко уклоняются от ударов.

— А-а-а… Так ты поэтому так хорошо фехтуешь, — догадалась я.

Бестужев улыбнулся.

— Есть еще духи. Отражения телесных оболочек живых людей. Тех, кто находится на грани жизни и смерти. Иногда — спящих. Духам важно занять чужое тело. А вот убивать их нельзя. Если убить духа в Исподе, то в реальном мире человек умрет.

— И что же делать?

— Защита. Есть щиты особого плетения, через них дух не может просочиться. Еще их химеры отпугивают.

— Слушай, и вот этого всего там много? — спросила я. — Я только тень видела. И то, потому что Александр Иванович ее приманил, как мне показалось.

— А это как повезет. Вроде бы есть зависимость: чем сильнее эспер сжимает пространство, тем большее количество нечисти оказывается рядом. А там они и сами почуют, и нападут. Сложнее всего, когда ведешь кого-то. Обычные люди ничего не видят, помочь не могут. Надо и человека не потерять, и отбиться от нечисти. Что, напугал я тебя? — Бестужев засмеялся. — Это хорошо. Бойся. Глупостей не наделаешь. Яр, я не сгущаю краски. Самостоятельный поход в Испод может стоить тебе жизни.

— Да поняла я, поняла, — вздохнула я. — Я ж не дура.

— Вот и славно, — кивнул он. — Пойдем, помогу книги донести. Ты же не одна живешь? Я их обернул, чтобы названия не светить. А ты не бросай, чтобы внутрь не заглянули. Лучше читай где-нибудь вне дома. Ничего секретного там нет. Но ты же понимаешь, что лишнее внимание…

— Слушаю и повинуюсь, господин наставник, — съехидничала я. — Спрячу в учебниках, там точно никто не заметит.

Бестужев проводил меня до калитки и пообещал вернуться завтра, в шесть утра. Изверг…

Глава 46

До начала учебного года я немного привыкла к утренним истязаниям. Не скажу, что полюбила, и с удовольствием проводила бы в постели лишний час, а то и два, но мышцы перестало сводить от боли, а бодрое начало дня придавало сил и энергии, что добавляло эффективности и последующим занятиям.

Первую половину дня я проводила в гимназии. Состоялось представление новеньких директрисе и педагогическому составу. Первокурсниц пригласили на утреннее чаепитие, Вера Васильевна произнесла приветственную речь, познакомила нас с учителями, нам рассказывали об истории гимназии и ее традициях.

На следующий день всех первокурсниц вновь пригласили в гимназию, на общее собрание, и подробно рассказали, как будет организован учебный процесс.

На третий день старшие девочки устроили для новеньких игру-знакомство. Каждой выдали карточки с заданиями, карту территории гимназии и дневник, куда ставились отметки об успешном прохождении маршрута. Девушки фыркали, что это развлечение для младших школьников, однако бегали между контрольными точками с азартом, потому что самой быстрой пообещали приз.

Я уже хорошо изучила парк и расположение корпусов, но решила не выделяться. За приз не боролась, неспешно прогуливаясь по маршруту. Ко мне, как ни странно, присоединилась Клава. И даже нарушила свой обычный нейтралитет. Она тесно общалась с Соней, а две другие наши соседки держались особняком. Мария и Дарья вели себя вежливо, но сохраняли дистанцию. Они обе учились на лечебном факультете, а Соня — на бытовом.

К слову, я сильно удивилась, когда до меня дошло, что Соня владеет магией. И пусть уровень у нее небольшой, однако это позволяло думать о том, что она незаконнорожденная. Или не она, а кто-то из ее родителей. Но я прекрасно помнила, как удивляли и восхищали Соню рассказы Яры о богатой и роскошной жизни. Значит, Соня либо вовсе не знала настоящих родителей, либо они совершили нечто ужасное, потому что даже слабо одаренных бастардов родственники на произвол судьбы не бросают. И не из милосердия. Из них получаются прекрасные слуги, чью преданность гарантируют крепкие узы кровной магии.

Почему из всех соседок Клава выбрала в наперсницы Соню, я догадывалась. Марья — княжна, Дарья — тоже. На дочь провинциального графа они смотрели бы свысока, по крайней мере, по мнению Клавы. Зато дочь купца на иерархической лестнице стоит заведомо ниже. Так что, с одной стороны, Клава приобрела еще одну подругу-старшекурсницу, с другой — вполне могла ею помыкать.