Бастард рода Неллеров. Книга 9 (СИ) - Усов Серг - Страница 44

Ох, и кто же, интересно, может быть? Я догадливый, можно взять с полки пирожок в качестве поощрения. Принцесса Хельга собственной персоной. Вот уж не думал, не гадал, что придётся визитёра столь высокого уровня встречать. А ведь и правда, много ли в столице найдётся счастливчиков, кому довелось встречать у себя венценосных особ? Нет, ну, понятно, такие есть, тот же кардинал к примеру, но по любому их можно на пальцах одной руки пересчитать. И вот я удостоен такого необычного внимания. Нравится мне это? А вот пёс его знает, если не кривить душой. С одной стороны вроде бы да, а с другой как-то, даже не знаю, тревожно что ли.

— Не смогла долго ждать. — смеётся Хельга, выскакивая из кареты и протягивая обе руки для лёгкого пожатия. — Мы на Щелкунчика приехали. Я бы потерпела, да вот Берта пригласила, а мне не захотелось подругу отказом обижать, и уж очень хочется историю послушать, они все у тебя удивительные, интересные.

Судя по тому как моя девочка опять густо покраснела, принцесса врёт что дышит. Сама напросилась, знаю её уже достаточно хорошо. Ну да не гнать ведь. К тому же, реально это огромная честь, пусть и оказанная почти инкогнито, вряд ли в королевском дворце знают, куда направилась одна из значимых претенденток на трон Кранца.

Эх, какая же ты у меня ещё глупенькая, Берта. Неужели не понимаешь, что пригрела змею на груди? Ну какая, бес его возьми, дружба между вчерашней крепостной рабыней и родившейся даже не с серебряной, а золотой ложкой во рту? Да даже если бы такие отношения и возникли, то, не всегда, но часто, женская дружба заканчивается там, где обе начинают претендовать на внимание одного мужчины. Впрочем, разве у нас по другому? Да так же. Даже хуже бывает. Марат, помню, тот с родным братом чуть не подрался.

— Правильно сделала, что приехала. — с радушием жму и трясу ей руки. — А то я, как бы не стремился к тебе во дворец, да всё недосуг. Проходите же. Заодно познакомлю вас с ещё одной своей гостьей. Маркиза Рейниварская поживёт у меня немного. Прошу. — делаю приглашающий жест, заметив, что мои парни не расслабились, окружив эскорт принцессы и посматривая настороженно. Эрик и вовсе ладонь на рукояти меча держит, того и гляди выхватит. Молодцы. — Кавалеры с нами? — бросаю взгляд на надувшихся от важности и чем-то расстроенных молодых дворян, наряженных в яркие костюмы.

— Рейниварская? Ахорка? — проявила знание географии Хельга, не ответив на мой вопрос насчёт своих сопровождающих. — Что она здесь делает?

Ого, вот это молния из глаз принцессы сверкнула. Ба, и Берта туда же, насупилась. Нет, я так-то знаю, что обе они в состоянии сплести такое боевое заклинание, только вот не в моём доме. Спешу успокоить обоих.

— Это не то, что вы думаете, — отступаю в сторону к слуге, распахнувшему дверь. — Она моя клиентка на исцеление от одержимости. Вы же знаете, что Создатель дал мне возможность исправлять такой страшный магический недуг. Да проходите же, я вас сейчас познакомлю. И вы, друзья, тоже. — киваю кавалерам, раз уж Хельга не сказала им ожидать её на улице.

Ладно, не обеднею от того, что накрою стол и для них.

С маркизой Эммой столкнулись почти сразу же, та в сопровождении своих служанок шла за Гретой Ойлар к выходу в сторону мыльни. Разумеется остановилась для знакомства с новыми гостями. Принцесса очень быстро оценила внешность и одежду моей пациентки и моментально подобрела. Соперницы в этой невзрачной особе не почувствовала. Зато маркиза пришла в полное изумление, обнаружив перед собой в особняке обычного, ну хорошо, не совсем обычного, но всё же простого милорда не кого-нибудь, а особу королевских кровей. Кажется, только сейчас в душе маркизы Рейниварской проснулась надежда на успех исцеления от одержимости, наглядно убедилась, что Степ, ох, какой непростой парень, раз принцессы не гнушаются к нему в гости заезжать.

Оставив на минутку Берту и Хельгу с кавалерами в гостиной — жаль не успел ещё украсить своё жильё дорогой мебелью, коврами, гобеленами, вазами и статуями — лично пошёл, почти побежал, проинструктировать своего повара.

— Смотри, Алексей, не опозорь меня, да и себя тоже, — добавил после объяснения требуемого меню полу-обеда — полу-ужина.

— Неужели сама принцесса? — прошептал тот.

— Я тебе что, врать буду? Или твой хозяин похож на ярмарочного скомороха, рассыпающего шутки?

Вернувшись к гостям, убедившись, что мои Юлька с Ангелиной всё сделали как нужно в плане напитков и закусок — шустрые они у меня, зря иногда ругаю — приступил к беседе. Щелкунчик пока не написан, но я ж не только писатель, из меня вполне неплохой рассказчик получился. И в прошлой жизни косноязычием не страдал, и в этой в грязь лицом не ударил. Понятно, одной только сказкой Андерсена не ограничилось, пришлось после обсуждения поведать ещё и «Руслана и Людмилу». С рифмой не очень дружу, но и так сама история всех впечатлила. После этого пригласил гостей к столу. Там как раз и маркиза Эмма привела себя в порядок после дороги.

Рансбур. Доходный дом почтенного Тита Кремера. Квартира баронета Ульяна Дорбова. Милорд Арчи. В это же время.

Освещение в кабинете отца обеспечивалось сейчас только парой узких окон, активировать амулет баронет не догадался, а на улице склонявшееся к вечеру солнце пряталось за плотной дымкой облаков, так что, обстановка и без того нерадостная, складывалась и вовсе уж зловещей.

— Откуда, откуда в моей семье мог вырасти такой идиот⁈ — кричал склонившийся вперёд в своём кресле баронет на сына.

— Отец… — попытался успокоить его успокоить Арчи.

Хотя на самом деле, глядя на этого полного круглолицего мужчину, ноги которого едва доставали до пола, он и сам задавался вопросом, его ли это родитель? Если посмотреть на мать, стоявшую сейчас возле окна, сложив руки на груди, и казалось бы совершенно безучастную к происходящему в кабинете, высокую, стройную, красивую, то сомнений в том, что он её сын ни у кого не возникнет. А вот про папашку такого не скажешь.

— Чего отец⁈ — чуть ли ни взвизгнул Ульян и ударил пухлым кулаком по столу. — Ты хоть понимаешь, болван, что ты натворил⁈ Твой брат участвует в самых опасных походах, выгрыз у судьбы майорские знаки, твоя сестра скоро выйдет замуж за Арнольда. Да-да, моего старого знакомого, баронета Хонского, который старше меня на четыре года. Я повысил оброк с нашего быдла, хотя они и так у нас весной только лебедой, желудями и корой спасались. И всё это ради того, чтобы не дать нашему роду окончательно захиреть. Для этого я выкладываю последние — последние! — драхмы, чтобы оплачивать твоё обучение, в надежде на будущие доходы от алхимии. А что делаешь ты? Осёл! Марта, наш сын осёл! — позвал он жену, спокойно рассматривающую что-то за окном. — Он не придумал ничего лучшего, как оскорбить представительницу Неллеров. И кого? Личную протеже самого Готлинского аббата, того самого милорда Степа, который, который… — он прервался и издал звук похожий на рык раненного льва.

Ярость отца красавца-милорда совсем не задевала, он просто ждал, когда эта глупая беседа закончится. Арчи презирал его, трусливого неудачника, неспособного на серьёзные поступки, риск, да просто хотя бы проявление твёрдости характера. Впрочем, такое же отношение он испытывал и к старшему брату, тупому вояке, всё надеющимся выслужить себе какое-нибудь выморочное баронство или хотя бы имение, к младшей сестре, плаксивой толстушке, пятый день ревущей в своей комнатушке их убогой арендованной квартиры из-за необходимости выйти замуж за старика-соседа, пообещавшего баронету Ульяну в обмен на юную жену передать пять акров виноградника и пасеку. Уважение и любовь Арчи испытывал лишь к матери. Марта была не только красива, но наверняка именно по её линии младшему милорду Дорбову, среднему ребёнку в семье, передался дар Создателя. Прабабка Алиса была магиней, причём, говорят, достаточно сильной.

И вины за собой он никакой не чувствовал. Наоборот, им владели злость и желание мести. Мерзкая крестьянка. Он ведь предложил ей дружбу, он, тот, кому достаточно было просто улыбнуться любой девице. А она? Тварь. Арчи не так бы сильно оскорбился, если бы его проигнорировала какая-нибудь высокородная девица. С теми всё понятно, многие уже сговорены за женихов. Эта же жалкая рабыня осмелилась не просто отказаться, а осталась полностью равнодушной, будто милорд Дорбов — пустое место или досадная помеха, которая путается под ногами.