Бастард рода Неллеров. Книга 9 (СИ) - Усов Серг - Страница 10

Конечно, полагаться лишь на сведения беспризорников я не собираюсь. После проведу разведку лично и с помощью людей Эрика, лейтенант Ромм уже в курсе моих планов. Молодец, что не начал меня отговаривать. Понимает всё и поддерживает, хотя пока и отмалчивается.

Он ожидает меня на улице перед дворцом кардинала. В ворота мой эскорт не пропустили, и мне пришлось к подъезду идти пешком по мощёной дорожке в сопровождении капрала личной гвардии кардинала, но я не стал по этому поводу устраивать скандал, сюда и особы по статусу повыше меня проходят также. Вернулся, правда, с большим почётом. Сам секретарь Марка Праведного довёл меня до наружного поста.

— Что-то не так, милорд? — спросил Эрик, видя выражение моего лица.

— Всё не так, мой друг. — отмахиваюсь и взбираюсь в седло. — Ладно, ничего плохого не случилось. Немного нервы мне попортил. Едем сначала к Ригеру, потом только в храм.

Испортивший мне настроение визит завершился намного раньше, чем я думал, так что, до встречи с принцессой ещё более двух часов, почему бы не провести их в приятной компании? Надеюсь, общение с опекуном и с его красавицей женой улучшат моё самочувствие.

Да, не ожидал я, что его высокопреосвященство вцепится в меня как клещ. Начиналось всё хорошо, отставив в сторону множество посетителей, дожидавшихся с ним аудиенции в огромной приёмной, встретил меня на пороге кабинета, я даже немного потерялся во времени и пространстве от такой чести, обнял, лично проводил к креслу рядом со своим и принялся выспрашивать об устроенном на меня покушении имперскими зилотами. Попытался выяснить, каким образом удалось планируемое нападение предотвратить, ведь наёмные убийцы Флавия Неустрашимого пользуются грозными славой и авторитетом. Я все заслуги в моей защите отдал виконту Генриху и в целом нашей неллерской службе тайного сыска. Мне не жалко. И разумеется ни слова не произнёс о своих людях здесь в Рансбуре и о конкретно Люсильде в королевском дворце.

Протоколы допросов кардинал не только прочитал лично, но и, действительно, написал гневное письмо в священный синод и самому Наместнику. И далее начиналось самое неприятное для моей персоны и всего нашего рода. Теперь его святейшество, и так хорошо расположенный к Марку Праведному, оказался перед ним в долгу. Вопрос о снятии с меня сана может быть решён без всякого на то согласия или просьб со стороны герцога Джея Неллерского. Главное, кардинал уже готовит соответствующее обращение к Наместнику Создателя, ссылаясь на критическое положение дел в королевстве.

Наш Эдгар не самый глупый король в истории Кранца, да и по сравнению с некоторыми другими соседями. Как теперь понимаю, вовсе наоборот, он умён и достаточно хитёр. Вот только, всё, что этот козёл достигает умом и хитростью, он сам же и разрушает своими вспыльчивостью, скверным характером, подлостью и неблагодарностью. Эдгар лишился поддержки не только простонародья, являющегося своего рода навозом из которого произрастает древо солдатских, унтер-офицерских и частично офицерских кадров армии, которое платит налоги и сборы, но и потерял уважение некогда радовавшегося его коронации дворянства.

Его высокопреосвященство абсолютно убеждён, что по мере приближения армии мятежного принца к Рансбуру сили того будут нарастать, а Эдгара таять. Только вызвано это будет отнюдь не всеобщей любовью подданных и саворских вассалов к королевскому дяде. Филиппа до сих пор помнят в столице как крайне неприятную личность. Просто некоторые детали уже позабылись. Короче говоря, мятежного принца рассматривают лишь как меньшее из зол, и если подданым дать третий вариант — взявшей себе в консорты могучего мага Степа Неллерского принцессу Хельгу, то мигом образуется третья партия, которая по своей силе, если и не сможет перевесить две другие вместе, но станет гораздо крупнее, чем каждая из них по отдельности. В своих возможностях, как добиться снятия с меня церковного сана, так и запретить кузенам Гарри и Хельге вступить в брак его высокопреосвященство не сомневался.

О том, что наш род уже принял решение поддержать Филиппа, я кардиналу не сказал ни слова, но тот и так был в курсе. Я понял это из контекста, напрямую об этом Марк не говорил. Только выбор Неллеров он почему-то считает не окончательным. Вот и предложил мне подумать, сообщить Джею и Марии, и постараться их убедить в предпочтительности предлагаемого святой церковью варианта.

Чёрт, как мне это начинает уже надоедать. Ведь перенёсся в новый мир не просто так, а в высший слой его населения. Стал аристократом, сильнейшим магом, пользуюсь поддержкой могущественного рода, денег как у дурака махорки, а будет ещё больше, ум свой не знаю уж куда девать, авторитет что у того Путина, живи и радуйся, но нет. Ничего просто так не даётся.

За сутану и жезл не держусь, однако, с ними, точнее, с Готлинской обителью у меня планов громадьё, осуществить которые хочу не ради славы и богатства, а потому, что мне самому это банально интересно, даже азарт есть, поймал, как говорится, кураж. И что, всё теперь в сторону и начинай по новой? А где? Консортам вообще какие-нибудь имения положены? По идее да, только опять зависеть от чьей-то милости, пусть даже и от супруги. Выделит она или не выделит и где именно выделит владение. Став епископом, я хоть могу сам себе преемника в монастырь найти. Пусть обитель принадлежит ордену Молящихся, но тут я всегда смогу договориться, чтобы иметь общий интерес. А лишившись сана придётся всё начинать сначала. И в другом месте.

На успех принца Филиппа мня наплевать, пусть даже моя семья уверена, что сумеет убедить или заставить нового монарха выполнять свои обещания перед нами. И всё же мы ведь уже вписались в поддержку мятежа и не одни, а с другими дружескими родами. И как себе его высокопреосвященство представляет, что славный род Неллеров безо всякого повода предаст не только претендентов, а и союзников?

Ладно. По любому нужно сообщить семье подробно о состоявшейся сейчас беседе. Жаль, тут почты нет, и шифрованию посланий я так никого из своих близких и не научил. Пытался найти какое-нибудь магическое плетение для общения на расстоянии, да так ничего и не нашёл. Никто о подобном даже не слышал. Придётся действовать принятым в средневековье образом.

— Ник, — зову штаб-капрала. Мы как раз остановились у поворота на улицу, где расположена лавка Ригера и Эльзы, чтобы пропустить выезжающий навстречу фургон, гружённый тюками с непонятным содержимым. Здесь не разъехаться. — Дуй в Михайловский замок. Скажи капитану Монскому, пусть отберёт пятерых парней, самых ловких наездников, и подготовит их к быстрой скачке в Неллер. Письмо надо будет срочно отвезти. Готовность — к завтрашнему открытию ворот, чтобы были уже у Северных.

Вот ещё одна задача мне на вечер нарисовалась. И что мне брату и мачехе написать в плане своих мыслей и желаний? Да ничего. Просто передам что тот телефон слова его высокопреосвященства, пусть главы нашего рода сами думают, хотя и так знаю их решение.

У Ригера с Эльзой застал миледи Алису в прекрасном расположении духа. Ей вернули кошель, да ещё и наполнили его много большим количеством монет. Принёс какой-то весьма привлекательный парень, сказал, дескать, поймали воришку, убили, утопили в городском рву, а деньги — вот они. Наверное преступник в её мешочек и свои монеты добавил. Мой лейтенант-маг девушка давно взрослая, в сказки не сильно верит, но преподнесённую историю приняла с благосклонностью. Я ведь не врал Роффу насчёт кошелька, он действительно миледи Поттер был дорог как память, дороже содержавшихся в нём денег.

А мой бандюган-то хорош. Понятно, дурак не смог бы стать ночным королём столицы, ну, одним из. Сообразил прислать к моему лейтенанту-целительнице не самого воришку и не какого-нибудь быка, а привлекательного молодого человека. Алиса даже немного покраснела, когда про того рассказывала. Было у неё что-нибудь с ним или нет? Ох, я уж как та бабка тянусь к сплетням. Какая разница? Она молодая женщина, свободная, дорожный приятель Карл её бросил, смотавшись к своей Джессике. Так что, она в полном праве развлекаться как хочет. особенно с учётом того, что и про обязанности в моей маршевой роте не забывает, исцеляет получивших травмы или приболевших парней.