Тэсс из рода д'Эрбервиллей - Гарди Томас - Страница 34

Ни одна из трех ее товарок по комнате еще не улеглась спать. В ночных рубашках, босые, они втроем стояли у окна, а последние алые лучи с запада румянили их лица и шеи и освещали стены комнаты. Все три с глубоким интересом следили за кем-то в саду, и лица их почти соприкасались: веселое круглое лицо, лицо бледное в рамке темных волос и хорошенькое личико, обрамленное рыжеватыми кудрями.

— Не толкайся! Тебе видно не хуже, чем мне, — сказала рыженькая и самая молоденькая, Рэтти, не отрывая глаз от окна.

— Тебе, Рэтти Придл, так же как и мне, нет никакого толку в него влюбляться, — лукаво сказала самая старшая, круглолицая Мэриэн, — ему другие щечки приглянулись.

Рэтти Придл упорно смотрела в окно, и подруги последовали ее примеру.

— Вот он опять! — воскликнула Изз Хюэт, бледная девушка с темными волосами и резко очерченным ртом.

— Ты бы помалкивала, Изз, — отозвалась Рэтти. — Я видела, как ты целовала его тень.

— Что такое ты видела? — переспросила Мэриэн.

— Да! Он стоял возле чана и сливал сыворотку, а тень от его лица падала на стену около Изз, которая наполняла кадушку. Она прижалась губами к стене и поцеловала его в губы; он этого не видел, но я-то видела.

— Ай да Изз Хюэт!.. — воскликнула Мэриэн.

Розовые пятна вспыхнули на щеках Изз Хюэт.

— Ну что ж! Беды в этом нет, — с напускным равнодушием заявила она. — А влюблена в него не я одна — вот тоже и Рэтти, да и ты, Мэриэн, уж коли на то пошло.

Мэриэн не могла покраснеть, так как круглое ее лицо было всегда румяно.

— Я? — возмутилась она. — Что за вздор! А вот он опять! Милое лицо… милые глаза… милый мистер Клэр!

— Ну вот ты и призналась!

— Да и ты тоже, все мы признались, — заявила Мэриэн с прямолинейной откровенностью, источник которой — полное безразличие к чужому мнению. — Глупо притворяться друг перед другом, хотя и нет надобности объявлять об этом всем и каждому. Да я хоть бы завтра вышла за него замуж!

— Я тоже, — прошептала Изз Хюэт, — да и не только это…

— И я, — отозвалась более робкая Рэтти.

Тэсс бросило в жар.

— Не можем же мы все выйти за него, — сказала Изз.

— Никто из нас за него не выйдет, а это еще хуже, — проговорила старшая. — Вот он опять.

И все три послали ему воздушный поцелуй.

— Почему? — быстро спросила Рэтти.

— Потому что Тэсс Дарбейфилд нравится ему больше всех, — ответила Мэриэн, понизив голос. — Я все время за ними следила, вот и узнала, в чем дело.

Наступило задумчивое молчание.

— Но она в него не влюблена? — прошептала наконец Рэтти.

— Иной раз мне кажется, что влюблена.

— Как это все глупо! — нетерпеливо воскликнула Изз Хюэт. — Конечно, ни на одной из нас он не женится, да и на Тэсс тоже… Сын джентльмена, который за границей сделается помещиком и фермером. Уж скорее он предложит нам поехать на его ферму работницами за столько-то и столько-то в неделю.

Вздохнула одна, потом другая, а громче всех — толстушка Мэриэн. И та, что лежала в постели, тоже вздохнула. Слезы выступили на глазах самой младшей, Рэтти Придл, хорошенькой рыжеватой девушки, — последнего бутона из рода Пэриделлей, столь знаменитого в хрониках графства. Еще некоторое время смотрели они молча в окно, снова лица их почти соприкасались и смешивались пряди темных и светлых волос. Но мистер Клэр, ничего не подозревая, вошел в дом, и больше они его не видели. Уже совсем стемнело, и девушки поспешно улеглись в постель. Через несколько минут они услышали, как он поднимается по лестнице в свою комнату. Мэриэн скоро захрапела, но Изз долго не могла сомкнуть глаз. Рэтти Придл заснула в слезах.

Тэсс, более впечатлительная, не могла уснуть. Их разговор был еще одной горькой пилюлей, которую пришлось ей проглотить в этот день. Ревности она не испытывала, зная, что ей отдается предпочтение. Она была красивее, образованнее, чем они; хотя и моложе их всех, за исключением Рэтти, но более зрелая; поэтому она понимала, что стоит ей сделать незначительное усилие — и она завоюет сердце Энджела Клэра и одержит верх над своими простодушными подругами. Но вставал страшный вопрос: имеет ли она право этого добиваться? Разумеется, ни одна из них не могла надеяться на что-либо серьезное, но та или другая могла внушить ему мимолетную страсть и с радостью стала бы принимать его ухаживание, пока он здесь живет. Случалось, что такие отношения приводили к браку и с неровней, а она слыхала от миссис Крик, что мистер Клэр шутливо спросил однажды, какой смысл ему жениться на девице из хорошей семьи, когда предстоит возделывать десять тысяч акров земли в колониях, разводить скот и убирать хлеб. Самое разумное взять в жены девушку, выросшую на ферме. Быть может, он говорил серьезно, но могла ли Тэсс, которой совесть не позволяла выйти замуж за кого бы то ни было, Тэсс, твердо решившая противостоять такому искушению, — могла ли она отвлекать внимание мистера Клэра от других женщин ради мимолетного счастья встречать его ласковые взгляды, пока он живет в Тэлботейс?

22

На следующее утро, зевая, они спустились вниз: надо было, как всегда, снимать сливки и доить коров; затем все пошли в дом завтракать. Оказалось, что хозяин Крик рвет и мечет. Он получил письмо от одного клиента, жаловавшегося, что масло имеет привкус.

— Ей-богу, так оно и есть! — объявил Крик, держа в левой руке деревянную лопаточку с прилипшим к ней куском масла. — Вот попробуйте-ка сами.

Его окружили. Попробовал масло мистер Клэр, Тэсс и другие работницы, жившие в доме, затем два-три батрака и, наконец, миссис Крик, которая уже приготовила завтрак. В масле действительно чувствовался привкус.

Хозяин мызы, погрузившийся в размышления и пытавшийся определить, что это за привкус, и угадать, какая ядовитая трава в этом повинна, вдруг воскликнул:

— Это чеснок. А я-то думал, что на том лугу совсем его не осталось.

Все старые батраки припомнили, что много лет назад масло испортилось точно так же и виной тому был один луг, куда не так давно начали снова пускать коров. Но тогда мистер Крик не распознал привкуса и порешил, что дело не обошлось без нечистой силы.

— Придется проверить этот луг, — объявил он. — Нужно с этим покончить.

Вооружившись старыми острыми ножами, все отправились в путь. Если этого вредного растения было так мало, что оно до сих пор никем не было замечено, отыскать его в тучной траве было почти невозможно. Однако в поисках принимали участие все работники, так как положение было серьезное. В одном конце цепи встал сам хозяин вместе с мистером Клэром, предложившим свои услуги, затем Тэсс, Мэриэн, Изз Хюэт и Рэтти; дальше Билл Льюэл, Джонатэн и замужние работницы, жившие в своих домиках, Бэк Нибс, с курчавыми черными волосами и выпученными глазами, и белокурая Фрэнсис, заполучившая чахотку от зимних туманов на заливных лугах.

Не отрывая глаз от травы, они медленно продвигались по лугу, а дойдя до конца, шли назад, чтобы ни один дюйм пастбища не остался необследованным. Это была скучнейшая работа, так как на поле было вряд ли более полудюжины побегов чеснока, но растение это такое едкое, что достаточно одной корове съесть хотя бы один стебелек — и все масло, сбиваемое на мызе в течение суток, приобретает привкус.

Работники резко отличались друг от друга и по характеру и по внешнему виду, но сейчас, согнувшись и двигаясь бесшумно, автоматически, они казались удивительно похожими, и посторонний наблюдатель, проходя По проселочной дороге, вправе был бы назвать их всех одним собирательным именем — Ходж. Они шли, низко наклонясь, чтобы разглядеть в траве чеснок, и желтый отблеск лютиков падал на их затененные лица, словно озарял их призрачным лунным светом — хотя их спины нещадно жгло полуденное солнце.

Энджел Клэр, который взял за твердое правило работать наравне со всеми, шел, изредка поднимая голову. Конечно, не случайно занял он место рядом с Тэсс.

— Ну, как вы поживаете? — прошептал он.