Целительница в бегах, или Истинных нам не надо! - Иванова Ольга Григорьевна - Страница 11

Место на ключице зачесалось: Муне очень хотелось освободиться и поддержать меня.

– Нет, милая, – сказала я ей. – Позже. Отпущу тебя, когда мы снова будем одни.

Я ощутила ее легкое недовольство, но она быстро успокоилась.

Силой воли я заставила себя возвратиться к костру. Шульт к этому моменту тоже вернулся с добычей в виде какой-то птицы, похожей на дикую курицу, и Пен уже ловко ее ощипывал.

Я не села обратно с Вельтимором, а заняла место на пенечке поодаль.

– Ты не будешь птицу? – спросил он меня.

– Нет, я не голодна. Успела поужинать… с разбойниками, – отозвалась я.

С этого ужина, казалось, прошла уже целая вечность, а не несколько часов.

– А мне вот кусок в горло не лез, – усмехнулся Вельт. – Не буду уточнять почему.

Потом он спросил у Пена, как они с Шультом все же нашли нас, и тот стал рассказывать. Как Шульт все время, пока разбойники мародерствовали в нашем лагере, прятался за деревьями в лесу, а после освободил от веревок Пена, привязанного к дереву. Когда же Пен к утру пришел в себя, они пошли по следу кареты, на которой уехали разбойники.

– Земля была влажной, и колея оказалась, на наше везение, глубокой и хорошо заметной. Так мы и добрались до их логова. Потом пришлось сидеть в засаде, вынашивать план, как вам помочь, и ждать подходящего момента…

Я слушала его, но мой взгляд против воли устремлялся на Вельта. До этого мгновения я даже не пыталась представить, каким будет мой халлит. А теперь он сидит передо мной и громко смеется над шутками своего слуги. Молодой, привлекательный, хорошо сложенный. У него, кстати, красивые руки и плечи. Сквозь одежду, которая была ему мала и потому тесно облегала, проступал рельеф развитых мышц. И как можно было увидеть в нем женщину? Сейчас его совершенно невозможно было представить в платье.

Но это все равно ничего не меняло. Мне не нужны были ни Вельтимор, ни брак с ним. И даже его обаяние не могло растопить мое сердце. А проклятая метка по-прежнему вызывала лишь ненависть и желание избавиться от нее навсегда.

Тем временем птица стараниями Пена уже подрумянивалась на огне. Вельт потягивал из бутылки портвейн, который снес у разбойников. А я куталась в свой плащ и размышляла о том, как добраться побыстрее до столицы. И старалась пока не думать о том, кем приходится мне Вельтимор. К слову, я не знала его фамилии. Но и без того было понятно, что он относится к одному из древних родов, обладающих Эхом Дракона. Их было не так уж много, так что если задаться целью, то можно вычислить самой… Но я не собиралась этим заниматься.

Да и какая разница?

Внезапно Вельтимор встал и направился ко мне. Я внутренне подобралась. Что ему надо?

– Мне не нравится, что ты тут скучаешь одна, – сказал он, садясь прямо на землю. – И ты все еще на меня злишься.

Если бы я ответила, что не злюсь, это было бы неправдой. Но и о том, какая более важная причина заставляет меня отстраняться от него, говорить с ним тоже не могла. Поэтому просто промолчала.

– На, выпей хотя бы. – Вельт вложил мне в руки другую, еще непочатую бутылку. – А то замерзнешь. Ночи здесь не такие уж теплые.

– Думаете, если я выпью, то стану добрее? – спросила я.

– Если не добрее, то хотя бы теплее, – хмыкнул он. – И вообще, мы же друзья…

– Друзья? – у меня не получилось скрыть удивление.

– Ну да. После всех перипетий, что мы с тобой прошли вместе, как можно не стать друзьями? Или ты против? Я не такой уж плохой друг, как ты можешь подумать. – Его улыбка была заразительной.

Я невольно тоже усмехнулась и пожала плечами. Дружить с истинным? Это что-то новенькое. Но я уже привыкла, что в моей жизни все не как у людей.

– Я вообще об этом не думала, – отозвалась я. – В таком ключе.

Взгляд снова случайно упал на его метку. И Вельт это заметил.

– Знаешь, что это такое? – спросил он, демонстрируя мне запястье и нить браслета, обвивающую его.

– Нет, – ответила я вмиг осипшим голосом.

– Хочешь, расскажу?

Его глаза блестели от хмеля, а на губах застыла кривая усмешка.

– Расскажи… те, – еще тише отозвалась я.

– Это мои кандалы, – проговорил Вельт, задумчиво глядя на свое запястье. – Браслет истинности. Я халлит, представляешь? Вроде как.

– Почему «вроде как»? – уточнила я осторожно.

– Потому что я недохаллит, – он вновь хмыкнул. – Слышала об Эхе Дракона?

– Да. Немного. – Я чуть кашлянула. – Это как бы вторая сущность халлитов, да?

– Это наша сила. Наша защита. Наша магия, – медленно ответил Вельтимор. – Наше драконье отражение. Частица предков-драконов, оставшаяся в нас.

Я все это знала, но не спешила признаваться. Халлиты, как и литианы, – потомки древней расы драконов. Эта раса была стерта с земли демонами Мглы много столетий назад, на заре существования нашего мира, но драконы, прежде чем исчезнуть, успели оставить свой след, свою крупицу в тех людях, кто жил с ними бок о бок и боролся до конца за их жизнь. Халлиты стали их мужским воплощением, а литианы – женским.

Так, с того дня одновременно с рождением халлита-человека рождался и дракон. Но поскольку он не мог иметь отдельную физическую оболочку, то становился как бы второй сущностью, Эхом прежних драконов, наделяя халлита особой силой и защищая его. Они росли вместе и совершенствовались.

С литианами все было иначе, проще и сложнее одновременно. У нас не было Эха дракона, но мы носили крупицу силы, недостающую халлиту для того, чтобы породить себе подобного. Зато сила литиан передавалась по роду и могла проявиться лишь раз в несколько поколений. Как это, увы, случилось со мной.

– Так почему вы недохаллит? – я все же была заинтригована.

– Смотри сама, – Вельт с горечью усмехнулся.

Воздух за его спиной и над головой завибрировал, и сквозь эту рябь стали проступать очертания дракона.

Маленького дракона.

Детеныша.

– Ох, – непроизвольно вырвалось у меня.

– Угу, – угрюмо кивнул Вельтимор. – Мне уже двадцать семь, а он так и не вырос. И магии у меня как кот наплакал. Я даже не пользуюсь ею практически. И хваленые драконьи сила и мощь прошли мимо меня. Знаешь, как я болел в детстве? Сваливался в постель от любого чиха. А вся моя нынешняя физическая форма – результат бешеных тренировок, которыми мне пришлось компенсировать свое несовершенство. Сколько ученых, лекарей и выдающихся магов бились надо мной в детстве, пытались разбудить моего дракона, заставить его расти вместе со мной! Но увы. Счастье, что хоть я сам вырос. – Он снова ухмыльнулся, на этот раз чуть веселее. – А то бегал бы до сих пор в коротких штанишках и ел с ложечки кашку.

Маленький дракон тем временем радостно кувыркался в воздухе, пытаясь схватить себя за хвост.

– Но он милый, – не удержалась я.

– Забавный, да, – согласился Вельт хмуро. – Но бесполезный. Как и я для своей семьи. В результате меня сослали учиться в Тарканию, и уже оттуда я домой не спешил. В последний раз в отчем доме я был лет пять назад. А теперь снова придется возвращаться туда. Мой отец болен, и брат требует, чтобы я явился проведать его. Пришлось ехать. Я хоть и бесполезный, но не такой уж бессердечный. – Он сделал большой глоток портвейна и чуть поморщился. – Опять же, брат скоро женится… А тут у меня это вылезло. – При взгляде на метку его лицо скривилось куда сильнее, чем от алкоголя. – Проклятье… Я был уверен, что меня это не коснется! При моем-то мелком драконе. Я ведь даже не чувствую эту свою истинную! Кто такая? Какая она?

Я вздрогнула и торопливо глотнула из своей бутылки. Портвейн оказался слишком крепким, и я закашлялась.

Вельтимор заботливо похлопал меня по спине и продолжил:

– Меня вроде как должно тянуть к ней, но ничего такого нет. Только чешется иногда, зараза. – И он почесал запястье. – Но если отец и брат узнают, что у меня появился этот проклятый браслет, они же меня больше не отпустят. Землю начнут рыть, но найдут эту девицу. И заставят на ней жениться.

– А вы не хотите лишаться холостяцкой свободы? – Не знаю почему, но меня это уязвило.