Мертвый город. Трилогия (СИ) - Выборнов Наиль Эдуардович - Страница 144

Обежал здание санатория, из которого уже вываливались люди. Вооруженный. Ближайший из них вскинул оружие, но узнал меня, стрелять не стал. Через несколько секунд они побежали за мной, но я двигался гораздо быстрее.

Правый корпус остался позади, и я наткнулся на ещё два трупа. На этот раз росгвардейцы, в полной боевой. Эти при оружии, у них забирать ничего не стали. Торопились.

На влажной земле были видны следы. Я вполне нормально различал их, благодаря доставшемуся мне от зомби ночному зрению. Шесть пар ног в армейских ботинках. Я даже знаю по подошве, что это такое, lowa zefir. У нас такие не продавались, но пару раз мне доставались в качестве трофеев, снимал их с наших западных партнёров. Одну пару носил сам, вторую обменял с товарищем на хорошую западную разгрузку. Ее, правда, пришлось отстирывать от крови старого хозяина, но ничего, справился.

А вот последний был в туфлях. Самых обычных, такие многие носили по санаторию. Ну и кроссовки. Это у нас самая распространенная обувь: туфли и кроссовки.

Я пробежал дальше, и скоро увидел, как через забор перебираются люди. Точнее, один человек, он уже был на гребне стены. Я вскинул автомат, в голове промелькнула мысль, что это может быть свой, бросившийся в погоню, но радар подсказал мне, что это именно чужой.

Дважды хлопнул глушитель, затвор отчётливо лязгнул о раму, и беглец перевалился на ту сторону. Одним меньше, значит, осталось четверо. Потому что, что‑то подсказывает мне, что последнего они попросту похитили.

Кого можно похитить из санатория? Что у нас тут вообще интересного? Да просто все достаточно, у нас тут вакцину разрабатывают. И украсть можно попытаться одного из учёных. А конкретнее Профессора.

Я добежал до забора, схватился за верхнюю часть, подпрыгнул и отправил тело в полет. Он выше меня, но получилось легко. Я вообще чувствовал себя полным сил.

Приземлился на мягкое, посмотрел, на что именно, и понял, что на труп того, которого только что застрелил. И тут мне стало ясно, что именно произошло.

Черная полувоенная форма, никаких опознавательных знаков. Но я таких уже видел, именно с ними мы схлестнулись в лаборатории. Кто они такие, я уже узнал позже. Операторы гребаной «Белой земли».

Лицо само собой растянулось в зловещей ухмылке. Я вас искал, у меня ничего не вышло. А теперь, вот, сами пришли, твари. И за пацанов я теперь расквитаюсь, не уйдете. Голыми руками всех порву, но уйти точно не дам.

Я видел их спины между деревьями. В темноте мелькал и белый халат, яркое светлое пятно на практически черном фоне. Ну и хорошо, так их легко заметить будет, так они не потеряются.

Значит, прав я был, именно Профессора и украли. Ну а кто ещё им нужен был? Не лаборанты же. И как только узнали о том, что у нас вакцину разрабатывают? Впрочем, хрен с ним, все равно в этом леске и полягут.

Я побежал за ними. Я их шаги слышал отчётливо, а вот для них мои шаги слышны не были. Они же шумели, продирались через кусты. И хорошо, я быстрее, да и бежать могу по их следу, так что догнать их будет проще.

Так мы и бежали около полусотни метров. Один из них вдруг обернулся, я тут же вскинул автомат и дважды нажал на спуск, выпуская по короткой очереди.

Пули ударили парню в правую часть спины, его толкнуло вперёд. Были бы у меня обычные охотничьи патроны, может быть и выдержал бы, но я снаряжал свои магазины исключительно бронебойными. Просто потому что нападения тварей мы теперь не опасались, ждал я только людей.

Оператор упал. Я же тут же нырнул к ближайшему дереву, высокому и широкому дубу, который наверняка рос тут не одну сотню лет из маленького жёлудя. Прижался к нему спиной.

По мне выдали очередь примерно на пол магазина. Пули засвистели мимо, но я даже не дергался, потому что прекрасно знал, что свою пулю услышать ты не успеешь.

Высунулся, увидел, как один из врагов тащит Профессора прочь, а остальные остановились. Хотят задержать меня? Или думают, что за ними всего один погнался? Впрочем, так оно и есть, остальные отстали. Это я был в полной боевой, наши‑то похватали оружие и двинулись наружу практически в чем мать родила.

Вскинулся, навёл ствол автомата на одного из врагов. Зря ты под сосной спрятался, понятное дело, что их тут много, только вот вижу я тебя.

Высадил длинную очередь, патронов на десять. Послышался крик полный боли, зацепил, но, скорее всего, не смертельно, в плечо или как‑то так. И следом пустил ещё одну, потому что парень согнулся и высунулся из‑за своего укрытия.

Последний вдруг бросился на землю и снова обстрелял меня. Это могло сработать, потому что черная форма сливалась с грунтом и лесной подстилкой, а вспышки выстрелов надёжно гасил глушитель. Ну или ДТК, хрен его знает, что там у них стояло.

Только вот я в темноте видел прекрасно, даже несмотря на то, что кроны деревьев не давали пробиться сюда свету Луны. И вместо глубокой ночи для меня вокруг были всего лишь сумерки.

Выскочив из‑за укрытия, я поймал его в прицел и высадил ещё одну длинную очередь. Один раз он всё‑таки успел выстрелить, и попал.

Меня толкнуло назад, а вот я его срезал, наповал. Уткнулся лицом в землю и лежит.

Бросил взгляд на бронежилет: не пробит. Но больно, сука, больно. Ребро треснуло, может быть? Ну, это ничего страшного, заживёт.

А теперь вперёд, за последним.

Впереди снова мелькнул белый халат. Я рванулся за ним, и вокруг застучали пули. Я спрятался за деревом, выждал несколько секунд. Шагов слышно не было, враг остановился.

– Выходи, русский урод! – послышался голос с едва узнаваемым акцентом. – Выходи, иначе этот ваш ученый умрет!

Кстати говоря, не английским, а польским. Я их различать навострился, особенно, когда такие попадались нам в руки, и мы их допрашивали. Способы были разные: от того, чтобы просто начать отрезать пальцы, до того, чтобы подцепить к яйцам провода старого индукционного телефона. Такое, кстати, называли «звонком Макрону», но я понятия не имел, почему. Старый какой‑то прикол, но так повелось.

Впрочем, в наш век современных технологий ТАПы для другого и не держали. Только для пыток использовали.

Я выглянул из‑за дерева и увидел, что вражеский оператор стоит в десятке метров от меня и держит перед собой Профессора. Тот выглядит не очень хорошо, закатил глаза, белый халат испачкан бурыми пятнами. Но это не кровь, скорее всего, падал на землю и за кусты цеплялся. Старик, всё‑таки. Как бы он реально не помер.

– Ну выйду я, и что? – спросил я. – Чтобы ты меня завалил и сбежал потом?

– Оружие бросай и выходи! – был ответ. – Иначе профессор умрет!

– Да хрен ли ты заладил? – спросил я. – Что ты вообще забыл на нашей земле, а, урод импортный? Какого хрена тебе тут нужно?

Он сейчас на взводе, всех товарищей потерял, остался один. Я в таком же положении был. Так что, если я выведу его из себя, то варианта два: либо реально завалит Профессора, либо отвлечется на меня.

Но дело в том, что у него тоже работа. И условия, подозреваю, были такими же жёсткими, как и у нас. Без данных по вакцине, а теперь ещё и ученого, у них выхода наружу нет. Так что не будет он в Профессора стрелять, если совсем не дурак. А что ещё придумать можно?

Как бы его оскорбить?

– Эй! Кореша твои сдохли уже, так что и тебе сдохнуть пришло время, понял? Лучше сам в башку себе выстрели, меньше мучиться будешь!

– Да пошел ты!

– Pieprzył twojego ojca na plecach twojego dziadka! – крикнул я ему, и чтобы совсем добить, добавил. – Dwa razy!

Поляки – народ религиозный и гомофобный. Даже несмотря на то, что творилось на бездуховном западе, они твердо держались своих традиций. И предков тоже чтили. Я бы вообще к ним относился бы с большим уважением, если бы не процветающая там русофобия.

А я немного польский знал, потому что их операторы частенько нам попадались. Вот и выучил на уровне разговорника для допроса пленных.

Он и так был на взводе, а на это среагировал очень ярко. Вскинул пистолет, дважды нажал на спуск. Пули с влажными шлепками вошли в ствол дерева.