Учитель. Назад в СССР 6 (СИ) - Буров Дмитрий - Страница 2

«И когда успели-то?» — подумал я., но вслух ничего не сказал. Не дождавшись от меня нужного вопроса, Юрий Ильич в очередной раз тяжко вздохнул и закончил свою мысль.

— Кто лучше всего справится с мальчишками? Особенно с очень активными ребятами! Кроме мужчины, никто. А у нас только один свободный мужчина в школе. Это вы, Егор Александрович, — старательно улыбаясь, выдал Юрий Ильич.

— Ну, положим, мужчин у нас несколько, и все свободные, — заметил я.

— Но именно к вам тянутся ребятишки из седьмого класса, — уверенно продолжил давить директор. — Именно вам они доверяют свои… хм… детские тайны, вас уважают, к вам бегут за помощью, — Юрий Ильич прямо-таки профессионально пел дифирамбы моему педагогическому чутью.

— Я вас услышал, товарищ директор. Одно не пойму: как связаны мои отношения с седьмым классом, с мужской его частью, и увольнение Марии Сергеевны?

— Егор Александрович! — торжественно начал Юрий Ильич. — Официально объявляю вам: вы назначаетесь классным руководителем седьмого класса. Поздравляю вас! — радостно закончил директор.

— Вот тебе бабушка и золотуха после вчерашнего поноса, — проворчал я, не сдержавшись.

— Что?

— Нет, ничего, — чуть громче произнес я. — Почему мне такая честь? Григорий Степанович в свободном полете, — поинтересовался у Свиридова, понимая, что от оказанной сомнительной чести не откажусь.

Свиридов прав: мальчишки не хулиганы, просто слишком любознательные, активные, добрые и очень любят жить. Ярко жить, искренне, с фейерверками. Ну что же, наличие неутомимой энергии имеется, будем направлять в нужное русло.

— Впрочем, да, почему я уже понял, — тут же добавил вслух.

— Простите, что? — изумился Юрий Ильич.

— Говорю, причины вашего решения я уже слышал, можно не повторять. Доверие, уважение и далее по списку.

— Именно, товарищ Зверев! — просиял Свиридов. — Я рад, что мы с вами понимаем друг друга! Поздравляю, теперь вы — классный руководитель седьмого класса. Мария Сергеевна дорабатывает этот месяц, затем уходит в отпуск с последующим увольнением. У вас есть время, чтобы принять дела, узнать характеристики ребятишек. Мой вам добрый совет: обязательно поговорите с Машенькой… С Марией Сергеевной. Бумажки не покажут вам начинку, человеческое нутро. А Мария Сергеевна расскажет про каждого своего ученика, кто чем дышит, о чем мечтают.

— Обязательно, Юрий Ильич, всенепременно, — заверил я. — Могу идти?

— Что? — похоже, директор не ожидал такого быстрого согласия, готовился к затяжным переговорам. — Так вы согласны, Егор Александрович? — радостно воскликнул Свиридов.

— Кто, если не я, — усмехнулся в ответ. — Согласен, товарищ Свиридов.

— Замечательно! Прекрасно! — Директор вышел из-за стола, подошел ко мне и принялся активно пожимать мне руку. — У вас всё получится, Егор Александрович. Ребята замечательные. А вы учитель, прирожденный учитель!

— Угу, — хмыкнул я, пытаясь вернуть свою конечность.

— Простите, — смутился Юрий Ильич, выпустив из захвата мою ладонь. — Замечательное утро, вы не находите? — улыбнулся директор. — Прям гора с плеч, — доверительно сообщил Свиридов и тут же озабоченно добавил. — Как ваши? Готовы к экзаменам?

— Всегда готовы, — заверил директора.

— Ну, ждем-да ждем… Поговорите с Машенькой… с Марией Сергеевной… И ребятам сообщите, летняя практика уже с вами, Егор Александрович, — напомнил Юрий Ильич, возвращаясь за рабочий стол.

— Понял, товарищ директор. Могу идти? — уточнил я.

— Да-да, Егор Александрович, — кивнул Свиридов. — Благодарю от всего коллектива и поздравляю с новым классным руководством.

— Спасибо, — усмехнулся я, покидая директорский кабинет.

Ну что же, новый учебный год обещает быть веселым. Впрочем, как и летние каникулы. Лучший способ узнать людей поближе, с которыми предстоит работать бок о бок, это сходить с ними в поход. Лето, каникулы, лес рядом. Осталось придумать интересную причину, озвучить ее пацанам, собрать рюкзаки и отправиться в увлекательное путешествие вокруг села с ночевкой.

— Вы ничего не понимаете! — возмущалась очаровательная блондинка с голубыми глазами, пухлым ротиком, потрясая тщательно уложенными кудрями. — Он — новое лицо нашей страны! Мы все должны на него равняться!

— Глупости! Я слыхал, что у него папаша в министерстве, вот и выпендривается.

— Кто? Папаша? — хмыкнула вальяжная брюнетка.

— Да парень этот. А в деревню его нарочно отправили, выслужиться, а потом на тепленькое место присесть.

— Чушь! — безапелляционно заявила блондинка. — Валерик, ты несешь полную чушь! Папа говорит, он отказался от престижного распределения в Москве и уехал в нашу глубинку. Он — первопроходец! Энтузиаст своего дела! Он пример для нас для всех! — сверкая глазами, вещала красотка.

— Катя, да успокойся ты уже, — поморщившись, одернула подругу жгучая брюнетка, сверкнув глазами. — Глупости всё это. Кто в здравом уме отказывается от престижного места в Москве и меняет его на нашу глушь? Что-то здесь нечисто. Или у товарища есть коварный план. И гражданин этот не так прост, как выглядит на фотографии!

Темноволосая девушка ткнула красным ноготком в фотографию Егора Зверева, которая красовалась на первой полосе областной газеты.

— А он ничего, симпатичный, — хмыкнула брюнетка. — Катюнь, признавайся, втюрилась? Втюрилась, да? Из-за этого такие страсти?

— Катюш, ты всерьёз собралась проситься на отработку в эту… в это… лошадиное место? — изумленно пробормотал Валерик, юноша субтильного телосложения, интеллигентного вида, с аккуратными усиками.

Валерику мнилось, что усы придают его лицу мужественность и добавляют лет. На самом деле тоненькая полоска над верхней губой только усугубляла недостатки, подчеркивала натуру юноши, слегка завистливую и трусоватую.

— Да! Я считаю, весь наш курс должен, просто обязан пойти по примеру товарища Зверева и отправиться в деревни, в села и…

— Катюнь, остановись! Мы не на комсомольском собрании, — лениво процедила брюнетка. — Любезный, принесите еще лимонаду, пожалуйста, — явно подражая кому-то, произнесла хорошо поставленным грудным голосом девушка, подзывая официанта взмахом холеной руки.

Молодые люди сидели в летнем кафе после очередного экзамена и обсуждали перспективы своей дальнейшей жизни. Были они сокурсниками, и в скором времени ребятам предстояло получить дипломы о высшем образовании и отправиться к местам работы по распределению. Поскольку были они дети не последних в Новосибирской области родителей, то места своего назначения знали заранее. Оставалось только подтвердить знания экзаменационными отметками, отработать недалеко от дома на благо Родины, и вернуться под родительское крылышко на теплое местечко.

И вдруг одна из них, Катя Суворовцева, взбрыкнула и начала требовать от друзей и сокурсников брать пример с какого-то молодого учителя, который в одночасье стал знаменит на всю страну, прославившись своими новаторскими методами и подходами к образованию и мероприятиям.

— А я вам говорю, с товарища Зверева нужно брать пример! Вспомните, как поднимали целину! — снова завелась Катя.

— Ты еще революцию вспомни, — лениво хмыкнула брюнетка.

— Вспомню! — горячо заговорила Катя. — И вспомню, Алла! История творилась руками наших дедов! А мы!

— А что мы? — поинтересовался Валерик.

— А мы прозябаем в неизвестности и сытости, мы ничего не придумываем, не строим! Мы идем проторенным путем!

— И что в этом плохого? — Аллочка глянула на подругу, затем достала пилочку и принялась подтачивать свои идеально закругленные ноготки, выкрашенные в алый цвет.

— Это невыносимо скучно! — воскликнула Катенька. — Ну что, что хорошего ты ждешь от жизни? Ведь за тебя всё давно распланировали! — возмутилась Катерина. — Алла! Ведь ты талантливый педагог-историк! Ты можешь, ну не знаю, ты можешь подарить нашей стране гениальных историков! Неужели тебе не хочется воспитать поколение талантливых детей?