Контракт Аделины (СИ) - Солнечная Тина - Страница 8

Я ждала, что он что-то скажет. Что-то странное. Или, наоборот, слишком личное.

Но он только выдохнул и сказал:

— Отдыхай.

И вышел, оставив меня наедине со спящим ребенком. Я осталась рядом с Эви, несмотря на то, он настаивал на раздельных спальнях. Села на край кровати. Погладила по волосам. Она спала спокойно, сжала край пледа в кулачке. Моя девочка.

Я должна была пойти во вторую спальню. Наверное. Но… не захотела. Я просто легла рядом, обняла её, вдохнула знакомый детский запах и закрыла глаза.

Я проснулась одна.

Это ощущение — пустоты — ударило сильнее любого звука. Глаза распахнулись, сердце вздрогнуло. Я села в постели, обвела взглядом спальню — пусто.

Эви?

Я сорвалась с места и буквально выбежала в коридор.

— Эви?! — позвала хрипло, но в следующую секунду услышала её голос — звонкий, весёлый, совсем не напуганный.

И замерла на пороге кухни.

Картина была… сюрреалистической.

Моя дочь сидела на столешнице, болтая ногами в новом платье с блестящими пуговицами, и восторженно что-то рассказывала Зэйлору. А он стоял у плиты. Готовил. Реально. Готовил. На сковороде что-то шипело, рядом стояла миска с тестом, лопатка, масло — и драг, опаснейшее существо из всех, кого я знала, осторожно переворачивал блины.

— Нет, ты не так делаешь! — щебетала Эви. — Надо, чтобы с пузырьками! Мама так делает!

Он фыркнул. Не зло. Почти… с усмешкой.

— И какие блины любит твоя мама?

Эви гордо заявила:

— Мама любит, когда я ем блины со сгущёнкой. А сама просто сидит и смотрит.

Я осталась в тени дверного проёма. Не решалась вмешиваться.

Зэйлор на секунду замер. Лопатка зависла в руке. Потом он качнул головой, едва заметно, и вернулся к блинам.

— Хорошая у тебя мама, — пробурчал он, не глядя.

— Самая лучшая! — отозвалась Эви с таким искренним восторгом, что у меня защипало в глазах. И добавила уже тише, почти шёпотом: — И папа тоже…

Я видела, как напряглась спина Зэйлора. Он снова застыл, а потом чуть склонил голову и выдохнул, возвращаясь к делу.

Я сделала шаг вперёд, и оба обернулись почти одновременно.

Эви вспыхнула улыбкой и воскликнула:

— Мама, мы сами готовим! Дядя Зэй уже почти научился!

— Просто Зэй! — явно не в первый раз, поправил мое чадо драг.

Зэйлор взглянул на меня с выражением обречённого терпения:

— Ребёнок отказался есть покупные блины. Сказала, что это не по-настоящему и мама так не делает. Так что, — он махнул в сторону сковороды, — это первый и последний раз. Серьёзно.

Он был в муке по локоть. На носу — капелька теста. На столе — полный творческий хаос.

Я прикрыла рот рукой, чтобы не рассмеяться.

— Неужели это так страшно? — спросила я, подойдя ближе.

— Не страшно, — буркнул он. — Унизительно.

— Почему?

— Потому что меня учит блины печь... шестилетняя ведьма с бантом.

— Ей четыре, — поправила я, и он скосил на меня взгляд.

— Тем хуже. Эта мелкая ведьма командует мной с утра. И у неё, между прочим, весьма авторитарный стиль.

— Я всё слышу! — громко заявила Эви.

— Вот видишь, — кивнул он. — Даже шептаться нельзя.

Я рассмеялась. И уже собиралась что-то сказать — может, снова поддеть его или просто поблагодарить — но у него зазвонил коммуникатор.

Зэйлор коротко чертыхнулся, глянув на экран, и ответил:

— Да?

Голос на той стороне я не различала, но его лицо стремительно потемнело. Он выпрямился, черты стали резче, взгляд — сосредоточенным и холодным.

Глава 9

— Буду через десять, — бросил он сухо, закончил разговор и тут же щёлкнул пальцами.

Мука исчезла с его рук и одежды. Следы теста с носа и даже с поверхности исчезли, будто их никогда и не было.

Он повернулся ко мне, вложил в руку лопатку, которую держал, и спокойно сказал:

— Доделайте сами. Я ненадолго.

— Куда ты?..

— Работа. Никуда не уходите. Ни ты, ни ребёнок.

И, не дожидаясь вопросов, развернулся и ушёл. Я осталась стоять посреди кухни с лопаткой в руке и блином на сковороде. Эви весело закивала:

— Ну давай, мама, ты же умеешь вкусные делать!

Я только вздохнула.

Мы с Эви завтракали вдвоем. Она болтала без умолку, с удовольствием намазывая сгущёнку на блин и периодически заглядывая в проход — вдруг Зэй появится.

— Мама, а когда папа приедет? — вдруг спросила она между двумя укусами.

Я чуть не поперхнулась.

— Не знаю, зайка, — тихо ответила я, и это было правдой. Не знала. И не хотела знать.

— Когда увижусь с ним, я обязательно расскажу, какой дядя Зэй замечательный, — серьёзно заявила она и кивнула, будто уже решила.

Я давлюсь блином. Буквально. Приходится глотнуть воды, чтобы восстановить дыхание.

— Хорошо, малышка, — всё, что смогла выдавить. Комментировать эту… перспективу я не готова.

После завтрака она, конечно же, требует заняться распаковкой всех доставленных коробок. Коридор был завален ими, будто переехал целый детский бутик.

— Надо всё разложить! — объявила она, взяла меня за руку и потащила к своей новой комнате.

Честно говоря, делать было всё равно нечего, и я — не знаю зачем — решила послушаться Зэйлора и не выходить без него. Возможно, дело было в интонации. Или в том, как он смотрел. Или в том, что он нас спас. В любом случае, остаться дома казалось разумным решением.

Мы открывали коробку за коробкой. Оказалось, что Эви каким-то образом протащила на кассу ещё с десяток игрушек. Может, сунула в корзину незаметно. Может, Зэй добавил — впрочем, неважно. Она заботливо расставляла их по комнате, создавая уютный хаос.

— Мама, мы же всё это заберём, когда домой поедем? — спросила она, аккуратно усаживая мягкого кота на подушку.

— Конечно, маленькая. Думаю, Зэйлор не будет против, — улыбнулась я.

— А при чём тут он? Это же моё, — отрезала она, даже не оборачиваясь.

Я едва сдержала смех. Вот так. Эта егоза далеко пойдёт. Хваткой она определённо в папочку. Даже если пока сама этого не знает.

Оставив Эви в её королевстве игрушек, я наконец-то выскользнула на кухню. Тут, мягко говоря, царил творческий беспорядок. Столешница была в муке, остатки теста цеплялись к ложке, на краю приютилась банка сгущёнки с ложкой, воткнутой в неё под наклоном.

Вздохнув, я закатала рукава и принялась наводить порядок. Пока убирала, машинально открыла холодильник — и на мгновение застыла.

Полки были заставлены продуктами. Свежими. Хорошими. Не только мясо, соусы и овощи, но и какие-то сыры, фрукты, яйца, даже детский йогурт и упаковка с наклейкой мультика.

Странно. Очень странно. Зачем демону столько еды? Тем более — разнообразной?

Стараясь не думать об этом слишком много, я приготовила обед. Для Эви — отдельно: тушёные овощи и кусочек филе. Для нас с ним — пасту с мясным соусом, который бы даже моя бабушка оценила. Я как раз выключила плиту и проверяла, не пересох ли хлеб, как вдруг… зазвонил дверной звонок.

Я вздрогнула.

Зэйлор?

Нет. Он бы не стал звонить. Это ведь его дом. Сердце екнуло. Я вытерла руки о полотенце, ещё раз проверила, что Эви занята игрушками, и направилась к двери — напряжённая, настороженная.

Я подошла к панели у двери и нажала на кнопку с изображением камеры.

Экран мигнул, и изображение стало чётким. На пороге стояла женщина. Красивая. Очень красивая. Брюнетка с идеально уложенными волосами, в облегающем платье цвета вина. На губах — алый блеск, на лице — нетерпение, граничащее с раздражением.

Я непроизвольно выпрямилась, будто эта картинка могла меня как-то задеть. Она выглядела так, будто ее тут ждали. И знала, что её пустят.

Не похоже, что она была опасна для меня. По крайней мере, внешне. Просто… женщина. Очень эффектная женщина. Может это его женщина? С чего я решила, что он холост?

Я перевела взгляд на кнопку открытия. Может, не открывать?

Нет. Глупо. Она не выглядела опасной. Во всяком случае — физически. Хотя неприятный холодок по коже всё же пробежал.