Управдом: назад в девяностые - Тамбовский Сергей - Страница 8

А там меня поджидал сумрачный строитель Костик, он сидел на какой-то строительной конструкции, курил, посекундно сплевывая, и вид имел крайне раздраженный.

– Наконец-то, явился, – ядовито сказал он мне, – и не запылился.

– Зима же, Константин Палыч, – развел я руки в стороны, – откуда сейчас пыль.

– Это я образно выразился, – потушил он свою сигарету об кирпич, – слушай, друг мой ситный, когда долг погасишь?

Долги и все остальное

– Я все помню, – сделал я попытку обойти его, но неудачно, он зацепил меня за лацкан пуховика и приземлил рядом с собой.

– Ты не торопись, дома у тебя все равно никого нету.

– А ты откуда знаешь? – удивился я, – что там нету никого?

– Супруга твоя час назад пропрыгала на каблуках по нашей спортплощадке, – Костик достал портсигар, да-да, он так понтовался перед обществом, золотым портсигаром (позолоченным на самом деле), в который были обычно набиты сигареты Кент, – будешь? – предложил он мне одну.

– Давай, – не стал отказываться я, – а что там насчет долга-то, напомни…

– Что-то у тебя память стала очень короткой, – усмехнулся он, – договорились ведь по-хорошему, по штуке с квадратного метра в месяц, не позднее 25 числа. Вплоть до сдачи в эксплуатацию. У тебя в квартире 70 квадратов, акт об эксплуатации еще не подписан, и сегодня 25 декабря… это значит что? Где 70 штук?

– Да помню я, помню, – вырвал я наконец из его пальцев свой пуховик, – просто ситуация сейчас сложная, в институте зарплату опять задерживают, на подработках тоже обещают, но в январе… дай отсрочку, будь человеком

Про пуховики, кстати – наше градообразующее предприятие подписало в прошлом году безразмерный контракт с Китаем, наши автомобили против их жратвы и ширпотреба. Из жратвы в основном шли быстрозавариваемые макароны типа Доширак и тушенка Великая стена, а вот в товары народного потребления записали кроссовки и эти вот пуховики, двух цветов они были, красные и розовые, я по случаю урвал красный.

– До какого числа тебе отсрочка нужна? – слегка сбавил тон Костя.

– Ну хоть до 5 января, после праздников должны что-то выдать.

– Хорошо, договорились, – достал он вторую кентину из портсигара, – в память о твоих бывших заслугах… но ровно пятого включится счетчик, 10 процентов в день.

– По рукам, – ответил я, – надеюсь, до счетчика дело не дойдет.

– Как там у тебя, кстати, с оформлением этого… кондоминимума?

– Дела идут, контора пишет, – попытался отговориться я, но не увидел в глазах Кости нужного отклика, поэтому слегка подкрутил прицел, – в администрации бумагу получил, у нотариуса устав зарегистрировал, остальное завтра-послезавтра.

– Вот, кстати, – вспомнил он, – можешь собрать бабло со своих подельников, как раз на взнос хватит. Мою долю можешь вычесть из долга.

– Да как же, соберешь с них чего, – я встал и напоследок выдал такое, – а ты кому свои квартиры-т продавать собрался?

– С какой целью интересуешься? – хитро прищурился он.

– Ну надо ж знать, с кем мы тут рядом жить будем…

– Аааа, в этом смысле, – поувял Костик, – три штуки уйдут моим работникам, Васе Красину, Боре Большому и брательнику моему, Евгению, знаешь наверно такого?

– Ну видел конечно, – ответил я, – он на тебя похож. А еще три?

– Ищу покупателей, – кратко выразился он, на чем мы и расстались по-хорошему… ну относительно по-хорошему.

А дома меня ждал сюрприз – листок А4, лежавший перед телевизором в зале, на котором крупными буквами было написано «Я ухожу к маме, все достало. Половину заначки забрала. Пока». Я тут же проверил состояние заначки, она у нас лежала в верхнем ящике письменного стола в конверте с надписью «Поздравляю с 8 марта». Не обманула меня Ирусик, ровно половину и забрала, 25 тыщ из общего объема в 50.

– Вот сюрприз, так сюрприз, правда, Васька? – спросил я у кота, выбежавшего встречать меня из кухни.

Кот Васька только мявкнул в ответ, намекнув, что неплохо бы и покормить его, болезного. Я все понял и вытащил, что там осталось в холодильнике. Осталось там немного, но нам на двоих хватило.

– Ну чего, Василий, – сказал я коту, когда мы уже уселись перед телевизором фирмы Сони, – вот мы и остались без хозяйки, верно?

Васька зевнул и принялся вылизывать себе лапы, а я продолжил.

– Только ведь народная мудрость-то гласит так – если от тебя ушла жена, то не всегда понятно, кому больше повезло, тебе или ей, согласен?

Васька коротко мяукнул и свернулся в клубок… ну и ладно, ну и спи, а я пока узнаю, чего там в мире делается – о, программа Сегодня на НТВ.

А 25 декабря 1993 года в мире творилось следующее – номером первым, конечно, шло вступление в силу новой Конституции, ее приняли на том же голосовании, где выбирали обновленный состав Госдумы… ну да, где победил Владимир Вольфыч, а кто-то там из счетной комиссии закричал «Россия, ты одурела!». Да нет, родной, одурел-то ведь именно ты, а народ у нас всегда мудр и прав, поэтому даже мутноватый Жириновский ему роднее, чем зажравшийся незамутненный либерал типа Ахеджаковой или там какого-нибудь условного Карякина.

Далее в порядке убывания у нас значились такие события, как приезд елки в Кремль, смерть Ивана Семеныча Козловского и победа Каспарова в матче с Шортом. И еще я вспомнил, что в этом же году совсем недавно умерли два патриарха – отечественной комедии Леонид Гайдай и отечественного же детектива Юлиан Семенов. Обоих искренне жаль…

И это не считая совсем недавних событий возле Белого дома в Москве, когда танки прямой наводкой долбили несогласных парламентариев прямо в их резиденции. Крайне мутное дело там вышло… один мой коллега был как раз в это время в командировке в Москве, рассказывал потом, как толпы на Садовом и возле гостиницы Украины смотрели все это в прямом эфире и аплодировали удачным выстрелам. То, что им самим может прилететь, как-то в головы не приходила.

А еще шла гражданская война в Югославии, в латентной стадии пока, до горячей надо было прожить еще пару-тройку лет, в ЮАР создан переходный парламент, призванный обеспечить передачу власти от белых граждан к черным гражданам (да-да, имени товарища Нельсона Манделы) и в Колумбии убит такой заслуженный товарищ, как Пабло Эскобар…

Вот относительно последнего мне вспомнилась душещипательная история родом из перестроечных времен, гласит она следующее

Как-то в 80-е годы Эскобар скрывался от полиции в горах. С собой наркобарон взял сына и дочь Мануэлу. Когда наркобарон понял, что дочь замерзает, он открыл сумку, которую, перед тем, как удариться в бега, набил наличностью, высыпал на холодный пол пещеры около $2 млн и развел костер. Мануэла, рассказал сын наркобарона, согрелась. На этом же костре Эскобар приготовил им ужин.

Вранье, конечно, но это то вранье, в которое хочется верить… ну ладно, телевизор я выключил как раз после передачи «Городок», Стоянов с Алейниковым еще не заыгрались по-настоящему, поэтому там была халтура типа «На митинг? Нет! Тогда быстро на митинг и в автозак!». А я задумался над тем, как жить дальше и вообще – кому на Руси жить хорошо? И еще более глобально – как нам обустроить Россию?

Кардинально в нынешнем бардаке ты все равно ничего не поменяешь, сказал я сам себе, так что смирись, Сергуня, и обустраивай хотя бы собственную жизнь. Для начала. А дальше видно будет, когда обустроишься… для начала хотя бы этот вот несчастный кондоминимум обустрой и деньги собери, с кого сможешь.

Решено, ответил я сам себе, обустраиваю себя и свой кондоминимум… так что там мне на завтра предстоит сделать? Черт, надо заводить ежедневник, могу и забыть что-нибудь нужное. Тааак (я погладил Ваську по спине, тот не отреагировал), завтра первым делом идем выправлять печать организации, потом в Госстат на Ошару… да, счет же в банке надо открывать будет… ну это наверно там же, где и печати делают, рядом сберкасса есть… в Сбербанк пока она не переименована, да и Герман Оскарович Греф со своими инновациями видится в очень отдаленной перспективе – поэтому сидеть мне там в очереди час, не меньше.