Путь к славе (СИ) - Калинин Даниил Сергеевич - Страница 33

— Послушай, товарищ майор… Я с казаками не воевал в ту войну, а вот с немцами в Гражданскую немного довелось. И я так скажу — для гансов мы все русские. Хоть великоросы, хоть малоросы, хоть казаки… Хоть большевики, хоть беспартийные. А русские для бошей — это ведь уже не совсем люди, и явно не равные им европейцы. Ну, а если не совсем люди — то и поступать с нами можно не по людски… В Африке вон, ещё при кайзере немцы целый народ угробили, народ гереро — с женщинами, стариками и детьми. Так вот, мы для них сейчас не более, чем «гереро» — преступно занявшие принадлежащую им землю… Конкуренты за жизненное пространство, понимаешь?

Майор нехотя кивнул — и я, чуть приободрившись, продолжил:

— Теперь смотри. У фрицев две линии обороны, это как минимум. Передний край — траншеи, пулеметы, противотанковые орудия, миномёты. В тылу высота — там тяжёлые орудия… Наверняка уже все подступы пристреляны, у каждого станкача свой сектор боя — и все огневые средства увязаны в единую систему обороны. И бросить вперёд хоть пехоту, хоть танки с десантом — одинаково… Не эффективно. Накроют немцы ещё на подходе.

Тихонов понемногу начал понимать ход моих мыслей — но лишь отрицательно покачал головой:

— Я же говорю тебе, товарищ комбриг, пластунов среди моих казаков нет. Пластуны, если что, это прежде всего кубанцы — а терские казаки издревле конными воевали…

— И в секретах на лошадях горцев сторожили?

— В секретах спешивались. Но как настоящие, природные пластуны взять германское боевое охранение в ножи да закидать огневые точки гранатами ночью — того не сможем, как есть говорю. И разведгруппу, что проникнет в немецкие окопы и приведёт языка, мне собрать не из кого — нет у моих новобранцев нужного боевого опыта.

Мы немного помолчали, каждый думая о своём — отповедь Тихонова меня несколько… огорчила. Если говорить совсем мягко. Но и у меня ведь вариантов совсем немного, верно?

— Значит так, товарищ майор, слушай боевой приказ… Отберешь от каждой сотни человек по пятнадцать-двадцать наиболее толковых станичников, желательно — с боевым опытом. Ну, или хотя бы самых смелых и подготовленных… Саперы подготовят проходы в минных заграждениях, если они есть — и перед рассветом группа так называемых «пластунов» выдвигается вперёд. Именно, что по пластунски, не отрываясь от земли. Вперёд пусть человека три-четыре выдвинутся, головным дозором — и как можно больше с собой гранат возьмут… А как только они закидают окоп боевого охранения гранатами, я подам зелёную ракету — общий сигнал атаки; тогда остальные поднимаются на рывок до траншей. Если что, по проявившим себя дежурным пулеметам отработают сорокапятки, расчёты «Максимов».

Майор угрюмо бросил в ответ:

— Разведка боем?

— Разведка боем предполагает, что я бросил бы вперёд казачий батальон днем, в пешую атаку. В надежде засветить как можно больше огневых точек немцев… А так у бойцов есть неплохие шансы добежать до траншей и схватиться немцами в ближнем бою. С ещё не пришедшими в себя, сонными немцами — не разобравшимися, что происходит… Если что, танкисты передадут твоим хлопчикам все имеющиеся немецкие автоматы, по револьверу от каждого экипажа, поделятся гранатами.

Майор на этот раз уже ничего не сказал, просто согласно кивнул — и тогда я продолжил:

— В это же время гаубицы отработают по высоте, а в атаку я брошу танки. «Бэтэшки» подгоним на рубеж атаки на тихом ходу со снятыми гусеницами, чтобы траками не гремели — так что есть шанс, что фрицев не всколыхнем. На «коробочки» сажаем десант, как только начнётся бой, они выдвигаются вперёд; половину десанта высаживаем у траншей, вторая половина вместе с танками — в прорыв, к высоте. Её постараются обойти на как можно большей скорости — и выйти фрицам в тыл… К тому же склон с тыльной стороны более пологий, танки смогут пройти.

Немного подумав, я добавил:

— Заодно полковушки отбуксируем к линии немецких траншей — наверняка там есть готовые орудийные капониры. Так что поддержат прорыв навесным огнём по кургану.

Тихонов, также подумав пару минут, согласно кивнул:

— Добро. План толковый… Но ведь сам понимаешь, товарищ комбриг, что не все мины могут снять саперы. Что боевое охранение даже перед рассветом сохранит бдительность — и может вовремя открыть огонь… Что тогда?

Мне осталось неопределенно пожать плечами:

— Да ничего особо не меняется. Твои также поднимаются в атаку — а по проявившим себя огневым точкам отработают не только «сорокапятки», но и танки. Проявят себя чуть раньше — и пойдут в бой уже после того, как передовая группа добежит до окопов… Фронт атаки будет не шибко широким — метров четыреста, пятьсот от силы. И именно здесь мы сосредоточим все «Максимы» пулеметного эскадрона, «сорокапятки» бригады — и твоего полка. Десять снайперски точных орудий, двенадцать станковых пулеметов! Разве мало? К тому же часть «бэтэшек» с самыми опытными наводчиками я также оставлю на исходном рубеже — они будут гасить немецкие огневые точки на флангах группы прорыва.

— Ну, а если танки все же всколыхнут фрицев раньше?

— Тоже не беда. Во-первых, без лязганья гусениц фрицы не поймут, что перед ними танки. Во-вторых, «бэтэшки» мы ещё к полуночи подтянем метров на восемьсот пятьдесят к германским траншеям, чуть окопаемся — так что вряд ли немцы будут ждать атаку раньше, чем рассветет… Ну а так уж, как пойдёт — всего не предусмотришь.

— Понял… Ну, значит, ждём автоматы, револьверы и гранаты.

Майор первым протянул мне руку — и сжав крепкую, мозолистую (не иначе как от рукояти шашки) ладонь, я уточнил:

— Скажи честно, Евстафий — ты как решился-то мне все про казаков выпалить… Не сглаживая, так сказать, углы?

Тихонов только усмехнулся:

— Ну так сам же сказал — не козырять… Комиссара я тут не вижу — а командир бригады, вступающий в бой на танке в первых рядах, вряд ли окажется стукачем. Да и накипело на душе… Так что не обессудь, Пётр Семёнович, ежели какую резкость сказал.

Я вернул улыбку казаку, хлопнув того по плечу:

— Сработаемся.

Глава 15

— Тимофей, не пыхти! Как паровоз, право слово…

Молодой кубанец ничего не ответил старшине, но постарался двигаться тише. Вроде, выдвинулись казаки загодя — но ползти по-пластунски относительно легко лишь первые метров пятьдесят. Когда же приходится ползти вслепую да с полкилометра, то ведь сто потов сойдет! Засопишь и не так… Но самое поганое — это то, что линия горизонта на востоке начала понемногу сереть, предвещая приближающийся рассвет.

Времени у бойцов осталось совсем немного…

Командир «Терского» Невинномысского полка сильно лукавил, когда говорил об отсутствии кубанских казаков — все было в точности наоборот. Вот настоящих, природных терцев в нем не было — вообще не было. Считанное число их еще можно найти в полках 10-й дивизии, развернутых в Моздоке, Пятигорске или Георгиевске. Ведь последние города некогда располагались в пределах владений Терского казачества — а сама 10-я Терско-Ставропольская формировалась по территориальному принципу, из местных.

При этом эскадроны горских национальностей при формировании «казачьей» дивизии были выведены в отдельный полк, передислоцированный в Нальчик…

Каков был процент именно природных терских казаков, сказать сложно. На всем Кавказе терцы сохранили хоть какую-то автономию и родовую землю лишь в станице Слепцовская Сунженского казачьего округа. Первая Мировая (особенно 17-й год, ознаменовавший собой развал армии и начало турецкого рывка на север), последующие столкновения с горцами, продолжавшиеся до начала тридцатых годов, война гражданская… И, наконец, выселение терских казаков, сопровождавшееся неоднократными восстаниями последних — все это ударило по исконному на Кавказе казачеству гораздо сильнее, чем по донцам или кубанцам.

Ну, а добила терцев коллективизация — тогда вспыхнуло восстание в Чечне, и вайнахи обратились к казакам за помощью. То, что чеченцы и ингуши выселяли терцев из станиц при потворстве советской власти в двадцатых — грабя семьи сражавшихся на фронте казаков, отнимая скот, насилуя казачек и сжигая их дома, было забыто. Ну как забыто? Скорее терцы предпочли «забыть» в расчете, что вместе с вайнахами сумеют отбиться… Или хотя бы получат от них оружие.