Регрессор в СССР. Цикл (СИ) - Арх Максим - Страница 70

— Так вот, тут ключевой момент, — что после того как суровые годы ушли, за ними пришли не менее суровые. Отсюда кстати, напрашивается интересный вывод: при любых раскладах, что бы ты не делал, для основной массы населения всегда будет тяжело. Было тяжело вчера, тяжело сегодня, будет тяжело завтра и уж будьте уверенны, после завтра тоже будет тяжело или ещё тяжелее! Как говорят французы — «се ля ви» — такова жизнь.

— Может не узнают? — с надеждой в голосе спросил меня мой наивный друг.

— Узнают, узнают, — не сомневайся! Да уже знают, особенно после сегодняшнего кипиша.

«Как бы вот меня не притянули за развязывание и подстрекательство к драке. С них станется. Хотя я вроде никого не подстрекал, да и гэбэшник Алим по идее прикрыть должен, хотя, кто я ему… или им… Если только за деньги?..» — сказал я разумеется про себя, ибо не к чему портить нервы и без того перенервничавшему сегодня другу.

— Мы Изи его долю отдать забыли, — напомнил Сева.

— Ну и ладно. Потом отдадим. Не раннее чем через месяц. Там сейчас «шухер», к тому же… Это не мы ему должны, а он нам. Он же за свою мафию пятьсот руб. торчит. Вот с тех денег свой процент пусть и берёт.

— Какую мафию? — удивился собеседник.

— Не важно, — отмахнулся я, поняв, что затупил.

«Про мафию только детям нахватало страшилки на ночь рассказывать. Внимательней надо Саша за базаром следить!» — сказал я себе.

Дома, встревоженная мама начала пиления меня прямо с порога.

— Саша, ну что ж ты так поздно! Ведь ты же обещал! Ты обещал, что позже половины десятого ты не будешь приходить, а уже почти одиннадцать. Я же волнуюсь! Ну кто в твоём возрасте по ночам шляется?! Тут тебе не деревня. Тут город! Мало-ли что случиться! И почему от тебя пахнет спиртным? Ты что пил?!

— Нет мам. Случайно шампанского выпил.

— Как это случайно?

— Мы в ресторане сегодня встречались с певцом — Ибрагимовым Амирханом Самед оглы. Слышала о таком? — дождавшись утвердительного кивка продолжил: — Ну так вот. Песня ему очень понравилась, и он приобрёл её у нас за три тысячи.

— Не может быть, — не поверила мама. — За песню три тысячи? Ты что-то перепутал или тебя обманули.

— Хм… — ухмыльнулся я и достал из сумки стопку денег. — Тут только две, остальные он завтра отдаст.

Наступила тишина.

— Как же так Саша, — прошептала она, приложив руку к сердцу и смотря то на меня, то на кучу купюр. Просидев так несколько минут и немного отойдя от шока, она прошептала: — Такие деньжищи и за какую-то песню…

— Ну не за какую-то, а за шлягер, — парировал я. — Кстати, мам. Нам с тобой завтра срочно нужно съездить в одно место, зарегистрировать песни. Это очень важно и обязательно. Поэтому отпросись пожалуйста на пару часов на работе.

— Хорошо, — безвольно сказала она.

— И ещё. Переведись на работе на пол ставки и поступай в медицинский институт. Будешь врачом, а не медсестрой. Или не на пол ставки, а вообще уволься.

— Саш, а как мы жить то будем? Пол ставки — это очень маленькие деньги!

Я указал рукой на деньги.

— Мам. Сейчас у нас есть почти пять тысяч рублей. Это твоя зарплата почти за пять лет. Так что нормально проживём. Причём я же ещё песни пишу и скоро их тоже продам. Думаю, тысяч на двадцать-тридцать рублей, песен у меня уже есть, — хвалился я видя ошарашенный вид мамы. — Так что с деньгами всё будет хорошо, не волнуйся. И ещё, — не дав ей прийти в себя продолжил я. — Я собираюсь закончит школу экстерном и тоже поступить в институт, но давай об этом поговорим завтра, сегодня я очень устал. Я быстро мыться и спать, — проинформировал я её и не давая разгореться дискуссии, быстро «чмокнул» маму в щёку и ушёл, оставив одну переваривать услышанное.

Когда засыпал подумал: «Как хорошо, что сегодня я не взял с собою Юлю. А ведь собирался пригласить… в ресторан блин… Ну ладно. Следующий раз сходим. Никуда этот ресторан не денется…»

Конечно же, материал о событиях той ночи, в которой по самым скромным подсчётам в драке учувствовало около трёхсот человек, из-за цензуры, так в газеты и не попал, и основная масса населения ни о чём не узнала. Однако даже спустя большое количество лет не каким другим именем кроме как — «Великая битва в «Праге»», — местные жители — это событие не называли.

22 августа. Понедельник.

— Здравствуйте Александр, Савелий — проходите. Амирхан Самед оглы сейчас выйдет. Он немного приболел, — пригласил нас в номер Алим, когда мы с утра приехали в гостиницу. Чтоб не шокировать маму разговорами о вчерашнем, было решено её оставить ожидать нас в машине.

Зайдя в номер и присев на знакомый диван стали ожидать гостеприимного хозяина, который судя по звукам, доносившимся из ванны был в душе.

— О, ребята. Приехали?! — раздался голос Ибрагимова через пять мину. Мы повернулись. Да, посмотреть было на что. Под левым глазом, на пол лица красовался тёмно-фиолетовый фингал. Глаз же полностью заплыл представлял из себя «монголоидную» щель.

— Ну ни*** себе, — не сдержался я. — Как же вас угораздило? — а сам подумал: «А охрана твоя — гбэшники куда смотрели? Или кто там они тебе. Совсем «понимашь» работать не могут.»

— Да вот, — стесняясь начал Ибрагимов, — прилетело …

— Глаз то цел?

— Вроде цел. Всё нормально. Проблема в том, что сегодня я должен был лететь в Симферополь, у меня там завтра и после завтра концерты. Теперь не знаю, что и делать, — сказал он расстроенно. — Может быть, вы выступите вместо меня?

— Нет уж. Спасибо. Мы вчера уже выступили и выступать в ближайшее время ещё в наши планы не входит, — сказал я сочувствуя проблеме, но тем не менее улыбаясь, потому что звучало всё это забавно.

— Вот ведь странно. Нормальные же люди. Особо пьяных я не видел. А из-за пары слов такое устроили, что вся Москва на ушах стоит. Милиция, КГБ, райком, МГК, прокуратура, кого там только ночью не было. Осталось разве, что дивизию Дзержинского в ружьё поднять — просто ужас. Человек десять арестовали, нас допрашивали. Хорошо хоть ребята в органах работают, поэтому особо не усердствовали, а то пошли бы как свидетели, замотали бы потом.

— Насчёт синяка, — решил поделиться своей идеей я. — Быть может грим и тёмные солнцезащитные очки, вроде тех, что были вчера у меня при выступлении, спасут положение?

— Хм… а действительно. Почему бы и нет. Это хороший вариант. Спасибо, — повеселел потерпевший. — Ну ладно, теперь о деле. Песня, как вы понимаете, мне очень понравилась. И не только мне, нужно сказать, — с этими словами он чуть потёр подбитый глаз. — поэтому я готов обсудить условия.

— А давайте обсудим условия тет-а-тет? — предложил я, потому как два гбэшника сидящие рядом меня напрягали. Хоть они и друзья, но мало ли… Бережёного, бог бережёт, а не бережёного, конвой стережёт — так ведь говорится в известной пословице?! Поэтому от КГБ лучше всего всё-таки держаться подальше, впрочем, как и от любых структур им подобных. Сон крепче будет…

— Друзья, не могли бы вы оставить нас с Александром и погулять пол часика, — сказал Ибрагимов и «лишние», включая Севу, ушли гулять.

А мы приступили к переговорам…

После разговора с будущим исполнителем песни «про глаза», зашли к Ташкенбаеву, и взяв его поехали регистрировать песни в ВААП. Там всё прошло довольно быстро. Музыка и слова были зарегистрированы на меня и на маму, выступающую как доверенное лицо. Всё это заняло около часа, и мама поехала на работу, а мы помчались на студию «Мелодия», помочь Мансуру с записью песни «Темная ночь». По дороге он, извинившись, что так вышло и передал семьсот рублей за свадьбу, которые должен был отдать нам его друг— счастливый отец невесты. Мы поинтересовались, чем там всё закончилось?