Прелюдия бури (СИ) - Злобин Михаил - Страница 28

— Как думаешь, Насшафа, сколько он ещё продержится? — спросил я, рассматривая пульсирующий кокон из толстой шкуры.

— Ес-сли всё пойдёт так, как я з-задумала, то оч-чень и оч-чень долго, — осклабилась абиссалийка. — Ежели милос-сть Великой Тени позволит этому ничтожес-ству пережить перерождение, поддерживать жизнь в получившемся куске мяс-са я смогу вечно.

— Невероятно. Ты просто превзошла себя, — сдержано похвалил я альбиноску. — Что он сейчас испытывает?

— Его сущес-ствование — это кошмар наяву, Риз-з. Его нервы сплетены в новую, живую сеть, — голос Насшафы неуловимо изменился, будто она делилась сокровенным секретом. — Кокон дышит, наполняясь холодом Великой Тени. Тварёныш-ш чувствует, как в его плоть прорастает нечто чужое. Каж-ждая мышца и жилка медленно, но неумолимо замещается чем-то иным. Более прочным. Более… пос-с-слушным.

Она сделала паузу, наблюдая, как кокон судорожно дёргается и стонет.

— Пос-следний островок в этом море перемен — его разум. Он в сознании. Он всё ощущает. Малейшее движ-жение новой плоти, каждое её сокращение. Это доставляет ему неопис-суемую муку. Ведь это не та боль, что несёт забытье. А та, которая обостряет восприятие. Аскар не может потерять соз-знание. Не может спать. Единственное, что ему доступно, это помнить и чувс-с-ствовать.

Пленник издал новый звук — не то крик, не то протяжный стон, наполненный первобытной тоской. А Насшафа поставила ногу на мясной кокон, отчего тот затрепыхался подобно гигантскому опарышу.

Я склонился к самому искажённому лицу подонка и заглянул в его затуманенные немыслимой мукой глаза.

— Терпи, Аскар, бог с тобой ещё не закончил… — прошептал я, после чего, сопровождаемый его протяжным, безысходным стоном развернулся к Насшафе: — Так что ты собиралась мне сообщить?

Абиссалийка будто бы не услышала меня. Она стояла, придавив Аскара высоким сапогом, и сверлила его немигающим взглядом. Я уж подумал, что белокожая сейчас сорвётся и жестоко изобьёт узника. Но нет. Альбиноска вздохнула, прикрыла веки и зашагала к одному из дальних проходов зала.

— Прош-шу за мной, Риз, — бросила Насшафа через плечо. — Ты обязан послуш-шать с-сам.

Мысленно цокая и ворча про себя, я отправился за нелюдью. Она долго вела меня по какому-то свежевырытому проходу, который то спускался вниз, то, наоборот, поднимался. По нему мы прошли мимо гнездилища — места в улье, где кьерры строят «колыбели» из трупного экстракта, в которых затем выводят потомство. Кажется, родичи Насшафы времени зря не теряют, и уже ждут пополнения…

— Это здесь, Риз-з, — замерла моя спутница у ничем не примечательной глухой стены.

— Что именно? — не понял я.

Вместо ответа абиссалийка коснулась камня, на котором не успели сточиться насечки, оставшиеся от костяных кос подземных тварей.

— Они полз-зут оттуда, — прошептала собеседница.

— Да о чём ты⁈ — едва не вышел я из себя.

— Алавийцы, Риз-з! Они вгрызаются в поч-чву подобно кротам! Ты не слышишь, как с-стучат их кирки? Мы сейчас практически воз-зле северо-восточной стены. Твои враги хотят зас-стать тебя врасплох-х.

Я затаил дыхание, пытаясь уловить хотя бы отзвук или малейшие вибрации. Но мне этого не удалось. Куда уж тут тягаться с прирождёнными обитателями подземелий?

— Нет, ничего, — бессильно развёл я руками. — Как далеко они, по-твоему, находятся?

— Близ-зко. Не больш-ше полусотни шагов.

Ха, полсотни шагов! Неудивительно, что я ничего не расслышал сквозь такую толщу. Она для моих органов восприятия совершенно непроницаема. Но зато абиссалийка, кажется, отлично понимает, где находится противник…

— Насшафа, а ты не могла бы мне предельно точно указать место, где металл стучит о камень?

Альбиноска отрывисто кивнула и принялась ощупывать стену. Её ладонь сначала прошлась по щербатой поверхности на уровне груди. Затем опустилась ниже. Левее. Ещё левее. Снова ниже. В конце концов, нелюдь присела на корточки и остановила руку почти на уровне колена.

— Они где-то впереди. Пятьдес-сять шагов.

— Понял. Благодарю. Позволь мне…

Отодвинув Насшафу, я опустился на пол, возложил ладони на стену и прикрыл глаза. Пальцы слабо зашевелились, воспроизводя последовательность истинных слогов. Сплетая узоры чар, я ощущал, как энергия протекает сквозь моё тело, вызывая усталость и заставляя сердце биться сильнее. Но вот я достиг уже середины конструкта, а диссонатия была ещё далеко. Организм реагировал на возросшую нагрузку, однако выносить её пока что удавалось без особых проблем.

Три четверти заклинания готовы. Лоб взмок от пота. Рубашка противно липла к телу. Но я всё еще уверенно стою на ногах. Финальная часть. Остались считанные такты до завершения…

Громоздкое плетение, размером способное потягаться с небольшой дыней, впиталось в глухой камень, словно вода в губку. Под конец у меня немного сбилось дыхание, и в ушах зазвучал опасный гул. Однако за вычетом этого, я полностью сохранил боеготовность.

Надо же, забавно вспоминать, что когда-то давно более слабая вариация такого заклинания досуха опустошила и меня, и четверых моих безликих братьев. Сейчас же я начертал его в одиночку. Возможно даже смог бы повторить.

— Так завораживает, когда ты твориш-шь, Риз, — с придыханием сообщила абиссалийка. — Это влекло меня и раньш-ше. Но с тех пор, как я взяла реликвию отца и попробовала соз-здать что-нибудь самостоятельно, мне стало ясно, сколь труден сей путь. Ты невероятно искусен и точен. Лучш-ший из всех, кого я встречала…

— Это ты алавийских кардиналов не видела за работой, — буркнул я, прижимая ухо к слабо дрожащей стене.

— Ты уже побеждал их, Риз-з, — пренебрежительно фыркнула нелюдь.

— Только благодаря скорости, но не умению, — возразил я, после чего отлип от камня. — Не подбросишь до поверхности? Хочу взглянуть, что там творится.

— Как пожелаеш-шь, — продемонстрировала острые зубки Насшафа, после чего издала гортанный звук.

На него практически мгновенно прибежало существо, сильно напоминающее привычного мне асшатари. Вот только этот экземпляр был покрупнее, да и лишнюю пару конечностей имел. Похоже, какая-то экспериментальная особь покойного Шаграсса.

— Этот малыш-ш довез-зёт тебя, — ласково погладила абиссалийка уродливую тварь по спутанным колтунам, торчащим из подобия головы.

— Спасибо. А тебе самой не интересно посмотреть, что у меня получилось?

— Прос-сти, Риз, но в новом доме у меня слиш-шком много дел. Я должна присматривать за родичами.

— Понимаю. Ладно, тогда до встречи! И спасибо тебе, что сообщила. Могу ли я просить, чтобы ты осмотрела и остальные катакомбы? Вдруг алавийцы параллельно роют несколько ходов?

— Моя семья з-займётся этим, — устало прикрыла веки собеседница.

— И вновь не знаю, чем тебя отблагодарить… — я подался вперёд и заключил Насшафу в объятия.

Её белые руки дёрнулись, будто абиссалийка тоже хотела обхватить меня. Но по какой-то причине остановилась.

— Ты уже с-сделал для меня и моего улья гораздо больше, чем способен обычный ч-человек, — тихо изрекла нелюдь. — Это я должна возвращ-щать долги.

— Насшафа, ты мне ничего не должна, — твёрдо произнёс я.

— Как скажешь, — хмыкнула альбиноска, всем своим видом показывая, что мои слова её не переубедили.

— Спасибо тебе ещё раз. Увидимся!

Попрощавшись, я запрыгнул на спину асшатари, и тот без какой-либо команды рванул по подземным коридорам. До неприметного лаза, ведущего на поверхность, тварь домчала меня в мгновение ока. И когда я поднялся по липким от нечистот, но очень даже крепким скобам, то выбрался в паре десятков саженей от крепостных стен. А что ещё лучше, совсем рядом находилась и Пятая Полуденная башня, с вершины которой я точно всё рассмотрю.

Распугивая солдатню, я вихрем промчался по лестницам и боевым ярусам. Наверху мне встретились несколько переполошённых дозорных, которые тщетно всматривались в ночь и пытались понять, что там за переполох во вражеском лагере.