Башни Латераны 2 (СИ) - Хонихоев Виталий - Страница 16

Но на третий день после снятия осады, когда она в очередной раз пришла на кладбище, чтобы помолиться над могилой отца — она увидела огромную толпу, много-много людей. Увидела, как магикусы Школы Земли возводят склеп и ставят памятник. Высокая девушка в рыцарских доспехах с мечом. Надпись на мраморе «Я умерла чтобы вы — жили». Короткая и понятная. Но Тави как будто молотом в голову ударили, она села на холодную землю, внезапно все осознав.

Господь Архангел посылал мне три знака и одно испытание, подумала она и я — не поняла знаков, не прошла испытание. Безымянная Дейна погибла. Как шептались в толпе — погибла как героиня, отстояв город в одиночку, задержав войско Арнульфа в проломе стены, погибла погребенная под сотнями тел в желто-черных доспехах…

Она вспомнила ту расческу, вспомнила дейну в переулке, золотую монету и ее зловещую улыбку. Сомнений не было, это она убила Безымянную Дейну. Предательница. Как сказал Архангел в писании — «истинно говорю вам, а кто предаст брата своего или сестру тому лучше было бы если бы привесили ему на шею мельничий жернов и утопили в пучине морской». Ведь горе миру от соблазнов, усомнилась она в Воле Его и решила предать сестру Безымянную, которая стояла за весь город. Вот за это добрый Господь Архангел и отнял у нее отца, а если бы она устояла перед соблазном — то не дал бы пропасть.

И если бы сам Господь не говорил, что самоубийство тяжкий грех и не войдут самоубийцы в Царствие Небесное — она бы удавилась прямо там, на кладбище. Однако же и жить теперь она не могла. Отца не было, и она была тому причиной. Она убила его этой золотой монетой, словно ядом или кинжалом. Раньше она думала, что не спасла его, но теперь поняла — что убила. Своими руками. Мысль об этом была нестерпимой.

Что же… есть только один выход. Она видела лицо оруженосца Безымянной, он без сомнения был в нее влюблен. Значит…

— Ты меня искала? — раздается голос, и она поднимает голову. У ее стола стоит оруженосец Безымянной.

— Да. — кивнула она: — убей меня Леонард Штилл. Это я виновна в смерти твоей госпожи, я предала ее. Убей меня.

Глава 7

— И первый джинн сказал — давайте спрячем счастье от людей на вершине самой высокой горы, но другие возразили ему — нет, Архангел дал людям ноги, дал им силу и выносливость, они обязательно поднимутся на гору и найдут счастье… — говорит Элеонора и наклоняется над своим лабораторным столом: — тогда второй джинн сказал — давайте спрячем счастье от людей в глубине самого глубокого моря, но остальные сказали — нет, Архангел дал людям разум и руки, они обязательно построят корабли и найдут счастье. Третий же джинн, самый тихий из них, долго молчал и наконец сказал… ай, демоны! — магистр обожглась о раскаленный перегонный куб и поспешно схватила себя за мочку уха. Прошипела что-то невнятное, потом подняла вторую руку и на кончиках пальцев у нее загорелся зеленоватый огонек.

— Так о чем я? — сказала она, когда боль прошла: — ах, да. Третий джинн. Ну так вот, третий джинн сказал — давайте спрячем счастье от людей внутри них самих. Потому что люди — самые умные и самые упорные существа на свете, они поднимутся на высокие горы, опустятся в глубины океана, перевернут каждый камень в поисках счастья, но никогда не додумаются взглянуть внутрь самих себя. Леонард, ты закончил?

— Почти, магистр. — отвечает Лео, борясь с рвотными позывами. Ампутировать ногу было не так уж и сложно, не сложней чем разделывать мясо на кухне у Клауса, он сотни раз видел как Вильгельм рубил кости топором. Правда тут рубить было нельзя, сперва следовало разрезать кожу и мышцы по размеченной магистром линии, а потом, добравшись до кости — аккуратно перепилить ее тонкой пилой-костерезкой. Откуда у магистра Элеоноры в башне пила по кости — он решил не спрашивать.

— Ладно. — произнесла свою любимую присказку Элеонора, отступив на шаг от лабораторного стола и оглядев лежащее на нем тело: — ты понял, о чем была эта притча, юный Леонард?

— О том, что я пришел задать вам конкретный вопрос, что именно делать с этой девушкой, а вы мне загадки задаете?

— Ха. Ты все такой же тупой Штилл, как был тупнем, так и остался. Не зря тебя из Академии поперли.

— Меня не поперли! Я сам ушел!

— Все равно тупень. — магистр перевела взгляд на смуглую девушку, которая смирно стояла у дверей: — привел ее сюда. Теперь она знает, что ты — некромант. Понимаешь, что у меня нет другого выхода, кроме как…

— Она никому не скажет! У нее клятва, она поклялась своим богом! И потом, это же вы сами виноваты, магистр! Почему вы тела наверх перенесли? Тут дверь открываешь и сразу вот это все видишь! — возмущается Лео.

— Хорошо, хорошо… — магистр отмахивается от него как от назойливой мухи: — отпилил? Давай сюда, будем пришивать. Сперва нужно кости срастить. Кстати… — она подняла голову и задумчиво смерила смуглую девушку взглядом: — а ведь у нас есть… относительно свежий материал.

— Вы серьезно?

— А что? Она хочет смерти, ее бог не разрешает ей самоубийство, она пришла к тебе… я, кстати тоже хочу ее смерти. Только ты не хочешь ее смерти. Как по мне так нас большинство. — пожимает плечами Элеонора: — только пожалуйста не тычь ее кинжалом или мечом. Лучше всего удавить, так повреждения органов будут минимальными, а в леднике она может сохраниться довольно долго.

— Спасибо, благородная дейна. — кланяется смуглая девушка: — да славится ваше имя и имя ваших предков! Пожалуйста удавите меня, как и сказали. Я не буду сопротивляться.

— Ну вот пожалуйста. — разводит руками Лео: — и она так весь день за мною ходит, просит ее прирезать. Это привлекает ненужное внимание, магистр. А вы сами сказали, что нам с вами лишнее внимание совсем без надобности. Вот потому я и пришел к вам, кто же знал, что вы тела уже вытащили… они же тяжелые.

— Ученый должен использовать любую возможность для постановки эксперимента. — поднимает палец Элеонора: — где моя нога?

— Вот… — Лео передает ей обрубок женской ноги. Ему все еще неудобно… в конце концов Марта была его одногруппницей, а теперь он ее расчленяет, как будто она это сборник запасных частей. И потом… понятно, что она уже мертва и ей все равно, но даже так… магистр сказала, что пилить ногу когда на субъекте юбка — идиотизм. Пришлось снять с мертвой Марты одежду и сейчас он чувствовал себя… странно.

— Отлично… — Элеонора приставила обрубок ноги Марты к срезу ноги Алисии и нахмурила брови: — мышцы бедра у Алисии были развиты лучше, чем у Марты… ну да ладно.

— Извините, благородная дейна магистр. — подает голос из угла смуглая девушка и снова смиренно кланяется: — а можно узнать? Когда меня наконец удавят?

— Правильный вопрос. — ворчит Элеонора, склоняясь над ногой Алисии и пальцы на руках магистра загораются зеленоватыми огоньками: — когда? Леонард Штилл, будь джентльменом и отведи девушку в ледник.

— Да вы шутите!

— Ни капельки. Думай, Штилл, думай. Если ты ее прямо тут удавишь, то тебе ее потом вниз придется нести, на плечах. Лучше будет если она сама в ледник спустится, а уже там на месте ты ее и задушишь. Веревку возьми. И пусть платье снимет, все равно запачкает…

— Магистр! Вы же шутите, да?

— Что? — Элеонора отрывается от ноги Алисии и поднимает голову: — когда это я шутила? Ты же ученый, Штилл, ну или был таковым. Хотел стать. Учился в Академии. Разве тебя там не учили думать? Хорошо, я проанализирую все для тебя сама, раз уж это доставляет тебе такие трудности. Смотри — эта девушка…

— Ее зовут Таврида. Или Тави. Все зовут ее Тави.

— Мне не нужно знать ее имени, болван. И тебе тоже не нужно. — качает головой Элеонора: — чем больше ты про нее узнаешь, тем труднее тебе будет ее убить, понимаешь? Это как топить котят в ведре — если ты дал им имена, то… в общем эта девушка — ашкенка, взгляни на цвет кожи и на медные кольца, что она носит на предплечьях. — она поднимает глаза к потолку: — кстати, а ты знал что эти кольца фактически означают родовое имя? На правой руке — кольца матери и матери матери… и так далее, а на левой — кольца матери отца и ее матери и так далее. По этим кольцам всегда можно установить какого рода ашкен и даже некоторые факты из биографии… как тесен мир…