Искры на ветру (СИ) - Ярошинская Ольга - Страница 5

Йоргас поспешил ретироваться, и Коготь следом за ним.

— Я тут вдруг осознал, — лицо Инея озарило широкой улыбкой. — Я шлепал по заднице будущую королеву!

Я задохнулась от возмущения, не зная, что на такое ответить.

— Только ради этого у вас должно выгореть с переворотом, — продолжил он как ни в чем не бывало. — Я в деле, конечно. Но сперва разберемся с красноперыми. Туч, оденься потеплее. Будет очень холодно! Настоящий мороз!

Так, стоги сена расставили вдоль горной гряды, Глас на месте, Туч пошел одеваться, Иней готов.

— Рони, — вновь повернулась я к своей приме. — Я могу сделать что-то еще?

— Можешь, — сварливо подтвердил он. — Найти мне маленького дракончика, чтобы я накинул иллюзию на него. Так бы крепче держалось. При этом чтобы он еще и летал. Нет у тебя случайно такого?

— А ворона не подойдет? — быстро спросила я. — Рони, у меня есть ворона. Очень умная и дрессированная.

— Давай ворону, — согласился он, и я, сломя голову, понеслась в башню. По пути встретила Хильду, которая спустилась со сторожевого поста.

— Млечники собираются, — подтвердила она мои опасения. — Я не вижу их, но чувствую зреющую угрозу. Вот за тем пиком.

Указала тонкой рукой на острый зубчик горы. Значит, зрители там.

— Хорошо, — кивнула я. — Спасибо.

Хильда придержала меня, когда я собралась убежать.

— Ты будешь замечательной королевой, — сказала она.

Я лишь закатила глаза и помчалась в башню за вороной, всей душой надеясь, что она не улетела по своим вороньим делам. К счастью, Барри был на балконе, скакал по перилам и радостно каркнул, завидев меня.

Я аккуратно взяла его на руки, погладила плотные перья.

— Ты будешь драконом сегодня, — сказала притихшей вороне. — Не против? А потом, если выгорит, я накормлю тебя до отвала! Попрошу лучшего мяса для лучшей в мире вороны! Идет?

Когда я вышла на площадку перед крепостью, все были в сборе. Туч, еще более огромный в лохматом вязаном свитере, и Иней, непривычно сосредоточенный, уже сидели на Ковшике.

— Будет слегка непривычно, — говорил Рони, цепляя туман на дракона. — Как будто лететь через облако. Видимость снизится, опять же. Но лучше так, чем красноперые вас засекут. А если иллюзия пропадет — летите оттуда как можно быстрее.

Ковшик тряхнул мордой, пытаясь сбросить клочок тумана, куснул его зубастой пастью. Туч успокаивающе похлопал дракона по боку, и вскоре они превратились в небольшое косматое облачко.

— Отличная маскировка, — похвалила Хильда. — Но вы все же будьте настороже.

— Мы шли под иллюзией с яйцами от красных скал, — сказал Туч. — Если уж драконы нас не увидели, то млечники и подавно.

Он с готовностью одобрил мою крайне опасную идею и заверил, что в случае чего они отобьются: у него, в конце концов, щит. Но я все равно чувствовала себя так, словно отправляю друзей на смерть. Барри, которого я слишком сильно прижала к груди, недовольно завозился, и я заставила себя выдохнуть и успокоиться.

Мы должны попытаться. Выступить превентивно. Я не особо смыслю в военной стратегии, но куда лучше предотвратить бой, чем вступать в него с неравными силами.

— На самом деле это неплохая идея, — гундосил профессор Денфорд. — Сомнительная, но как знать… Красноперые суеверны и могут счесть изменение погоды дурным знаком.

Я погладила Барри, глянула туда, где погасло солнце, и решительно сказала:

— Пора.

* * *

Солнце садилось, и тени частых шатров линеили степь. Воины собирались у костров, и головы все чаще поворачивались к горному перешейку. Будет славная битва! Кровь дракона пела в теле Сайгата, предвкушая жаркий бой.

Он послал клич и теперь с удовлетворением наблюдал, как растет лагерь. Пусть не все отозвались на призыв, но многие. Сегодня они захватят Айдану. Золото и драгоценные камни, еда и вино, женщины… Сайгат шел за славой. Пришло время пророчеств. Он чуял в себе великую силу, он знал — боги выбрали ему особую судьбу.

— Так ты говоришь, в дозоре никого не осталось? — спросил Арн, лукаво щуря глаза.

Он приходился ему дядей, но Сайгату не нравилась ни снисходительность в его взгляде, ни недоверие, что сквозило в голосе.

— Я так не говорил, — ответил с достоинством. — Но многие улетели. Сейчас враг слаб как никогда, момент удачный.

— Удача, — усмехнулся Арн, пригладив чешую, что острым клином украшала его подбородок. — Она — ненадежная союзница, Сайгат. Ты слишком полагаешься на везение.

— Я полагаюсь на то, что видел своими глазами, — сказал он, раздражаясь. — Дело твое, дядя, можешь оставаться здесь, сидеть у костра с женщинами, нам достанется больше добычи.

— Может, и останусь, — ответил Арн, не отреагировав на поддевку. — Посмотрю, как ты снова вернешься с поджатым хвостом. Сколько ты уже грызешься с дозором? Три года? Пять? Как зовут того воина, что подпалил твою косу? Черный Огонь?

— Скоро от него останется только пепел, — пообещал Сайгат. — Ты как будто недоволен тем, что я хочу большего для нашего народа!

— Для себя, — возразил Арн. — Ты хочешь этого для себя. Захватить Айдану, примерить имя великого Аркутана, завоевать земли…

— И что?

Арн помолчал, пристально разглядывая племянника.

— И ничего, — сказал наконец. — Я не вижу в тебе величия. Но как знать? Может, это потому, что я помню, как ты когда-то упал лицом в теплую кучу, что навалил мой дракон. Ребенком ты вечно лез, куда не надо.

Арн рассмеялся, демонстрируя крепкие белые зубы, дружелюбно хлопнул Сайгата по плечу и отошел к костру, где сидели еще три вождя млечников. Сайгат заставил себя подойти и присел в круг.

— Выступим, как только стемнеет, — сказал он. — Прорываемся через дозор и летим к Айдане. Крыши утыканы кольями и пиками, садиться лучше в бухте, там есть небольшая площадь, а потом…

— Погоди, — поднял ладонь Старый. Его волосы побелели, но в темных глазах плескался яркий бордовый оттенок. — Не торопи дракона: он вылупится из яйца, когда придет срок. Твой клан понес большие потери в постоянных стычках с дозором, и тебе нужны люди — это понятно. Но нам надо все взвесить, обдумать…

— В степи становится тесно, — перебил его Сайгат. — Вместо того, чтобы драться друг с другом, не лучше ли объединить силы и сражаться против общего врага?

Солнце уснуло, и но пламя отражалось в глазах вождей.

— Что ж… — начал Арн, и Сайгат затаил дыхание. За дядей пойдут другие. Каждый захочет урвать свой кусок.

— Глядите! — воскликнул ребенок.

— Что это? — ахнула женщина.

Все вскочили с мест, повернулись. Пламя текло по горе, будто та вдруг проснулась и решила выплеснуть лаву. Тень огромных крыльев распахнулась над пиком, закрывая собой первые звезды.

— Великий дракон… — выдохнул Арн.

От грозного рева содрогнулась земля, дети, плача, побежали к мамкиным юбкам, а с десяток драконов сорвались с привязи и улетели в степь, мотая хвостами. Они, конечно, вернутся, но как же некстати! Сайгат нашел взглядом своего верного Ркхутана — тот настороженно раздувал ноздри и все косился наверх. Сайгат тоже поднял голову: небо, звезды, облако…

— Ты говорил, дозора нет! — выкрикнул Старый, тыча пальцем в пылающую гору. — Ты хотел повести нас на гибель!

Крылья сложились, черный дракон спрятался за горой, а после снова взлетел. Какой огромный!

— Не может быть, — произнес Сайгат. — Он больше чем любой дракон! Это какой-то обман!

От очередного раскатистого вопля задрожали шатры, а пламя костров перекинулось на сухую траву. Кто-то плакал, кто-то визжал, женщины постарше, измотанные до отупения тяготами кочевой жизни и материнства, споро затоптали начавшийся было пожар.

Сайгат повернулся к вождям, еще не веря, что все закончилось, не начавшись, но что-то ударило его по щеке, затем по плечу. Как будто кто-то совсем потерял страх и бросил в него камень! Он обернулся, пытаясь найти наглеца, но воины уже разбегались, прячась в шатры, а с неба посыпался град. Вскинув щит, Сайгат обвел взглядом вмиг опустевший лагерь.