MARVEL: Небесный Кузнец (СИ) - "Expero" - Страница 95

Сверхчеловеческая скорость и рефлексы. Очевидно, грубая сила — ничто без скорости. Здесь ключевую роль играли биоэлектрические наниты. Они не только служат «интерфейсом» для управления жаром, но и оптимизируют всю нервную систему. Это чем-то похоже на апгрейд биологического компьютера. Наниты окутывают нервные волокна (аксоны) дополнительной синтетической миелиновой оболочкой — по сути, улучшенной изоляцией для проводов. Это позволяет нервным импульсам проходить со скоростью, в 5-10 раз превышающей человеческую. В синапсах наниты действуют как катализаторы, ускоряя химические реакции. На выходе моя реакция становится практически мгновенной. Я буквально смог бы уворачиваться от пуль, если бы видел стрелка. Мир по желанию превращался бы в застывшую картину, сквозь которую я мог бы двигаться. На коротких дистанциях скорость бега может достигать 80-100 км/ч.

Сверхчеловеческая выносливость и стойкость. Прямое следствие двух предыдущих улучшений. Экстремис изменяет мышечные клетки так, что они производят значительно меньше молочной кислоты, и вдобавок, что еще более гениально, перерабатывают ее в дополнительную энергию, превращая яд усталости в топливо. Ко всему этому, постоянная микро-регенерация делает все ткани — кости, мышцы, кожу — плотнее и прочнее. Я смогу вести бой на пике возможностей в течение нескольких часов без малейших признаков усталости. Мое тело станет способным выдерживать удары, которые сломали бы кости или убили обычного человека.

Регенерация: Биологический Феникс. Это не просто ускоренное заживление. Это буквально полная пересборка тела на клеточном уровне. Мелкие раны, вроде порезов и ушибов, затягиваются бы за секунды, оставляя после себя лишь легкое, теплое свечение, которое быстро проходит. Пулевые ранения заживают бы за 2–5 минут. Но самое поразительное — потерянные конечности. Они могут полностью регенерировать за 15–20 минут. Процесс, описанный и визуализированный в мыслях, выглядит жутко и завораживающе одновременно. На месте раны ткани сначала обугливаются и превращаются в тлеющий пепел, из которого затем, как из расплавленного воска, сформируется новая, идеальная плоть. Фактически, носитель может пережить практически любое физическое повреждение, включая сквозные ранения жизненно важных органов. Сердце, легкие, даже часть мозга — все это могло быть восстановлено. Полный иммунитет ко всем известным болезням и токсинам является лишь приятным бонусом.

Термогенез: Карманная Звезда. И, наконец, венец творения. Способность генерировать экстремальное тепло — самое мощное оружие, которое по сути даже интереснее, чем сверхсила. Я смогу разогревать любую часть тела до температуры ~3000 °C. Этого достаточно, чтобы плавить сталь, бетон и практически любой известный материал. Я смогу концентрировать жар в ладонях, создавая эффект плазменного резака, или выпускать его всенаправленной тепловой волной. Благодаря нанитам контроль температуры является абсолютным и точнейшим — от легкого нагрева, чтобы высушить одежду, до максимальной боевой мощности, способной испепелить бронетехнику.

Это не просто рецепт. Это буквально чертеж полубога. И сейчас он в моей голове, ожидая, когда я наберусь смелости его построить.

Идеально? На бумаге — определенно. Но инженер во мне быстро заглушил восторги стремящегося к божественности недоученого. У каждой идеальной системы есть уязвимость. У Экстремиса их было три, и каждая по-своему пугала.

Первая — метаболическая обратная связь, или проще говоря, энергетическое выгорание. Сверхрегенерация и термогенез — это не магия. Это физика, требующая колоссального количества энергии, которую вирус черпает напрямую из клеточного метаболизма носителя. При обычном использовании это незаметно. Но после очень серьезного ранения или продолжительного использования термогенеза на пиковой мощности, я рискую впасть в состояние метаболического шока. Тело мгновенно сожжет все запасы гликогена, жиров, а затем, в отчаянной попытке поддержать жизнь, начнет пожирать собственную мышечную ткань. Скорее всего, я просто потеряю сознание от гипогликемической комы. Но если останусь в сознании, то буду абсолютно беспомощным, испытывая слабость и неконтролируемую дрожь. Это дьявольская сделка: сила звезды, но двигатель работает на твоей собственной плоти. Для полного восстановления после такого «выгорания» может потребоваться несколько часов и поглощение десятков тысяч калорий. Впрочем, это красная черта, за которую нужно еще постараться зайти.

Вторая слабость нравилась мне гораздо меньше. Особенно как инженеру. Уязвимость нано-интерфейса. Наниты — это сложнейшая микроэлектроника. А значит, они уязвимы к тому же, к чему уязвима любая электроника. Мощный, сфокусированный ЭМИ-импульс может временно «ослепить» или полностью «сжечь» их. Но что страшнее, какой-нибудь мегакрутой хакер, коих в этом мире достаточно, теоретически может написать цифровой вирус, который через радиосигнал перехватит контроль над нанитами. Эта мысль заставила похолодеть. Представить, что кто-то вроде Дума или Рида Ричардса получает доступ к твоей нервной системе… В лучшем случае, при потере контроля, я лишусь возможности управлять термогенезом, и Экстремис «откатится» до нестабильной, опасной версии. В худшем — враг может заставить мое тело перегреться, превратив меня в ходячую плазменную бомбу, или, наоборот, заблокировать регенерацию в критический момент. Моя величайшая сила станет моим палачом. Об этой уязвимости не должен знать никто. Этот бэкдор нужно будет закрыть. Модифицировать нанитов, создать для них непробиваемый файрвол. Это определенно будет моей личной задачей и пунктом номер один для доработки.

Третья слабость является самой приземленной и оттого самой досадной. Она касалась не самого Экстремиса, а необходимого оборудования и реагентов для него. По грубым прикидкам, это обойдется в миллионы долларов. Места в комнате лаборатории не хватит, часть оборудования придется размещать в Хабе. Снова обратиться к Блейду за деньгами? Он и так дал мне целое королевство. Просить его обставить еще и тронный зал было бы верхом наглости.

Но даже с деньгами, один ключевой реагент нужно было раздобыть, и это очень и очень непросто, а второй — создавать самому в сложнейших условиях. Ладно, планы экстренно меняются. Идея вынести казино под НЗТ, промелькнувшая в голове, была соблазнительной, но глупой. Разборки с гэмблинг-мафией — это последнее, что мне сейчас нужно. Значит, пора патентовать «Протей» и заработать как можно больше денег в кратчайшие сроки!

Патент нужен не только ради денег. Это в первую очередь стратегический ход. Он необходим для налаживания определенных связей и как гарант нашей с Питером защиты. Я стану слишком ценным активом в глазах некоторых людей, чтобы меня можно было просто убрать. Конечно, тот факт, что для других людей я стану занозой в заднице, я благополучно упускал из виду. Но это риски, с которыми придется смириться. Главное — успеть создать Экстремис к моменту, когда недоброжелатели перейдут к активным действиям. В идеале, конечно, чтобы условный ЩИТ сам на меня вышел и предложил контракт и защиту. С учетом нашего проеба с Фиском, это более чем реально, но…

— Йоу, батя в здании! — раздался веселый голос Блейда.

Тяжелые створки лифта с шипением открылись, и охотник на вампиров вышел в хаб, прерывая мою напряженную стратегическую сессию. Я аж вздрогнул от неожиданности.

— Чо каво? Как житуха научная?

— И тебе не хворать. Наука движется, но могло быть и лучше, — хмыкнул я, приветствуя дампира. — Кстати, есть две новости. Хреновая и очень хреновая. Тебе с какой начать?

— Я надеюсь, это не по поводу хилок? — тут же уточнил Блейд. Получив мой отрицательный кивок, он с видимым облегчением выдохнул. — Тогда давай с хреновой. Очень хреновую оставим на десерт.

— Фиск, скорее всего, жив, — на этих словах его лицо, до этого расслабленное, мгновенно окаменело.

Он молчал секунду, а потом на его губах появилась зловещая ухмылка.