MARVEL: Небесный Кузнец (СИ) - "Expero" - Страница 27

Первым делом — оценка. Я молча наблюдал, как мастер которого зовут Энрики, словно хирург, орудует спектрометром. Он крутил мои самородки и так и сяк, прикладывая датчик к разным частям, и цифры на маленьком экране прибора постоянно менялись. Мастер что-то сосредоточенно записывал в потертый блокнот, хмуря густые брови. Эти пятнадцать минут тянулись для меня целую вечность. В голове крутился рой мыслей: «А что, если он занизит показатели? Что я буду делать? Спорить? Уходить?».

Наконец, Энрики отложил прибор и вынес свой вердикт, постучав карандашом по блокноту:

— Итак, парень. Первый кусок — 87,6 % содержания золота. Второй похуже, но тоже неплох — 83,1 %.

Я мысленно выдохнул. В инвентаре самородки имели значения 88 % и 83 %. Система, очевидно, округляла цифры, но вердикт мастера был пугающе точен. Если бы он назвал условно 85 и 80, я бы развернулся и ушел, но здесь все было честно. Я кивнул, давая согласие.

Дальше все завертелось. Раздался оглушительный скрежет, и стальные челюсти дробилки без видимого усилия превратили мои самородки в груду мелких осколков размером с ноготь. Еще десять минут, и эти кусочки уже были аккуратно засыпаны в графитовый тигель.

— Сейчас будет жарко, — предупредил Энрики, надевая защитные очки и толстые перчатки.

От печи дохнуло волной сухого, обжигающего жара, заставив меня отступить на шаг. Мастер установил тигель внутрь, и комната наполнилась нарастающим гулом. Я смотрел через небольшое окошко из жаропрочного стекла, как осколки руды начинают терять форму, оплывать, превращаясь в единую, светящуюся массу. Внутри тигля, в ослепительном сиянии, плескалось маленькое солнце — гипнотическое и опасное зрелище. Двадцать минут спустя мои 1,8 килограмма руды стали жидким огнем.

Уверенным, отточенным движением Энрики извлек тигель и начал разливать расплав по небольшим формочкам. Золото текло густой, сияющей струей. Еще пятнадцать минут на охлаждение, и вот он, результат: на столе передо мной лежали шестнадцать идеальных стограммовых слитков и одна небольшая, застывшая капля весом в 37 граммов. Мастер тут же, словно ювелир, отделил от этой капли 12 граммов — оплата металлом за его услуги. У меня на руках осталось 1625 граммов чистого золота 999-й пробы. Каждый слиток был сопровожден небольшой квитанцией, подтверждающей его подлинность.

— Хорошая руда, — неожиданно произнес Энрики, протирая руки ветошью. — У твоего деда был наметанный глаз. Ты, вроде, говорил менеджеру, что хочешь часть сбыть?

— Да, мне подтвердили, что я могу сделать это здесь, — ответил я, с трепетом укладывая теплые, тяжелые слитки в пластиковые контейнеры и пряча их в рюкзак.

— Можешь, конечно, — легко согласился он. — Но если хочешь продать больше, да еще и с уценкой всего в двадцать процентов, а не в двадцать пять, как у нас, могу посоветовать ломбард моего приятеля. Скажешь, что от Энрики, и он не будет задавать лишних вопросов. Если понесешь на улицу вслепую, с тебя три шкуры сдерут.

— Хм, звучит довольно привлекательно. Давайте адрес.

Получив от мастера адрес ломбарда, который, к моему удивлению, находился на этой же улице, я почувствовал, как паранойя немного отступает. Здесь, в Бриллиантовом Районе, репутация — это все. Я направился к тому же менеджеру, что встретил меня на входе.

Полчаса спустя я вышел из мастерской на оживленную улицу, и мир показался мне совершенно другим. В рюкзаке, помимо золотых слитков на 1225 грамм, лежала тугая пачка стодолларовых купюр — 9825 долларов. Я богат! Ну ладно, по меркам Нью-Йорка я даже в средний класс с натяжкой вхожу, но это было неважно. Важно было ощущение. Словно с плеч свалился невидимый груз. Стало так легко дышать, а мысли, больше не обремененные заботами о том, на что прожить следующий день, потекли свободно и ясно. Это была эйфория, непередаваемая эмоция свободы. Наверное, нечто подобное чувствует человек, который только что полностью погасил ипотеку!

В таком благодушном настроении я зашел в ломбард посоветованный мастером. Сказав полноватому мужчине за бронированным стеклом, что я от Энрики, и предъявив сертификаты, я без лишних вопросов продал еще 325 грамм золота, получив на руки 8380 долларов.

И вот тут эйфория схлынула, сменившись ледяным уколом страха. В общей сложности у меня сейчас 18 205 долларов наличными и еще 900 грамм золота. Внезапно оживленные улицы Манхэттена показались враждебными. Каждый прохожий, что бросал случайный взгляд на мой рюкзак, в моем воображении превращался в грабителя. Недолго думая, я заскочил в ближайший магазинчик, купил самый дешевый и неприметный пластиковый пакет-майку, сложил в него всю наличку и оставшиеся слитки, после чего засунул этот драгоценный сверток в инвентарь. Фух. Стало гораздо спокойнее. Теперь я могу идти по улице, не шарахаясь от каждой тени.

Оставшееся золото я могу продать в течение пары дней, в разных ломбардах, чтобы не светить сразу крупной суммой. Но это потом. Финансовая подушка безопасности создана. А значит, следующий вопрос на повестке дня — аренда нового жилья!

Вернувшись в свою тесную студию, я ощутил острый диссонанс. Воздух был спертым, а стены, казалось, давили еще сильнее, чем раньше. Контраст между этим убогим убежищем и десятками тысяч долларов, спрятанными в моем инвентаре, был почти физически ощутим. Пора было с этим заканчивать.

Я тут же сел за ноутбук. На экране замелькали страницы Крэйглиста и СтритИзи. Фильтры были выставлены четко: районы Бруклина и Квинса, обязательное наличие гаража-пристройки и заднего двора. Первые же результаты заставили меня поморщиться. Цены, задранные брокерами, выглядели как форменное издевательство. Эти цифровые стервятники готовы были содрать тысячи долларов за пару электронных писем и один показ. Спустя десять минут бесплодных поисков я, раздраженно цыкнув, убрал из фильтров галочку «брокеры».

И случилось чудо. Цена, до этого казавшаяся неадекватной, вдруг начала радовать глаз. Частники сдавали жилье на двадцать, а то и тридцать процентов дешевле. Депозиты были разумнее, и не нужно было платить комиссию. Я хоть и стал на порядок богаче, чем был утром, но это не освобождало меня от ответственности. Легкие деньги так же легко и уходят, если тратить их бездумно.

Еще полчаса ушло на тщательный отбор. Я остановил свой выбор на трех вариантах, которые подкупили меня адекватным описанием и живыми, не фейковыми аккаунтами владельцев.

Первый, самый привлекательный: одноэтажный домик в Бруклине, в районе Бэй Ридж. Гараж-пристройка, густо заросший зеленью задний двор — идеальное прикрытие от любопытных соседей. Цена — 3000 долларов в месяц плюс коммуналка.

Второй: двухэтажный дом там же, в Бруклине, но уже в Марин Парк. 4500 долларов, но коммуналка включена. Дороговато и слишком много лишнего пространства.

Третий: двухэтажный дом в Квинсе за 3500 долларов. Этот вариант был самым подозрительным. Слишком сладкая цена для такого метража. Явно какой-то подвох. Ему я решил звонить в последнюю очередь, если вообще решу.

Все мысли возвращались к первому варианту. Он был идеален. Компактный, без лишних комнат, за которые пришлось бы переплачивать. Район Бэй Ридж стратегически выгоден: рядом мост на Стейтен-Айленд, недалеко порт — если понадобится арендовать грузовой контейнер или склад, все будет под рукой. Само объявление внушало доверие: нотариальное заверение договора, срок сдачи минимум от года, депозит всего 3000 долларов и, что немаловажно, готовность принять наличные. Судя по всему, дом сдавала семья, переезжающая в другой город. Это значило, что они, скорее всего, не будут докучать излишними проверками, им просто нужен был надежный жилец. Решено. Я набрал номер, надеясь на удачу.

— Алло, добрый день. Я звоню по объявлению об аренде дома на Бэй Ридж. Оно еще актуально? — спросил я, стараясь, чтобы голос звучал спокойно и уверенно.

— Добрый. Да, актуально, — ответил женский голос, в котором слышалась усталость, вероятно, от переезда и бесконечных звонков.