Теория снежного кома (СИ) - Моран Фэя - Страница 87

27. Музей науки и техники

Эйс

Не вспомню, когда в последний раз так высыпался.

Солнечный луч, пробившийся сквозь щель в шторах, щекотал лицо, выманивая из сладкой дрёмы. Я потянулся, блаженно разминая затёкшие мышцы. В номере снова было тепло.

Вчерашняя ночь, холод, темнота – всё это казалось далёким, почти нереальным сном. Реальным было только тепло рядом, мягкое дыхание, щекочущее мою шею.

Милана.

Она спала, свернувшись калачиком, уткнувшись носом мне в плечо. Её волосы разметались по подушке, словно золотой с розовым шёлк. Я залюбовался ею, вспоминая то, как она неожиданно прижалась ко мне, не видя другого способа согреться. А человеческое тепло действительно хорошо греет.

Вчерашняя ночь определённо перешла все границы, открыв новую главу в наших отношениях.

Вдруг неожиданное, но уже знакомое ощущение пронзило меня, словно лёгкий электрический разряд. Тепло, мягкое и… очень определённое. Моё тело мгновенно отреагировало на неожиданное прикосновение. Милана во сне случайно прижалась ко мне очень близко. Скажем так, её рука оказалась в весьма компрометирующем положении.

Я задержал дыхание, боясь пошевелиться. Ситуация была, мягко говоря, пикантная. С одной стороны, кровь пульсировала в висках, а тело требовало продолжения. С другой стороны, будить её из-за этого было бы неловко. И портить прошедшую ночь каким-то неуместным действием не хотелось совершенно.

Аккуратно, миллиметр за миллиметром, я начал высвобождаться из её объятий. Это оказалось сложной операцией, требующей хирургической точности. Каждое движение отдавалось в теле набатом. И именно в этот момент, когда я почти справился с задачей, Милана шевельнулась. Её рука, вместо того чтобы отстраниться, наоборот, прижалась лишь сильнее…

Вспышка жара прокатилась по моему телу и устремилась вниз, к одному определённому месту. Я сжал зубы, пытаясь справиться с нахлынувшим возбуждением. Штаны начали казаться тесными, и я успел пожалеть о том, что не спал в одних боксерах. Ситуация стала ещё более неловкой. Я почувствовал себя растлителем, хотя никакого отношения к происходящему не имел.

Всё это происходило вообще против моей воли!

Милана сонно промычала что-то невнятное, ещё теснее прижимаясь ко мне. Я замер, боясь даже дышать. Высвободиться теперь стало практически невозможно, не разбудив её. Оставалось только лежать и ждать, надеясь, что она скоро проснётся сама, или… что моё самообладание не испарится окончательно.

Взгляд невольно упал на её лицо. Ресницы дрожали на щеках, губы слегка приоткрыты. Чёрт. В таком положении я долго не выдержу.

Пришлось применить всю свою волю, чтобы не сделать какой-нибудь глупости. Эта вынужденная близость и её прикосновение пробуждали во мне чувства, которым я не был готов дать волю. По крайней мере, не сейчас. А время тянулось бесконечно медленно. Каждая секунда казалась вечностью. Я чувствовал, как её тёплое дыхание обжигало мою кожу, как её тело лежало на мне, соприкасаясь с той моей частью, что делало меня парнем.

Борьба с самим собой становилась всё тяжелее. Я старался сосредоточиться на чём-то постороннем – на шуме ветра за окном, на падающих хлопьях снега, на пении птиц, но всё было тщетно. Её близость, её тепло действовали на меня как сильнейший афродизиак. С каждой минутой я чувствовал, как слабеет мой контроль. Мысли становились расплывчатыми, а желания – всё более определёнными.

Внезапно Милана снова шевельнулась. Я на секунду зажмурился, боясь, что это точно конец. Но её ресницы затрепетали, и она медленно открыла глаза. Несколько секунд смотрела на меня сонным, расфокусированным взглядом, потом мягко улыбнулась.

Пока я весь горел изнутри. Маленькая садистка.

– Доброе утро, – прошептала она, вставая.

– Доброе, – ответил я, стараясь, чтобы мой голос звучал ровно и спокойно, хотя внутри всё ещё бушевал ураган.

– Как спалось?

– Прекрасно, – соврал я, стараясь не двигаться. Хотя, не то, чтобы соврал… Спал я прекрасно, но вот утро встретило меня неожиданным сюрпризом.

Милана ещё немного полежала рядом, потом села на кровати и, по-прежнему ничего не замечая, пошла в ванную.

Я остался лежать, прислушиваясь к шуму льющейся воды, и пытался справиться с нахлынувшим возбуждением. Сконцентрировался на дыхании, стараясь расслабить мышцы. Медленно, очень медленно, напряжение начало спадать. Это было похоже на отлив – волна чувств постепенно отступала, оставляя после себя лишь лёгкую дрожь, покалывание и смутное ощущение неловкости. И штаны снова начали казаться на мой размер.

Чуть позже Милана вышла из ванной в джинсах и свитере, с немного мокрым лицом и с собранными в косички волосами.

– Всё в порядке? – спросила она, видимо, недоумевая, почему я продолжаю неподвижно лежать.

– Да, – прохрипел я. – Всё просто прекрасно.

Она сощурилась в подозрении.

Если бы мне пришлось признаться, Милана сгорела бы со стыда, так что… Лучше ей жить в неведении.

Я невольно уронил взгляд на её руку, а потом в голове всплыло воспоминание о том соблазнительном нижнем белье, которое я однажды нашёл в её шкафу. И меня снова бросило в жар.

– Так! – Откинув одеяло, я вскочил на ноги, пока кровь снова не хлынула не в то место. – Идём завтракать.

Милана согласно кивнула и пошла к двери, но едва она успела её открыть, как в номер влетел Рио.

– Это правда?! – завопил он.

Его взгляд метнулся ко мне – только вставшему с кровати, с растрёпанными волосами, пытающегося прикрыть своего дружка. Конечно, как парень, он уловил это движение. Лицо Рио скривилось, когда он скрестил руки и спросил:

– Только не говори мне, что ты сегодня ночью осквернил мою малышку своим болтом.

Милана закатила глаза. Видимо, подобные шутки ей приходилось слышать не в первой. Или это не было шуткой?

Я не смог сдержать усмешки:

– Бро, вакансия на лучшего друга Миланы теперь закрыта. Ты свободен… И не называй её малышкой.

Рио подозрительно прищурился, переводя взгляд с меня на Милану.

– Кенни всем болтает, что вы вчера катались вместе и даже не пытались свернуть друг другу шеи! Я всего на день отлучился в город с отцом, а тут началось самое интересное!

– Если ты так разочарован в том, что никому не свернули шею, – начал я, – могу исправить ситуацию с твоей.

Милана встала между нами.

– Не заткнётесь, и свёрнутых шей будет в этой комнате две.

– Не-не-не. – Рио скептически замахал руками. – Я не отступлю! Всё это звучит подозрительно романтично для тех, кто ненавидит друг друга. Там случайно не было заката, сладкой ваты и случайных поцелуев под мерцание звёзд?

Я драматично вздохнул и схватился за грудь.

– Ах, ты раскрыл нас! Мы тайно обручены. Свадьба на следующей неделе. Приглашения разошлём голубями.

– Получается, вы как-то рано провели брачную ночь, – пробурчал Рио, но напряжение в его позе ослабло, на смену подозрению пришла усмешка.

– Некоторые вещи не могут ждать. К тому же, ждать целую неделю до свадьбы – это пытка.

– Вы двое можете прекратить этот цирк и пойти наконец-то поесть? – повысила голос Милана. – Я умираю с голоду.

Я мысленно поблагодарил её за то, что остановила нас. Ещё бы чуть-чуть – и в ход пошли бы вполне себе настоящие фантазии, которые и без того едва не прикончили меня несколько минут назад, пока она лежала на мне, ни о чём не подозревая.

Убедившись в том, что жар отступил, я поплёлся в ванную, где кое-как отлил, почистил зубы, причесался и вышел обратно с таким видом, как будто у меня и не было никакого стояка.

В столовую мы спустились втроём. Рио с Милой шли сзади, я слышал, как этот педик ей что-то шептал, и меня начинало вполне себе реально раздражать то, что он идёт с ней так близко. Я покачал головой, пытаясь отогнать свою ревность. «Они просто друзья», – пришлось неоднократно напоминать самому себе.