Теория снежного кома (СИ) - Моран Фэя - Страница 53

Рио смотрел на Фелисити слишком долго, пока наконец не оторвался и не посмотрел на меня.

– Для таких случаев, – улыбнулся я. – Раньше мужчины всегда носили платочки в кармане пиджака для дам. Чтобы галантно предложить его, когда это будет нужно. Мне нравится эта часть истории.

Я нахмурилась, увидев в этом странность. Оглядела его так, будто видела впервые.

Рио выгнул бровь:

– Что? Что ты на меня так смотришь?

– Ты какой-то странный.

– Не странный. Обычный.

– Нет. Я же вижу.

В этот момент Рио тяжело вздохнул и приблизился, чтобы никто не слышал того, что он скажет следом. И начал:

– Ладно, ты меня раскусила.

Я уставилась на него с требованием продолжать. И он продолжил:

– Дело в том, что я рад, что у них ничего не вышло с Муди.

Я всё молчала, ожидая, когда он уже дойдёт до сути. Рио прочистил горло и выдал:

– Фел мне нравится.

Слова застыли в воздухе, и на какое-то мгновение я просто смотрела на него, пытаясь переварить услышанное. Мне показалось, что он просто прикалывается. Мы часто шутим на тупые темы.

– Что? – вырвалось у меня.

Его лицо не дрогнуло. Он казался очень серьёзным. Была бы это шутка, Рио бы заржал уже на следующую секунду.

Ясно…

– Но я думала, ты гей!

Рио заткнул мне рот ладонью, и я поняла свою ошибку – не надо было так орать.

– Чего? – шепнул он возмущённо. – С чего ты это взяла?!

Он убрал руку, и я смогла говорить, но на этот раз, конечно же, тише:

– Ну, ты похож на гея.

Рио шлёпнул меня по плечу.

– Это всё из-за моих волос?!

– Ага, а ещё потому, что ты моя подружка.

– Нет! Я самый натуральный натурал! Мне всегда нравились девушки, ясно?

Это было действительно шокирующим для меня заявлением.

С первого дня, как я встретила его, я автоматически решила, что он гомосексуален. Потому что он всегда носил яркую одежду «женственных» оттенков, был слишком милым, как девчонка, и никогда не пускал комментарии по поводу задниц мимо проходящих девушек в мини, как делают «настоящие мужики».

Вот что значит стереотипы…

– То есть, хочешь сказать, что всё это время я думала, что ты гей, а ты всегда был «по девочкам»? – От того, как это прозвучало, стало смешней в разы.

– Мне что, надо было с тобой сиськи постоянно обсуждать, чтобы ты не думала, что я заинтересован в пенисах?

Я кивнула, и он закатил глаза.

Фелисити всё ещё убирала следы от слёз – тушь, которая размазалась по щекам.

– Как давно она тебе нравится? – шепнула я.

– С первого дня.

Ничего себе!

Мозг вдруг начал судорожно перебирать все наши встречи, все их взаимодействия, пытаясь найти хоть одно подтверждение. Ничего не всплывало, абсолютно ничего, что бы указывало на такое. Он всегда был дружелюбен со всеми подряд, и ничего не выдавало того, что к Фелисити он чувствует что-то другое. Никаких особых взглядов, никаких прикосновений, ничего.

Он так хорошо это скрывал? Или я была просто слепа?

– То есть, Фелисити? – на всякий случай уточнила я снова.

Рио лишь кивнул, его взгляд снова устремился к девушке, которая уже, к слову, возвращалась к нам, выглядя чуть спокойнее. На его лице читалась какая-то грусть, смешанная с нежностью, которая была настолько непохожа на обычного, шутливого Рио, что это заставило меня почувствовать себя ещё более странно. Если он всегда так себя вёл рядом с ней, получается, я просто была слепая.

– Пойдёмте? – Фелисити попыталась улыбнуться, и у неё даже вышло сделать это так, как будто ничего плохого не произошло.

У меня вырвалось очень неуклюжее и хриплое: «Да».

Я столько времени относилась к ней с предвзятостью, прямо как все остальные, что в моих глазах она была плохой. Безмозглой сплетницей, которой лишь бы всех унизить в своей газетёнке. Видимо, надо было смотреть на неё и с другой стороны.

Встав с качелей, я чуть было не тыкнула в плечо Рио с намёком, чтобы он признался, но вовремя одёрнула себя. Это обычно не выливается ни во что хорошее. Он легонько ткнул в меня кулаком, что явно означало приказ молчать в тряпочку. Я кивнула.

Втроём мы направились к шале.

Фелисити, едва мы оказались внутри, сняла и повесила свою куртку на вешалку в холле, и пошла дальше. Девушка-администратор вежливо улыбнулась нам за стойкой, словно ей за это доплачивали.

– Норвежки красивые, да? – произнёс Рио тихо, чтобы она не услышала.

– И вот почему ты не мог всегда на такие темы разговаривать? – немного возмущённо спросила я. – И тогда не было бы этого недопонимания и всякое такое.

Рио закатил глаза, велев мне молчать и идти дальше.

И только тогда, когда мы дошли до дверей, ведущих в столовую, я вспомнила о таблетках. О том, что Рио должен был наконец сказать, для чего они. Но я решила, что спрошу у него о них в следующий раз. Он сейчас слишком счастлив от близости с Фелисити, чтобы думать о моих проблемах. Пусть всё сперва переварит.

– Увидимся вечером, – произнесла я, но выражение лица друга, которое последовало за этим, заставило меня поинтересоваться: – Что такое?

– Мы с отцом вот-вот спустимся в город. Он хочет встретиться с какими-то там инвесторами. Так что я вернусь только ночью. Ты уже будешь спать в обнимку с Муди к этому времени.

Я шлёпнула его по плечу, и он сделал вид, что ему невероятно больно, хотя из горла у него вырвался хохот. Я сняла куртку и повесила на крючок возле дверей.

– Ладно. Тогда до завтра, придурок.

– До завтра, малышка. Я буду скучать.

– А я по тебе нет.

– Удар ниже пояса.

– Так тебе и надо, fal’shiviy gomosek.

Рио огрызнулся в последний раз и ушёл в противоположную сторону, а я вошла в столовую. Фелисити уже сидела на своём месте, и ребята расспрашивали её, где она была, на что она выдумала что-то на ходу. Насколько я поняла из обрывков её ответа.

В общем, именно так и продолжился обеденный перерыв.

* * *

Я вошла в номер вместе с курткой в руке, уставшая после последней лекции на тему «Циркулярная экономика и управление ресурсами», так что спать хотелось нещадно.

В комнате никого не было: Эйс снова высунулся покататься на своей дебильной доске, так что я с облегчением выдохнула, едва услышала об этой новости там, внизу. Хотя мне и хотелось швырнуть в него что-нибудь тяжёлое после того, как он распустил свои чёртовы губы.

…со вкусом мяты.

Ну, раз теперь Фелисити не нужна моя помощь в завоевании Мудилы, я могу и съехать из этого чёртового номера. Надо будет поговорить об этом с профессором. Надеюсь, ещё не поздно что-нибудь придумать.

Переодевшись в пижаму, я с удовольствием залезла под прохладное одеяло, укутавшись в него плотнее. Моё тело согрело его своим теплом, и мне наконец стало уютно.

За окном пошёл снег, падая с неба крупными белыми хлопьями. Значит, сугробы станут ещё больше.

Мне плевать, где Эйс будет проводить эту ночь. Если только утром я чувствовала чу-у-уточку жалости к нему из-за того, что он буквально переночевал в ванне с одной подушкой, то теперь после его поступка мне его абсолютно не жаль. И никогда не будет.

Эйс Муди – воплощение всего худшего, что может быть в людях.

Вспомнив об эпизоде с поцелуем в очередной раз против воли, только потому, что моему мозгу захотелось повеселиться перед сном, я почувствовала, как лицо становится горячим, словно у меня поднялась температура. Самый отвратительный момент сейчас и самый прекрасный, каким мог быть раньше. Всё происходит не в своё время. И как меня это достало!

Я не оставлю всё так. Моя пакость не заставит себя ждать. Я отомщу Мудиле за то, что он сделал, прямо завтра. Прямо с утра.

А пока можно и поспать.

18. Месть за исчезнувшие вещи