Владимир, сын Волка (СИ) - Ибрагим Нариман Ерболулы "RedDetonator" - Страница 51

Результаты испытания, как видно по лицам зрителей, произвели неизгладимое впечатление.

— Самым значимым положительным эффектом является то, что носитель противоосколочного костюма может даже не заметить попадание осколка, потому что вся энергия его поглотится СВМ-пакетом, — продолжил Директор. — По моему личному опыту, когда осколок проходит по мясу, не заметить такое невозможно…

— Ха-ха! — хохотнул генерал-майор Гаськов. — Кхм-кхм!

— А теперь к конечностям… — сказал Директор и начал расстёгивать ремни, которыми штаны крепятся к манекену. — Здесь ситуация должна быть гораздо лучше…

Его слова подтвердились — в ногах и руках манекена есть лишь пара отверстий, а в пакетах обнаружилось множество остановленных осколков.

— Я думаю, тут всё ясно и без пояснений, — задумчиво произнёс генерал-майор Гаськов. — Было бы удивительно, если бы СВМ толщиной как половина 6Б2 не смог удержать большую часть осколков.

— Как ты до такого догадался, Вольфыч? — спросил полковник Кикоть.

— Да просто когда лежал на земле, после того, как тот маленький душман выстрелил в меня, мне подумалось, что было бы неплохо сделать бронежилет потолще, например, раза в два, — улыбнулся Директор. — А потом мне подумалось, что в два раза — многовато веса. После этого я начал размышлять над тем, как бы перераспределить этот вес по всему телу…

— По всему телу, — улыбнулся Орлов. — Ха-ха-ха! Кажется, я понял, как ты дошёл до этого!

— Вот, как-то так, — произнёс Директор.

— А недостатки ты выявил? — поинтересовался у него генерал-майор.

— Да, кое-какие выявил, — кивнул он. — Осенью и зимой такой противоосколочный костюм носить ещё приемлемо, в нём даже теплее будет, но вот летом, когда жара подскочит до 40 градусов — это создаст проблемы. Я наклепал тут вентиляционных отверстий, чтобы внутрь формы проникал воздух, но это полумера. Нужно просто смириться, что этот костюм не для местного климата. Но для СпН или вертолётного десанта — я думаю, это то, что нужно. Потери должно снизить существенно.

— Мы ещё с решётками не довели дело до конца, а ты уже что-то новое придумал, — улыбнулся полковник Кикоть. — Что сказать? Светлая голова. Надо же — придумал…

— Так, сегодня же садишься и пишешь рапорт, — приказал Гаськов Орлову. — А ты, Вольфыч, ему в этом поможешь. Все подробности, как разрабатывалось, кем разрабатывалось, зачем разрабатывалось, какие были результаты испытаний, кто помогал в организации и так далее. Я направлю рапорт наверх, посмотрим, какой будет отклик. Послезавтра к обеду ожидаю увидеть ваш рапорт у себя на столе.

— А на изобретателя подадим? — уточнил подполковник Орлов. — Всё-таки, Вольфыч изобрёл… Это же является изобретением?

— Да, — кивнул Константин Эдуардович. — Нужно будет уточнить — если наши не засекретят, то будет тебе изобретательская слава и всеобщий почёт, Вольфыч. А если засекретят, то тут уж извини — получишь авторское свидетельство и, наверное, денег заплатят.

— Не ради денег стараюсь… — сказал Директор.

— Но если наложат гриф секретности, то деньги — это всё, на что ты можешь рассчитывать, — развёл руками генерал-майор.

Примечания:

1 — Дувал — забор из саманных кирпичей или булыжников, распространённый в Средней Азии, Иране и Афганистане. Дувалами огораживают дома в кишлаках и городах — высотой они примерно со среднего человека, но у зажиточных иногда достигают и трёх метров. В Афганистане дувалы — это обязательный компонент домов, которые строятся вокруг внутреннего двора, как это описывалось в тексте ранее. Доверия к соседям культурные особенности Афганистана не предполагают, поэтому выражение «мой дом — моя крепость» понимается афганцами буквально, из-за чего они стараются строить крепкие здание, чтобы, если ситуация сложится неблагоприятным образом, можно было обороняться.

Глава семнадцатая

Дары

* Демократическая республика Афганистан, город Кабул, дворец Тадж-Бек, штаб 40-й армии, 14 марта 198 4 года*

— Служу Советскому Союзу! — гаркнул Директор, выполнив воинское приветствие.

Он пожал руку генерал-лейтенанта Генералова, который ободряюще улыбнулся ему и сместился к следующему награждаемому.

Орден «Красное Знамя» закреплен на кителе парадной формы Директора, а в левой руке его погоны капитана — награда за уже подзабытый подвиг настигла его, после того, как бюрократический аппарат переварил представление к награде и провернулся.

Приказ о присвоении ему звания капитана специально придержали, чтобы два раза не бегать — поэтому получилось одновременно с награждением орденом. Всё-таки, он на хорошем счету у командования, несмотря на то, что уже давно работает с ХАД, читай, КГБ.

Процесс награждения решили не затягивать, поэтому всё ограничилось непосредственно награждением и заключительной речью.

В связи с боевой обстановкой, затяжные церемонии в Кабуле не проводятся, поэтому Директор никогда не слышал, чтобы душманам удавалось успешно атаковать какое-либо официальное мероприятие. Просто спланировать нападение на мероприятие, длящееся не более часа, гораздо тяжелее, поэтому душманы даже не берутся за такое.

Сразу после награждения, Директор направился в политуправление, куда его позвали на беседу с генерал-майором Ремезом.

Войдя в кабинет, Директор отчеканил три строевых шага и выполнил воинское приветствие:

— Здравия желаю, товарищ генерал-майор!

— Здравствуй, — кивнул ему Николай Каленикович. — Присаживайся.

Директор прошёл к столу и сел на стул для посетителей.

— Поздравляю с орденом и повышением, — улыбнулся Ремез.

— Спасибо, товарищ генерал-майор, — поблагодарил его Директор.

— Давай по имени-отчеству, — попросил генерал. — Ладно, перейдём к делу — я слышал о том, что ты служил в политуправлении в Тбилиси.

— Да, Николай Каленикович, — подтвердил Директор.

— А ещё я слышал, что у тебя были впечатляющие лекции в Чирчике, — улыбнулся Ремез. — Буду откровенен: я был намерен организовать твой перевод в политуправление, потому что хорошие замполиты нынче на вес золота, а у тебя и талант, и понимание линии партии правильное. Но КГБ выступает против, поэтому перевод невозможен.

Директор кивнул.

— Тем не менее, было достигнуто соглашение с генерал-майором Воскобойниковым — ты будешь читать лекции для личного состава, не менее двух раз в неделю, — сообщил ему генерал-майор. — КГБ не против. Сам что думаешь?

— Не имею ничего против, — ответил Директор.

Некоторые предложения не предполагают вариантов ответа, кроме согласия — к тому же, его не собираются грузить работой. Учитывая, что основная его деятельность связана с контролем над системой отбора кадров в ХАД, а также эпизодическими переводами документации, читать лекции два дня в неделю — это ерунда.

— Вот и хорошо, — улыбнулся Ремез. — Тогда сходи к Надиру Раимовичу, то есть, подполковнику Ибрагимову и согласуй с ним график.

— Есть, товарищ генерал-майор! — встал Директор и козырнул.

— Можешь идти, — отпустил его Ремез.

* Демократическая республика Афганистан, город Кабул, дислокация 1074-го артиллерийского полка, 16 марта 198 4 года*

— … и что же они сделали⁈ — гневно спросил Директор у аудитории. — А они чудом приняли закон о «Медикэр», страховании для лиц старше 65 лет, потому что к 1966 году алчные подонки, мерзавцы и сволочи, то есть, я хотел сказать, агенты медицинского страхования, увеличили стоимость страховок для пожилых лиц втрое, а кто-то и впятеро, по сравнению со страховками для молодых! Демократия, свобода…

Он рассмотрел присутствующих офицеров и сержантов, смотрящих на него, как кролики на удава. Их вниманием он завладел, никто не дремлет, все сидят и слушают его.

«Как бандерлоги слушали Каа», — подумал Директор и удовлетворённо усмехнулся.