Пермский Губернский. Финал (СИ) - Бергер Евгений - Страница 13

Моя божественная часть предвкушала добротное сражение. Было очень интересно, получится ли у нас с Микухой удержать внимание публики и в итоге занять хотя бы одно из первых десяти мест?

А вот человеческая часть… просто хотела спать.

Кое-как разлепив глаза после назойливого сигнала будильника на смартфоне, я огляделся по сторонам. Темень. Лишь маленькая полоска света из-под двери освещала силуэты комнатного убранства. А в воздухе витал аромат жаренных яиц.

Неужели Иришка специально встала пораньше, чтобы приготовить завтрак? Невероятно…

Поднявшись, я сперва направился в ванную комнату на этаже и привёл себя в порядок. Мимо меня проскользнула Гризли, на ходу закручивая рыжие волосы аккумуляторной плойкой:

— С добрым утром! Я почти готова!

— Да сильно не торопись… Нам там надо быть к семи тридцати. Двух часов хватит. — причесавшись, ответил я.

На кухней царила атмосфера поварской суеты.

Иришка, подобно феи-крестной, порхала над плитой. Её движения были максимально чёткими. А в глазах сосредоточенность. Но в тоже время, от миниатюрной охотницы исходило истинное удовольствие! Ей нравилось готовить. И она явно вкладывала в это занятие всю свою душу.

— До чего аппетитно пахнет! Аж в желудке урчит. — я сел за стол, вооружившись вилкой и ложкой.

— Фёдор Александрович! — обрадовалась Иришка: — А я решила, что силы на гонке вам необходимы и встала пораньше! Кстати, как вам идея, если я всё же возьму с собой маринованное мяско и сделаю шашлыки? Понимаю, что существует стереотип, будто их умеют готовить только мужчины… Но я жарила мясо для своего брата и его дегенератов! И они были в восторге.

— Полностью доверюсь тебе. Но мяса надо будет побольше! Ребята из охраны тоже захотят есть.

— Сделаю в лучшем виде!

Глазунья выглядела идеальной. Оформившийся белок с едва заметной корочкой, ровный желток и немного специй сверху. Красота, да и только! А каша с яблочным джемом и вовсе заставила моё сердце трепетать.

— Обалдеть… — быстро умяв всё, что передо мной поставили, выдохнул я: — Ощущение сытости, но при этом нет чувства кирпичей в желудке! Магия?

— Нет. — просияла Иришка: — Я считаю завтрак самым важным приёмом пищи. Но утром, когда организм ещё не проснулся — в него нельзя пихать тяжёлую или слишком жирную пищу. Каша, глазунья и несколько булочек — идеально сбалансированный комплекс блюд, чтобы зарядиться энергией до обеда и не ощущать тяжести в животе. Переедание способствует не только набору лишнего веса, но и состоянию лености. А такое утром, когда организм демотивирован резким пробуждением, точно испытывать нельзя. Поэтому, я всё рассчитала и приготовила!

— Тебе надо открывать курсы «хозяйского мастерства». Идеальная жена и хозяйка!

— Ой, да каким мне курсы? — на щечках Иришки выступил румянец: — Я же чисто так… Стараюсь только для вас…

— Что у нас на завтрак? — на кухню плавно залетела сонная Голубика и приземлилась рядом со мной: — О! Яичница и каша? Хвостач! Моё почтение!

— … и всех, кто в этом доме. — тяжко вздохнув, ответила Иришка и вернулась к плите.

Да. Даже у возможности свободного выбора есть свои негативные последствия.

Ночная метель оставила после себя огромные сугробы и заносы на дорогах. Трактора во всю трудились, чтобы представители команд смогли добраться до трассы, но… Мы, как самые ответственные — решили приехать пораньше.

— М-да… — протянул Семён, глядя на рваные сугробы со свежими следами от трактора: — Что я могу сказать? Мы здесь проедем только в том случае, если разгонимся и будем поддерживать одну скорость.

— Погоди! Разве «Сандаль» — не внедорожник? — удивился я.

— Внедорожник… Но его делали, как ответ «Тахо» и «Эскалэйду». А они уже давным-давно вышли из внедорожной элиты. Это просто большие машины для домохозяек, чтобы можно было запихнуть в багажник все покупки, а в салон — всё своё потомство.

— А я всегда думала, что это машины для гангстеров… — Гризли выглядела озадаченно.

— Стереотип. Мы смотрели клипы американских реперов, которые гоняли на больших машинах. Но на самом деле — это единичные случаи. Проблема в том, что в конце девяностых и начале нулевых на представителей ритмичной американской поэзии частенько совершались покушения. Оттого они и выбирали, что побольше и безопаснее. Ну-с… Как говорил один знаменитый советский космонавт: Посадить человека в консервную банку, под которой двадцать тысяч тонн горючего⁈ Да у вас у всех что, крыши… — фамильяр облизнул губы, а затем надавил на педаль газа: — … поехали!

«Сандаль» с рёвом вонзился в снег, а затем мощным ледоколом пошёл на прорыв. Скорость всего пятьдесят километров в час, но главное, что мы уверенно шли вперёд.

— Слушай, а он неплохо справляется. — Гризли с уважением похлопала по деревянной вставке подлокотника: — Думала, будет хуже.

— Тут главное — не перестараться и не тупить. И всё в порядке будет! — Семён напряжённо удерживал руль, как будто там не было электронного усилителя.

— Хм, а это кто? — я указал на моргающую во мраке аварийку.

— Понятия не имею. Но разве не всё равно? Нам нельзя останавливаться. А не то завязнем.

— Ладно…

Подъехав ближе, я увидел небольшой «БМВ», вокруг которого бегал Судзуки Цучи — директор гонки. Честно говоря, для меня было шоком, как сей маленький автомобиль смог добраться так далеко по снегу?

— Господин Судзуки! — крикнул я, открыв окно.

— О! Господин Осокин! Рад встрече!

— Простите, остановиться не можем. Но я сейчас же пришлю за вами помощь!

— Не стоит так переживать обо мне… Однако вынужден признать, что буду очень вам благодарен.

— Понял! Сейчас сделаем. — я закрыл окно и оглянулся назад.

Мои рогатики уверенно держались в пятидесяти метрах от «Сандаля» на своих мощных «ПАЗиках». Ни за что бы не подумал, что у этой слегка приукрашенной банки из Советского Союза такая отличная проходимость!

— Борис! Приём. — вытащив рацию, произнёс я.

— На связи, Фёдор Александрович! — отозвался главный барашек.

— Там сейчас будет маленький «Бумер». Это директор гонки. Сможете его вытащить и отбуксировать в технический парк?

— Сделаем!

— Благодарю.

Теперь оставалось лишь надеяться, чтобы и «ПАЗики» не застрянут. Вновь оглянувшись назад, я увидел, как автобус, светя мощными прожекторами, буквально завалил огромной волной снега и маленький «БМВ», и самого директора… Надеюсь, что Судзуки не останется в обиде.

Но нет. В техническом парке японец опять забыл свои азиатский корни, и крепко пожав мне руку, рассыпался в благодарностях.

— Ох, если бы не вы, Осокин-доно, то йокай знает сколько я бы торчал в этом снежном плену! — произнёс Судзуки, и затем на всякий случай ещё и поклонился: — Кстати, на счёт выставки… Всё в силе?

— Да. Кроме того, я договорился с местными «петролхэдами», чтобы они тоже привезли свои экспонаты. Обещаю — будет очень интересно!

— Храни вас Небесные супруги, Осокин-доно! А по поводу флагов — пускай ваши люди подойдут ко мне, как смогут. Я распоряжусь, чтобы все ваши маркетинговые материалы поставили прямо напротив камер для трансляции.

— Буду только рад.

— Для хороших людей не жалко! — Судзуки подмигнул мне, а затем, хрустя снегом, отправился в штабной домик, где уже во всю работала Амати.

— Вы готовы, дети? — спросил Микуха, выйдя из нашей палатки: — Сегодняшний день определит будущее «СуперСпорт» и всего спортивного отделения «Искры». Так что, нужно постараться.

— Ты, как будто, волнуешься больше моего. — усмехнулся я.

— Ну, конечно! Команда уже собрана. Будет очень обидно слиться на первом этапе. Проходите! — пилот жестом пригласил нас в палатку.

Внутри поджидала команда механиков в компании Сани и Сереги. Домкрат, сменные колёса, куча различного инструмента и столик с двадцатью раскладными стульями. А в углу уже во всю затапливалась миниатюрная буржуйка. Простое, но крайне эффективное убранство.