Ультимат. Том 2 (СИ) - Бергер Евгений - Страница 8

— Эмоция, которая превращается в слабый энергетический импульс?

— Слабый? Едва ли… — Николай вытащил миниатюрного плюшевого медведя и посадил на край стола.

— Игрушка? Ты серьёзно?

— Его зовут Валера. Ксюша подарила мне… когда ей было всего пять лет. Сказала, что я слишком часто задерживаюсь на работе, и что мне необходим друг. И… ты знаешь, он часто напоминает мне… — Артов осёкся, а затем недовольно посмотрел на меня: — Ладно. Ничего…

— Мне ты можешь рассказать всё, что угодно.

— Не всё. Поверь… В общем, закрыли тему. Я хочу показать тебе суть! Смотри… — Артов сбил игрушку незримым потоком.

— Телекинез?

— Аффектная волна. Ярость в чистом виде! Как представлю, что ты жил с моей дочкой… так сразу хочется тебя придушить.

— Вообще-то, я — последняя надежда этого мира.

— Да-да, я знаю. Но, что-то мы отвлеклись. — Николай щёлкнул пальцами, и медведь вернулся обратно на стол: — Люди всегда испытывают эмоции. Отрицательные или положительные — это неважно. Главное то, что каждая эмоция — это аффектная волна. И Ядро собирает подобные волны, аккумулируя их в себе.

— Выходит, аффектная волна состоит из эфирии?

— Именно. Но Миротворцам этого было мало. Гуминиты испытывали эмоции, но заряд аккумулировался слишком медленно. Тогда они придумали использовать заряженные частицы — магию. Люди с особым геномом могли управлять невероятной силой, ускоряя зарядку Ядра. Причём, это же магия… Никто даже не задумывался о том, что подобное может служить прямой дорогой к концу света. Больше магов — быстрее заряжается Ядро. Раньше Миротворцы особо не церемонились. Просто приходили и сжигали всех к чёртовой матери! Но сейчас… Сейчас их зверства вышли за все рамки. Они вшивают в гуминитов «ген самоликвидации».

— Это что ещё за дрянь?

— Гуминиты на подсознательном уровне стремятся уничтожить друг друга. И чем ближе полная зарядка Ядра, тем сильнее их жажда. Правда, некоторые Миротворцы решили вопрос более гуманным способом.

— Правда? И, каким же?

— Принесли гуминитам виртуальную реальность. — Артов сделался совсем хмурым: — Как только в мире появится первая установка полного погружения — можно собирать монатки и сваливать. Жатва не за горами…

— Погоди. Я видел, как искусственный интеллект уничтожил несколько миров. Но он просто захватил коды управления всеми боевыми единицами и выжег своих создателей, идеально решив уравнение демографического бума. Но то — искин! Чем опасна виртуальная реальность? Разве она может захватить беспилотников и андроидов?

— Зачем? Вирт уничтожает мир тихо… Без лишнего шума и суеты. Год за годом отключая у людей желание жить в хмуром реальном мире. Подумай сам! Там ты можешь быть, кем угодно. И делать всё, что захочешь! А здесь… В итоге, эскапизм съедает всё человечество. Не сразу… Но буквально за триста лет.

— Не проще ли использовать жуков или нейтронное оружие?

— Зачем? Триста лет для Миротворцев — это, как пара часов для человека. Вообще, не стоит внимания. К тому же — ты палец о палец не ударил. Люди сами создали технологию и вымерли. Ну, ты разве что немного подправил их ДНК. Ничего особенного. Миротворцы не любят марать руки.

— Жестоко… Теперь я даже поддерживаю Тангейзера. Он же хотел уйти от Жатвы?

— Ага… Хотел. Только вот, его методы были… мягко сказать — слишком «революционны». Сенат не оценил. Да и если посмотреть под другим углом — Тангейзер в порыве творчества точно так же истреблял десятки миллиардов жизней за несколько секунд. И если Терры погибали во имя будущих миров, то «проекты» Тана… как ода его перфекционизму.

— Тут скорее реквием.

— И не говори. В общем, мне нужно немного времени, чтобы подготовить список всего необходимого. И… наверное, было бы не плохо пообщаться с твоей родней. Возможно, их знания помогут мне?

— Не исключено. Я предупрежу их, чтобы зашли. Только вот… — я ещё раз кинул взгляд на плюшевого Валеру: — Что мы будем делать, если внутри Абсолюта стоит Ядро Миротворцев?

— Готовиться.

— К чему?

— К страшной войне… Или, довольно жуткому концу света. Увы, третьего не дано.

* * *

Судя по настроению Артова — шансы выстоять против хотя бы одного Миротворца у нас были крайне невелики.

Но невзирая на всплывшие перспективы — мир не стоял на месте. И мне пришлось вновь прибегнуть к совету Лэмии, отпустив проблему ровно до того момента, пока я не смогу её решить.

Завод продолжал набирать обороты. И среди местной знати поползло очень много слухов… Кто-то утверждал, что я новая надежда человечества. А кто-то — искренне верил, что Граф Осокин принесёт в сформировавшийся порядок вещей хаос и разрушение. Это я к тому, что приходилось усиленно набирать охрану.

Умелые филиниды постепенно заканчивались, а многие молодые юноши не соглашались работать с рогатиками. Видите ли — принципы у них такие.

И Галчонок предложила мне одну интересную идею, которая должна была исправить ситуацию.

— Ты думаешь, это сработает? — поинтересовался кот.

— Должно сработать.

— Но… Я искренне верил, что инициативу «заморозили»?

— Что мешает ей «разморозиться»? Чисто для меня.

— Идеология, брат — вещь серьёзная. Комета был символом для людей…

— И сейчас точно также будет.

Старый зеленый подъезд встретил нас ароматами жаренного лука и чеснока. Поднявшись на нужный этаж, мы столкнулись с улыбчивым молодым человеком. Опередитель тут же поймал торжество с явной гнильцой от обмана… Не хорошо.

Парень радостно кивнул мне, а затем поспешно удалился вниз по лестнице.

Николай Константинович вышел ко мне навстречу, и приветливо улыбнувшись, протянул массивную ладонь:

— О! А вы вовремя, Фёдор Александрович! Семён…

— Ой, давайте хотя бы вы ко мне будете обращаться на «ты»? А-то прям не по себе становится. — честно признался я.

— Как захотите, Фёдор Александрович.

— Просто — Федя.

— Хорошо. — кивнул Человек-Комета: — Проходите! У меня, как раз, куриный супчик подоспел…

— Ой, как хорошо! — обрадовался кот и облизнулся.

И вновь знакомая квартира, где некогда тусила Ириска в образе огромной собаки. Фотографии маленького Галчонка с милыми бантиками. Вазы… Сервиз, что с роскошью и лоском пылился на старых полках. Несколько плакатов и магнитофон «Весна». А ещё древняя мебель, которая застала рассвет предыдущей страны.

В каждой квартире пахло по-своему. И, почему-то, именно эта имела аромат стабильного уюта.

Николай Константинович налил чай, а затем поставил перед нами с котом дымящиеся тарелки с куриным супом.

— Лук? Чеснок? — поинтересовался Комета.

— Можно и то, и другое. — ответил я.

— Вот! Это по-нашему! — обрадовался здоровяк и тут же направился к старому холодильнику.

Сгусток меховой тьмы ждать не стал и принялся с чавканьем наяривать суп.

— Так, что ты хотел обсудить?

— Галчонок… Кхм, простите — Галина утверждает, что вы «закисаете» без работы?

— Ну, как «закисаю»… — Николай Константинович поставил передо мной тарелку с очищенными дольками чеснока и зелеными перьями свежего лука. И откуда в конце октября свежие овощи?

— Да-да. И говорит, что после инцидента на «Аресе» — вы расцвели. И, что это знак.

— Ну… — Николай Константинович задумчиво сел напротив меня: — Я скучаю по старым временам. Да ты и сам это понимаешь. Хочется иногда тряхнуть стариной… Да только вот — я совсем усох. Вот раньше я бы этого божка… Да, как через бедро! А теперь — чуть ласты не склеил. Поэтому — я бы хотел вернуться… Но я бы очень не хотел подводить людей.

— А вам и не придётся! Смотрите, проблема в том, что мне необходима охрана. Много охраны!

— Планируешь создать ЧВК?

— Возможно. Но не ради войны или восстания. В первую очередь — я отвечаю за людей. А это… — я продемонстрировал перстень с синим камнем: — Мишень. Стрелять будут по мне, а заденет их. В общем, я должен быть уверен в том, что сотрудники всех моих предприятий находятся под надёжной защитой. Однако рогатые парни, умеющие уверенно держать пушки в руках — заканчиваются. Я собрал у себя почти всех, кто был в губернии! И мне необходимо пополнение из обычных людей.