Ультимат. Том 2 (СИ) - Бергер Евгений - Страница 53

— Какие-то вопросы к моим машинам? — уточнил я.

— Нет-нет… Никаких вопросов, Фёдор Александрович. Прошу простить меня за грубость, но я случайно услышал, о чём вы говорите. Американский внедорожник — это здорово. Красиво, стильно и относительно недорого. Но… не для человека, который посадил на автомобили даже неимущих студентов.

— У тебя, какие-то проблемы⁈ — агрессивно зарычала Голубика.

— Тише. — я тут же отвёл вспылившую супергероиню за свою спину: — Не стоит огрызаться на людей. К тому же, Господин Столыпин, как я вижу — не из пугливых?

— Отбоялся я своё. Уж простите…

— Так, к чему вы клоните, Господин Столыпин? Вы хотите назвать мои автомобили иными словами?

— Нет. Почему же? Просто… вы стали заметной фигурой в имперском автопроме. И говорите, что хотите себе американский внедорожник? Как-то это… неправильно, что ли? Лицемерием попахивает. Или даже — сапожником без сапог.

— Хм-м-м… Занятное замечание. Но, что-то я вас не припомню. Вот, никак не припомню. Вы производитель? Механик? Блогер?

— К сожалению, у меня не получилось попасть на презентацию. А я очень хотел! Мне импонирует то, что вы делаете для людей. Однако… какой пример вы показываете? Вот, держите мою дешёвую поделку! Но лично я буду ездить только на «Мерседесе». Или на американском внедорожнике. Почему создатель так не любит свой собственный продукт? И я бы ещё понял, если бы у вас не было люксовых автомобилей. Но есть же «Искра» бизнес-класса! Есть крутой рамный внедорожник, который по характеристикам ничуть не уступает тому же «Эскалейду». Так, в чём причина?

— Дело вкуса. Но я приму к сведенью вашу жалобу. И вы так и не сказали, кем являетесь?

— Граф Столыпин. Владею небольшим предприятием в Екатеринбурге. Мы занимаемся моделированием и объёмной печатью из кевлара и пластика. Но многие знают меня, как чемпиона мира по кольцевым гонкам.

— А-а-а-а… — до меня дошло. Та жуткая авария, когда разогнавшийся «Бентли» Столыпина подняло встречным потоком воздуха и выбросило в зрителей: — Я видел ваше выступление в Африке. Весьма почтён, что вы хотели посетить мою презентацию.

— Ага. Не мне вам говорить, на чём ездить, Фёдор Александрович… Но подумайте, какая была бы реклама? Сам хозяин завода ездит на своей продукции! А значит — доверяет. Но, это так… Дружеский совет коллеге-производственнику. Да, американцы впереди планеты всей по машинам. У них и история довольно богата на события… Но кто сказал, что мы не можем догнать и обогнать? К тому же, ИСБ до сих пор ездит на ваших «Эсках». И жалоб я не слышал.

— Понял. Благодарю за совет. Кстати… — я немного подумал и сделал шаг навстречу молодому человеку: — Всё хотел спросить, а вы не думали снова сесть за руль?

— Хех… После того, что было в Африке? Нет, спасибо. — усмехнулся Столыпин: — Когда неконтролируемая машина летит на толпу фанатов, и ты ничего не можешь сделать… это страшно. Для вас, может быть, смерть человека ничего не стоит. Я часто видел ваше лицо в новостях… Однако для меня — это самое ценное, что может быть. На месте того бедолаги должен был быть я. Такова моя позиция.

— Но вы же ничего не могли сделать! Ваша машина взлетела.

— Мог. Например — не участвовать в той гонке. — Микуха стал максимально серьёзным: — Что ж, был рад познакомиться лично! Как будет ещё презентация — зовите. Обязательно перенесу все дела и приеду.

— Обязательно позову. — я пожал руку бывшему пилоту, и тот быстро ушёл к своему небольшому немецкому купе.

— Ишь, гусь важный. — насупилась Голубика: — Да я бы его язык… Да за такие выпады на «Искру»…

— На самом деле, он всё правильно сказал. Почему я сразу не подумал, что можно ездить на своих машинах?

— Потому что, вы в них сомневаетесь.

— Сомневался раньше. Сейчас, когда я взял процесс сборки под свой контроль — всё серьёзно изменилось. Это и в комментариях видно! Мы работаем не за хлеб с маслом от государства. Нам доверие и любовь народа нужны. Может быть, глянуть, что у нас с премиальным внедорожником?

— Который не менялся уже тысячу лет? Гляньте, конечно. И, вообще, чего вы так хищно на этого понтореза смотрите?

— Хочу позвать на презентацию.

— О… Намечается новый продукт?

— Я хочу вернуть его на трек.

— Тьфу! Вы ударились в гоночную драму… — отмахнулась Голубика: — А лучше бы — в романтическую комедию.

— Ну, ты же знаешь мой девиз. Первым делом — самолёты! О… А вот и наше такси.

* * *

— Думаешь, оно готово? — я присел на корточки возле светящегося зелёного бочонка, размером с обычный табурет.

— Конечно, готово! Ну… вернее, будет готово через пару дней. — с гордостью кивнул Кай: — Но без помощи твоих учёных не обошлось. Они смогли разобраться с базой данных Гавриила Осокина, в которой скрывалось огромное количество инопланетных знаний. Кстати, кое-что мне до сих пор не знакомо…

— Кай. — я огляделся по сторонам, чтобы убедиться, что никто не подслушивает: — Ты же общался с Мегардом последние несколько сотен лет?

— Только в переписке. Помнишь ведь, что он вечно отправлял меня в самую задницу. А, что?

— Я вот всё думаю… Деда Гавр упоминал, что Чёрный — пришёл из другого мира. И, что эта планета для него — шахматная доска. Мне вот интересно, а он мог быть Миротворцем?

— Вряд ли. Миротворцы не вселяются в живых людей. По крайней мере — так говорил отец. Но в любом случае, надо спросить Лэмию. Она общалась с настоящим представителем Высших.

— Действительно… А-то иногда на ум приходит мысль, что мы тут, как слепые котята. Мегард рассказывал свою правду… А мы верили, потому что не было другого выбора. Не знаем мы этот мир. Эту Вселенную…

— Уже Мультивселенную. Но это поправимо. — Кай подключил очередной проводок, а затем вставил ячейку обратно в обогатитель: — Закончим с отцом — можем заняться исследованием Мультивселенной!

— Я пас. Пока не улажу все дела здесь — точно никуда не полечу.

— А потом, может быть слишком поздно.

— В любом случае — я выбираю этот мир. Мне тут нравится.

— Мне тоже тут нравится… Но как подумаю, сколько всего нас ждёт там! — Кай указал на потолок: — Так коленки трясутся! Понимаешь, когда я полетал с Лэмией… то столько всего увидел!

— Как будто, ты раньше не встречал гуминитов в космосе?

— Встречал, но… Всё было совсем не так! Понимаешь? Раньше… Ну, то есть, в будущем — они были захвачены. Жили под флагами Пантеона! А сейчас… Сейчас они совсем другие. Свободные! Со своими взглядами и планами на жизнь. Это нереально сравнивать. И если всё это ТОЛЬКО В НАШЕЙ ГАЛАКТИКЕ — представь, сколько всего во Вселенной? А в Мультивселенной?

— Это всего лишь предположение. Может быть, в других Вселенных и жизни нет?

— А если есть?

— Включил агностика? Ладно. Я разделяю твоё желание открыть неизведанное, но… ты себя видел?

— Да. К сожалению, видел. Мы общались по этому вопросу с Лэмией.

— И, что она говорит?

— Можно попробовать связаться с Кейном…

— Миротворцем?

— Ну, она же с ним уже связывалась… Он на нашей стороне. Просто… — Кай вздохнул и с грустью посмотрел на меня: — Старость уничтожает моё тело, брат. Каждый день я просыпаюсь с благодарностью судьбе, что всё ещё жив… И это страшно. Очень страшно. А что, если после смерти, случится тот самый «неконтролируемый прыжок»? Оказаться в новом мире… Начинать всё с нуля! Да ещё и без родных и близких. Страшно это!

— Я понимаю. Но ты же Ультимат!

— И не стыдно тебе такое говорить? — старый пилот с недовольством отмахнулся: — Мы уже не те, Глэй. Совсем не те, что раньше! Мы прониклись чувствами и эмоциями гуминитов. Это и хорошо, и плохо одновременно. И не смей мне врать, что ты этого не заметил!

— Заметил… Просто, я реально не знаю, как тебе помочь. А признавать собственное бессилие…

— А ты не признавай! Просто — поддержи. — Кай похлопал меня по плечу: — Пора привыкать к тому, что мы — не всесильные, как твердил Мегард. Да, мы превосходим гуминитов по физической силе и некоторым ментальным аспектам. Но всё же… мы с ними очень похожи.