Ронни и тайный замок дракона - Фир Мария - Страница 12

– Какие у нас планы, господин куратор?

От неожиданности Зак едва не подавился блинчиком с повидлом. Ну нельзя быть таким серьёзным, уважаемый некромант, иногда людям необходимо поговорить о чём-нибудь. Не всё же время читать умные книги, выполнять инструкции ректора или делать записи в путевом дневнике! Бывает, хочется пошутить или даже побаловаться. Ещё успеем набыться суровыми и занудными взрослыми.

– Переждать дождь, – хмуро ответил Зак.

В этот миг я осознала, что он думает вовсе не о практике и даже не об указаниях ректора. Пока Мэтт ходил относить посуду после завтрака и расплачиваться с трактирщиком, Закариан внимательно оглядывал комнату и меня. Причём комнату – исключительно для того, чтобы отвлечь моё внимание. Я сидела настороженно, но щёки мои рдели, как маки на клумбе, а глаза (я отчётливо понимала это) выдавали с потрохами всё, что произошло в отсутствие куратора.

– Ты хорошо себя чувствуешь, Ронни?

– Да, всё прекрасно. – Я приложила к щекам прохладные ладони. – Жара у меня нет. Это от горячего чая.

– От чая, – медленно повторил некромант. – Да, я так и понял.

– Что ты понял? – забеспокоилась я.

– Хватит об этом! Собирайте вещи. Как только ливень пройдёт, двинемся в путь.

Гроза и вправду быстро миновала Фиору. Тяжёлые тучи выплеснули на неприветливый городишко все свои запасы воды и уплыли на запад. Наш экипаж, блистающий свежевымытыми боками, вновь покатился вперёд, к Форстаду – земле, где когда-то обитали драконы, а теперь живут обыкновенные люди. Строят графские замки и крестьянские домишки, возделывают землю, охотятся в лесу и совсем не вспоминают о чешуйчатых чудовищах, которые раньше были их правителями – властными, мудрыми и почти бессмертными. Пока их всех не перебили, ага.

Мне было неуютно сидеть напротив Зака, я сердилась на него и на саму себя. Мэтт выглядел вполне счастливым, и я испытала некоторое облегчение, когда он обнял меня и помог устроить голову на своём плече. Он как бы говорил мне: «Всё хорошо, Ронни, я рядом, наплевать на этого мрачного некроманта». Но мне было не наплевать.

Я кожей чувствовала исходящее от Зака осуждение. Он думал, нет, он был уверен, что между мной и Мэттом что-то произошло. И эти мысли (по неясной мне причине) выводили его из себя.

Если задуматься, он сам виноват, что всё время ведёт себя как суровый столетний старик. Мы с Мэттом здесь абсолютно ни при чём. Но всё же я тоже беспокоилась. Я испытывала праведное возмущение: меня подозревали в том, чего я не делала и делать не собиралась! Хотелось объяснить Заку, что он заблуждается. Был только поцелуй, да и тот совсем невинный, почти детский – и всё. И нечего думать про меня лишнего…

Дорога была скучной и выматывающей, я вся извелась, не зная, чем бы заняться в тесном пространстве экипажа под пристальными взглядами куратора. Мэтт задремал, подтвердив мои подозрения о том, что он не спал полночи, размышляя о поцелуях. Я свернула его мантию и подложила ему под голову вместо подушки, а сама попыталась читать, но буквы так прыгали от тряски, что через четверть часа у меня устали глаза и закружилась голова.

За окнами плыли однообразные поля, время от времени мелькали прозрачные рощицы и селения с приземистыми домиками. Изредка нашу повозку обгоняли всадники, а иногда мы миновали медленно ползущие телеги крестьян или торговцев. «Хоть бы какое-нибудь интересное происшествие случилось, что ли!» – подумала я, когда мы проезжали мимо леса.

Мне представилось, как из густого подлеска выскакивает разбойничья шайка, совсем такая, как на картинке в книге: свирепый атаман с чёрной бородой и изогнутыми кинжалами в руках, а с ним его подельники в оборванных одеждах, с заржавленными мечами и пиками, которые добыли в ближайшем могильнике. Свистом и криками они останавливают наш экипаж в надежде поживиться золотом и стащить украшения с учёных, путешествующих без охраны. И тут выходим мы и – бах, бах, бах – в шесть рук укладываем их всех заклинаниями.

Зак снова делал пометки в своём дневнике: ему тряска не мешала. Я расфантазировалась так, что мне начали мерещиться среди деревьев мелькающие тени. Зафыркала лошадь, извозчик прикрикнул на неё и громко выругался. Некромант нажал на ручку дверцы и впустил внутрь пробирающий до костей сквозняк: после ливня на улице сильно похолодало.

– Недоброе место, – тихо сказал Зак и окликнул извозчика: – Поехали! Не стой!

Я встревожилась и толкнула в бок заснувшего Мэтта. Мне стало стыдно за свои глупые фантазии. Бах-бах! А что, если среди разбойников тоже будут маги? Кто мы против них, даже Зак, не окончивший Академию? Желторотые цыплята, на один укус.

– Что происходит? – не выдержала я.

– Ничего. Помолчи! – сердито приказал мне куратор.

А потом он сложил руки ладонями друг к другу и принялся читать заклинание. Лошадь плелась еле-еле, мне было отчётливо слышно каждое слово, слетающее с губ некроманта, но я не понимала значения произносимых формул.

У Зака красивые губы, невольно подумала я, правильные, чётко очерченные, словно созданные для произнесения заклятий. Не для поцелуев, нет. Для поцелуев нужны совсем другие – мягкие и чувственные, как у Мэтта, способные с лёгкостью улыбаться и непринуждённо болтать.

Экипаж окутало мерцающим туманом. Всё вдруг стало полупрозрачным, будто бы призрачным и лёгким. Лошадка словно очнулась от дремоты, зашагала быстрее. Ели и сосны торопливо запрыгали в подёрнутом дымкой окошке.

– Невидимость? – догадалась я. – Для чего, Зак?

Некромант не ответил, он был сосредоточен на поддержании туманного морока.

– Тебе помочь? – осведомился Мэтт, кивнув в сторону сумки с зельями.

Зак покачал головой. Я знала, что некоторые сложные заклинания требуют особой сосредоточенности и поддерживающих эликсиров, но не понимала, с чем мы столкнулись. Не могла же я своими фантазиями навлечь на наши головы настоящую беду…

Лес закончился, на смену тёмной стене деревьев пришли настоящие сумерки. К счастью, мы успели добраться до следующей остановки, где нас ждал горячий ужин и не одна, а целых две отдельные комнаты. Не дав спутникам времени на раздумья, я выбрала одиночную каморку под самой крышей гостиницы. Мы оставили вещи в комнатах и спустились в общий зал, где царило оживление, играла музыка и сбивались с ног девушки-разносчицы, стремясь вовремя обслужить все столики.

Я никак не могла согреться. Мэтт взял мои руки в свои и вливал в меня целительную магию – было странно и щекотно. «Терпи! – сказал он. – Не хватало ещё заболеть!» Мы ждали нашего заказа уже битый час, и Зак пошёл узнать о его готовности. Тогда-то я и услышала о разбойниках. О настоящих, жестоких и жутких разбойниках, что скрывались в лесу, который мы недавно проезжали.

– Всё потеряли, всё, – плакал за соседним столиком купец из Фиоры. – И товар, и лошадей, и выручку. Спасибо, хоть живыми отпустили… Не всем так везёт, ох, не всем. Весной, говорят, особенно лютовали, как голодные волки. У Марка с Медового Хутора двух дочек уволокли в лес, изверги, искали девок три недели всем селом.

– Нашли? – осведомился собеседник ограбленного купца, сидевший ко мне спиной.

– А то, нашли. По частям собирали в овраге. Головы отдельно, руки-ноги отдельно, тела и вовсе изорваны в лохмотья. Не люди это – дикое зверьё.

– Так может, зверьё и порвало тех девок-то?

– Поди спроси у волка, у медведя! – горестно воскликнул торговец. – Кто теперь разберёт? Я их проклятые разбойничьи морды видел. Ох, как только живым ушёл, сам не пойму.

– А тебя-то чего рвать? – равнодушно фыркнул второй гость. – Ты, чай, не девка, чтобы с тобой забавляться. Барахло забрали, и нужен ты им был, старый осёл.

Грохнули о стол тяжёлые глиняные кружки, забулькало, истекая из горлышка бутылки, дешёвое кислое вино.

– Да чёрт бы с этим барахлом! – всхлипнул торговец и вновь зарыдал. То ли никак не мог поверить в чудесное спасение собственной шкуры, то ли жаль было сгинувшего товара.

Я поёжилась от страха и поймала встревоженный взгляд Мэтта. Он, как и я, слышал каждое слово, сказанное за соседним столиком. Нам стало ясно, для чего некромант укрывал наш экипаж заклинанием невидимости, доступным лишь тёмным магам. Он что-то почувствовал, а возможно, что-то знал об этих местах.