Адвокат Империи 16 (СИ) - Фабер Ник - Страница 16

— Опаньки, Зурабушка. — На лице наконец появившегося на этом празднике жизни Константина появилась весёлая улыбка. — А ты тут какими судьбами?

— Ну, знаете, ваше сиятельство, — чуть ли не подобострастным тоном начал тот. — Все мы порой входим не в ту дверь.

— Ну ты следующей тогда не ошибись, — пожелал ему Браницкий, отходя в сторону. — А то, знаешь ли, в некоторые можно войти, но вот назад выйти уже не получится.

— Конечно, ваше сиятельство, — закивал он. — Я обязательно это учту.

Когда дверь закрылась, в кабинете повисла тишина. Я выждал ещё несколько секунд, прежде чем продолжить говорить. Но Браницкий меня опередил.

— Я опоздал? — поинтересовался он с невинным видом.

— Я бы сказал, что ты пришёл в самый подходящий момент.

— О, ну и славно.

— Но не скажу, что мы без тебя не обошлись бы, — закончил я, чем вызвал у него весёлый смешок.

Видимо, именно этот короткий смех разрядил ситуацию настолько, что Валентина с Владимиром решили, что настал хороший момент, чтобы покинуть встречу.

— Мы, пожалуй, тоже пойдём, — заявил Владимир, моментально сдавшись, едва поняв, что ситуация вышла далеко за те пределы, где он мог позволить себе быковать без последствий.

Разумеется, в мои планы это нисколько не входило. Как это ни странно, помог именно Браницкий. Ещё до того, как оба встали со своих стульев, его ладони легли им на плечи и без проблем усадили обратно.

— Сидеть, — негромко, но весьма проникновенно сказал он.

— Спасибо, — поблагодарил я и повернулся к этим горе-родителям. — А теперь слушайте сюда. Мне прекрасно известно, чем вы занимались во Владивостоке. Мне известно, сколько вы оказались должны из-за своей тупости. Точно так же, как и то, кому именно вы должны эти деньги и что с вами будет, если вы их не вернёте.

— Я… — начал было Владимир.

— Рот закрой, — перебил его. — И слушай, что я тебе говорю, потому что лучшего предложения вы в своих паршивых жизнях более никогда не получите.

— Парень дело говорит, — добавил Браницкий. — Я предлагал ему просто сунуть вас в мешки и отвезти Евгению во Владивосток. Может быть, даже цельными кусками, а не в разных пакетах. Но считайте, что сегодня ваш счастливый день.

— Подписывайте.

С этими словами я толкнул к ним документ о продаже.

— Продаете свою долю вашей дочери. Плюс выплата налогов…

— Нет! — истерично взвизгнула Валентина, вновь попытавшись вскочить со стула, но попытка оказалась тщетной.

— Нет?

Тут даже я удивился. Уже и умственно отсталый бы понял, что в такой ситуации они не могут диктовать условия. Но нет. Этой всё неймется.

— У нас тогда ничего не останется! — практически сквозь зубы процедил Владимир. — Это всё, что у нас есть, и…

— А вы думаете, что мне на это не наплевать? — задал я ему встречный вопрос.

— Если мы не вернём деньги, то нас…

— Что? — поинтересовался Браницкий у Валентины. — Убьют?

Женщина сдавленно кивнула.

— Ну тогда в ваших же интересах сделать всё побыстрее и уехать куда-то далеко-далеко, — произнёс я, глядя на них. — Потому что в противном случае… Думаю, что мне не нужно вам рассказывать, что ваш кредитор сделает с вами, если узнает, где именно вы находитесь. А он узнает. Я об этом позабочусь.

— У меня, кстати, есть его номер, — будто бы размышляя, сказал Браницкий с таким видом, словно раздумывал, не стоит ли набрать его прямо сейчас.

Муж с женой переглянулись. Сложная ситуация, что ни говори. Если они сейчас сделают то, что я сказал, то фактически останутся без средств к существованию. Пинкертонов смог найти счёт, на котором они держали свои остатки. Там едва хватит денег, чтобы выплатить законный налог на продажу. Останутся копейки. Потому я и не поднимал сумму. Пусть так. Главное, чтобы они исчезли из жизни Виктории. Навсегда. Она слишком хороша, чтобы заслужить себе таких дерьмовых родителей.

Спустя десять минут все бумаги были подписаны. Иннокентий с какой-то невероятно педантичностью трижды проверил все бумаги, после чего подтвердил, что сделка прошла успешно.

— А теперь запомните, — сказал я, когда все подписи и печати были поставлены. — Если я узнаю, что вы вернулись в столицу, если узнаю, что вы вновь решили появиться в жизни Виктории, то второго такого шанса у вас уже не будет. Вы меня поняли?

В ответ бледные как смерть Владимир и Валентина закивали и поспешили убраться из ресторана. Следом за ними, минут через пять, последовал и Иннокентий, передав мне папку с документами и переоформленной доверенностью. Эти бумаги я отдам Вике и её бабушке, которые теперь являлись единоличными хозяевами квартиры, не связанные более ни с кем никакими обязательствами.

— Может, стоило им сказать?

— О чём? — уточнил я у Браницкого.

— Ну, о том, что во Владивостоке их никто не ждёт. Я ведь поговорил с Евгением. Простит он их долг, хотя и очень этого не любит.

— Сильно не любит?

— Меня он боится больше, — пожал плечами Браницкий, садясь за стол. — Тем более что ссориться со мной ему дороже. Треть его грузов идёт через сибирку сюда, в столицу. А отсюда уже в Европу.

Стоило? Не стоило? Меня это сейчас волновало слабо. Куда важнее то, что сейчас я хорошо понимаю, что именно имел в виду Браницкий, когда мы говорили с ним вчера в машине. Я смог бы разрулить это дело без его помощи. Да, возился бы долго, муторно, но смог бы. Но наличие в уравнении такой фигуры, как Браницкий, сильно упрощало дело.

Как он там говорил? Ты можешь быть способен на насилие, но тебе не обязательно его причинять, так? Наличие силы ещё не делает тебя чудовищем. В монстра превращает отсутствие самоконтроля. А вот когда люди понимают, что у тебя эта сила есть и ты МОЖЕШЬ её применить, — это уже совсем другое дело. Иметь не значит использовать. Иметь — значит обладать возможностью.

Стоит об этом задуматься. Крепко задуматься. Потому что вряд ли Меньшиков с меня слезет.

— Не. Не стоило, — покачал я головой. — Пусть живут с ощущением страха и ледяным дыханием смерти на своих затылках. Нечего им сюда возвращаться.

— Я смотрю, она тебе очень нравится, — усмехнулся граф, глядя на меня.

— Нравится, — не стал я спорить. — Она хороший человек…

— Ты ещё скажи, что у неё душа светлая, — фыркнул он. — На свадьбу позовёшь?

— Во-первых, никакой свадьбы не будет, — отрезал я, присаживаясь за к нему за стол. — Спасибо твоему визиту.

— А во-вторых?

— А во-вторых, опять же спасибо твоему визиту, я понял, что нам и правда с ней не по пути, — вздохнул я.

— Всегда пожалуйста.

Я посмотрел на его довольную рожу.

— Это что сейчас было?

— В смысле? — не понял он. — Я же тебе, считай, жизнь спас…

— Чего?

— Того. Уберёг святой храм холостяцкой жизни от ужаса золотоколечных оков… Кстати! Держи. Я же обещал вчера.

С этими словами он залез рукой во внутренний карман и достал оттуда какой-то предмет, после чего положил его на стол между нами. Присмотрелся. Оказалось, небольшая флешка.

— И что это такое?

— Семейная история, — оскалился он. — Твоя, Александр. Семейная история Разумовских. Честно и без спроса взята мною из государственного имперского архива под обещание не давать это не в те руки.

— У меня, значит, руки «те»?

— Ну ты же Разумовский, — усмехнулся он. — Почитай про прошлое своей семьи, с которой ты не хочешь иметь ничего общего.

Я ещё несколько секунд смотрел на флешку, раздумывая, не отказаться ли. Надо оно мне? История Разумовских меня не особо интересовала. Только вот в свете последних событий имелись причины поменять своё мнение.

— Спасибо, — кивнул я, убирая флешку в карман пиджака.

— Да пожалуйста. Ну что, поехали? Отвезём документы твоей красавице. Хочешь, я тебе машину попробовать дам? Богом клянусь — это лучше секса… ну, в каком-то смысле.

— Хочу, — не стал я долго думать. Да, тачка, конечно, выпендрёжная, но… Кто бы на моём месте отказался?

— Ну и отлично. — Браницкий хлопнул в ладоши и вскочил со стула. — Пошли. А как дела порешаем, поедем в «Орхидею». У меня там такие девочки есть, что ты свою зазнобу вмиг забудешь…