Адвокат Империи 15 (СИ) - Фабер Ник - Страница 7

— Прошу, — сказал мой провожатый, подходя к высоким стеклянным дверям в конце коридора. Сквозь стёкла виделась городская панорама. — Его Высочество ожидает вас на террасе. После разговора водитель доставит вас туда, куда вам будет нужно.

— Благодарю, — с некоторым скепсисом в голосе поблагодарил я его. Вести диалог на продуваемой холодным ветром террасе мне показалось, мягко говоря, не лучшей идеей, но со своим уставом, как говорится…

— Не за что, — улыбнулся он и открыл передо мной дверь.

Я ожидал, что мне в лицо тут же ударит порыв холодного воздуха, но, к удивлению, ощутил, что он лишь на несколько градусов холоднее, чем воздух в коридоре.

Сидящий в удобном даже на вид кресле Николай Меньшиков заметил моё появление и поднялся на ноги.

— Александр, — произнёс он. — Рад, что ты приехал так быстро.

— Ну, недалеко был, как оказалось, — немного рассеянно ответил я, оглядываясь по сторонам.

Метров пять в ширину и около двадцати в длину. Пол покрыт деревянными панелями. Несколько кресел, как-то, в котором до этого сидел сам Меньшиков, стояло рядом с квадратным камином, установленным прямо на полу. Внутри лежало несколько горящих поленьев, весело потрескивая.

Но самое удивительное — здесь оказалось тепло. Ну не прямо тепло, но ни ветра, ни снега, ни холодного воздуха. Такое ощущение, что сейчас не конец ноября, а дай бог начало сентября, если не середина августа. Даже сам Меньшиков одет в брюки с рубашкой, дополненные накинутым сверху подобием халата.

Заметив удивление на моём лице, князь усмехнулся.

— Не так уж и сложно, если знать, куда смотреть, — произнёс он, вытянув руку и постучав пальцем по металлическому ограждению террасы.

Стоило ему это сделать, как по покрытому чёрной краской металлу пробежало тусклое свечение, и я успел заметить вязь знакомых мне рун, выгравированных на металле.

— Хитро, — оценил я.

— Небольшой фокус для дополнительного комфорта, — сказал Николай. — Когда я провожу здесь время, то люблю работать на свежем воздухе. А со столичной погодой это не всегда может быть столь… комфортно, скажем так.

Заинтригованный, я подошёл ближе к ограждению и вытянул руку. Так, чтобы ладонь вышла за её пределы. И сразу же ощутил порывы беснующейся за пределами террасы непогоды.

Глянул вниз. Похоже, мы находились этаже на двадцатом, если не выше.

— Эх, красиво жить не запретишь, — вздохнул я, убирая ладонь обратно.

— Тебе тоже никто не запрещает, — хмыкнул князь. — Наш образ жизни зависит от принимаемых решений, Александр. То, какой путь мы выбираем в этой жизни, в конце концов приводит нас туда, куда и должен…

— Это вы так ненавязчиво намекаете, что следует согласиться на ваше предложение, от которого я не смогу отказаться? — уточнил я и не смог сдержать усмешки.

Меньшиков, что удивительно, на эту улыбку ответил.

— Забавно, — произнёс он, глядя на меня. — Потому что если память мне не изменяет, то я ведь ещё не успел даже сделать тебе такое предложение.

О как. Интересный выбор слов. Не успел. Но, видимо, в планах подобное есть. Как и то, что отказа оно не подразумевает. Характеризующие Меньшикова слова Князя я запомнил достаточно хорошо.

— Если честно, я хотел бы избежать ситуации, в которой вам придётся его сделать, — уклончиво ответил я. — Сами понимаете почему.

— Ну как я уже сказал, — пожал плечами Его Высочество, — наша жизнь определяется принятыми решениями, Александр.

— Кто-то говорит, что решения принимать несложно… — начал было я, но Меньшиков довольно быстро уловил суть и сам закончил фразу.

— Куда сложнее жить с последствиями принятых решений, — проговорил он. — Верно. Другое дело, что эти самые последствия не всегда предполагают, что принявший решение человек проживёт достаточно долго, чтобы всецело осознать масштабы совершенной ошибки.

О как.

— Вот так сразу? — не удержался я. — Угрожаете, а мы ещё даже в кресла сесть не успели, чтобы поговорить.

— Что поделать, можешь счесть это своеобразной профессиональной деформацией. — На лице Николая появилось едва ли не извиняющееся выражение, что, честно говоря, выглядело довольно забавно.

Не думаю, что этот человек хоть когда-то и перед кем-то извинялся.

— Профессионалы никогда не отдыхают, — ответил я, и Меньшиков кивнул.

— Верно, — вздохнул он. — Хотя не скажу, что порой мне бы этого не хотелось.

Повернувшись, Николай указал рукой на пару кресел, что стояли у камина.

— Присаживайся, Александр. Я не люблю вести подобные разговоры стоя.

Отказываться я не стал и спокойно опустился в одно из кресел, расстегнув куртку.

Нет, всё-таки идея с магической завесой от непогоды действительно крутая. Уверен, что и от дождя со снегопадом бы защищала. Красиво должно быть: сидишь такой у огонька, потягиваешь кофе, чай или что угодно и смотришь, как за незримым барьером, что отделяет тебя от остального мира, погода сходит с ума.

— Итак, как я понимаю, ты хотел обсудить какую-то проблему, — начал Меньшиков.

— Хотел, — кивнул я. — И давайте не будем делать вид, будто я не знаю, что вы знаете, что я знаю, и так далее, хорошо?

— Никогда не имел привычки тратить ни своё время, ни время своего собеседника, — хмыкнул он, закинув одну ногу на другую и откинувшись в кресле. — Твой брат.

— Андрей, — кивнул я. — Он опасен.

— Весьма очевидный вывод, — не стал спорить Меньшиков. — И чего же ты от меня хочешь?

— Вероятно, чтобы вы сделали свою работу, — резче, чем мне хотелось бы, произнес я. — Я встречался с ним сегодня.

Глупо было бы ждать, что князь вскочит со стола с возгласом «не может быть!». Нет, конечно. Лишь чуть-чуть изменился в лице, а немного выпрямился в кресле.

— Чего он от тебя хотел? — сразу же поинтересовался он всё тем же спокойным голосом, но я почти ощущал обуревающие его нетерпение и желание получить ответ.

— Сложно сказать. Но думаю, что основная причина заключалась в его чрезмерных ожиданиях на мой счёт.

— Любопытно, — задумчиво протянул Меньшиков. — Позволь мне угадать. Вероятно, он ссылался на родственную связь между вами, так? Предлагал присоединиться к нему?

— В «угадайку» с вами играть опасно, — хмыкнул я, на что князь лишь покачал головой.

— Ничего экстраординарного, — отмахнулся он от моих слов. — Всего лишь банальная логика. Молодой человек в его возрасте импульсивен. Горяч. В теле бурлят гормоны. Ему сейчас сколько? Двадцать три? Двадцать четыре?

— Двадцать пять, — поправил князя, хотя не думаю, что в этом был какой-то смысл. Готов поставить руку… Ну ладно. Допустим, палец на то, что Меньшиков и так прекрасно знал возраст Андрея.

— Всё равно, — между тем ответил князь. — Он молод. А молодость полна недостатков. Она ошибается не в смелости, а в иллюзии бесконечности. Кажется, что пути безграничны. Ощущение собственной значимости пьянит не хуже вина. И мешает увидеть, что выбор не в количестве дорог, а в том, какую из них придётся пройти до конца. Уверен, Андрей считает, что может всё. Учитывая, кто именно был его отцом, думаю, что он горит идеей отмщения мне и остальным, кто посодействовал смерти Ильи и других Разумовских…

— Вы хотели сказать — убийству? — поправил я его.

— Осторожнее, Александр, — негромко пригрозил мне пальцем Меньшиков. — Опасно кидаться необдуманными словами…

— Странно, что это говорите мне вы, — фыркнул я в ответ. — Ваше Высочество, давайте по-честному, хорошо? Причина того, что мы с вами сейчас сидим здесь, заключается не в том, что Андрей слетел с катушек.

— Верно, — не стал он спорить. — Причина в том, что двадцать лет назад мы недостаточно хорошо выполнили свою работу. Но не думаю, что тебе есть повод на это жаловаться. В противном случае…

— Я бы здесь не сидел, — спокойно ответил, понимая, к чему он клонит. — Но давайте без подобных намёков, хорошо? Андрей пришёл сюда за кровью. И он не успокоится. Я говорил с ним. Для него отомстить вам, всем вам, — это идея фикс. Он зациклен на ней, и боюсь, ему будет наплевать, кто пострадает при этом.