Адвокат Империи 15 (СИ) - Фабер Ник - Страница 31

— Ты! — рявкнул Андрей, найдя взглядом Михалыча. — Прикончи его!

Короткий кивок в мою сторону… но уже через миг улыбка Андрея поблекла, когда до него дошло.

— Что такое, парниша? — едва ли не насмешливо поинтересовался Михалыч, глядя на перекошенную от злости рожу моего брата. — Фокус не сработал?

А я вздохнул с облегчением. Надо будет потом сказать Князю спасибо, что озаботился защитой своих людей. Не то чтобы я прямо сомневался, но нехорошие мысли имелись. Даже проконсультировался с Ларом на этот счёт и позаботился о закладке на будущее, чтобы обезопасить близких ко мне людей.

Наши с братом взгляды встретились. Наверное, никогда я не видел столько злобы и отвращения в глазах смотрящего на меня человека. Калинский видел во мне даже не врага. Соперника. Ему хотелось разделаться со мной в зале суда, чтобы доказать, что он лучше. Стрельцов же преследовал собственный мираж, который называл Справедливостью, а меня считал не более чем существенным препятствием на пути к нему. Лазарев стремился получить преимущество для будущего. Господи, да даже во взглядах и эмоциях мерзавцев вроде Даумова или Потапова я не чувствовал столь глубокого и всеобъемлющего отвращения пополам с ненавистью, какое сейчас видел в глазах собственного брата.

Андрей смотрел на меня так, словно перед ним стоял не родственник, а мерзкий предатель, вычеркнувший их общий род из памяти. И одна только мысль об этом вызывала у него столь сильные эмоции, что их можно было прочитать даже по глазам. В его взгляде горела ненависть столь глубокая и обжигающая, что я ощущал её даже без собственного дара.

Он видел в моём поступке предательство. Словно лишь один тот факт, что я отказался встать рядом с ним, нанёс ему оскорбление столь чудовищное, что смыть его можно было лишь одним способом.

— Какое же ты ничтожество, — произнёс он с омерзением.

Его голос сочился отвращением, а каждое сказанное слово вызывало у меня желание оборвать разговор и отвернуться. Мерзко.

Понятия не имею, в чём причина, но в этот момент, глядя на перекошенное от ненависти лицо Андрея, я окончательно понял одну вещь. Для него я перестал быть кровью его крови — остался лишь чужаком. И врагом.

И, судя по всему, понял это не я один.

Понятия не имею, как именно Михалыч это сделал, но именно он начал двигаться первым. Могучая рука толкнула меня в сторону, буквально отбросив в сторону чуть ли не на метр с лишним.

По помещению прокатился грохот, словно кто-то взорвал у меня над головой гранату. Стена за тем местом, где я стоял всего секунду назад, взорвалась каменными ошмётками и осыпала нас градом осколков.

Пока пытался понять, что вообще случилось, передо мной словно выросла гора.

— Саня, вали отсюда! — рявкнул здоровяк, закрыв меня своей тушей. В следующий миг его тело покрылось вспышками золотистых искр.

Разрядив весь магазин, Андрей выбросил ставшее бесполезным оружие.

— Прикончи их!

Я не сразу понял, кому именно он это сказал. До тех пор, пока непонятная здоровенная хрень не прилетела Михалычу прямо в голову, бесполезно отскочив от защитной преграды амулета и врезалась в пол рядом со мной. Мне потребовалось примерно секунда на то, чтобы опознать в этом здоровых размеров винтовку с открытым и пустым затвором.

Размытый силуэт двигался быстро. Настолько, что, казалось, за ним почти невозможно было уследить глазами. Появившаяся перед Михалычем девушка с размаху ударила рукой, целясь здоровяку в голову, но её кулак бесполезно столкнулся с золотистой преградой защитного амулета, как и брошенное ранее оружие.

Короткая заминка наконец позволила мне рассмотреть лицо. Я узнал её. Князь показывал мне фотографии. На них Ольга стояла рядом с братом и улыбалась на фоне их дома в Португалии. Одной рукой она обнимала Андрея, а в другой держала уже успевшее частично растаять мороженое.

Только вот радостное и счастливое лицо на фотографии нисколько не вязалось с тем холодным и отстраненным выражением, что я видел у неё сейчас. Ни единой эмоции, будто восковая кукла.

Сложно сказать, что поразило меня больше. Это или то, с какой лёгкостью она одной рукой пробила сначала защищающий Михалыча барьер, а затем вторым ударом выбила из его рук небольшой пистолет-пулемёт. Причём сделала это с такой силой, что я услышал хруст ломающихся костей.

Выбитое из рук оружие врезалось в стену и с грохотом разлетелось на части.

— Да что это за сука⁈ — сквозь боль от сломанной руки проворчал здоровяк и выхватил пистолет. Но даже выстрелить не успел. Сестра каким-то невероятным образом увернулась от выстрела уйдя в сторону.

— Брам!

Она двигалась настолько быстро, что за ней почти невозможно было уследить взглядом, и прыгнула куда-то в сторону, попутно одним пинком отшвырнув кинувшегося на неё харута. Пёс уже принял свой обычный облик, да только ему это помогло слабо. От удара животное пролетело несколько метров и впечаталось в стену.

Как⁈ Как, мать её, такое вообще возможно? Чтобы девчонка весом под пятьдесят кило вот так легко могла одним движением швырнуть сорокакилограммового пса⁈

Впрочем, неважно. Как бы сильно и обидно ни скулил Брам, свою задачу он выполнил и отвлёк её.

Оказавшись рядом с Ольгой, я встретился с ней взглядом.

— Оль, прекрати это! — приказал я, и девушка неожиданно замерла на месте.

Не хотел я этого делать, но, похоже, другого выхода просто не оставалось. Так что…

Дальше я подумать как-то не успел.

Ольга резко дёрнула рукой, и в её ладони непонятно откуда появился нож с узким вытянутым клинком. Прежде чем я успел сделать хоть что-то, клинок метнулся мне в горло, но своей цели так и не достиг.

Руку с оружием перехватила зубастая пасть, мёртвой хваткой вцепившись в запястье. Харут одним прыжком схватил сестру за руку и повалил на пол, принявшись трясти её, будто пойманную на охоте добычу.

И только тогда на лице сестры появились хоть какие-то эмоции. И эмоцией этой был страх. Лежащая на полу девушка закричала и перехватила нож другой рукой, попытавшись вонзить лезвие псу в бок.

— Ольга!

Услышав шаги сбоку, я успел подготовиться. Если бы не его встревоженный окрик, то ботинок брата точно повстречался бы с моей головой. А так я успел схватить его за ногу и дёрнуть вниз, повалив ублюдка на пол.

Даже не помню, как в первый раз ударил его по лицу. Затем ещё раз. Он постарался защититься. Как-то прикрыться руками и ударить меня в ответ, но у него это вышло паршиво. Я без труда отпихнул его ладони в сторону и врезал Андрею ещё раз, чувствуя, как в запястье что-то хрустнуло, а всю руку охватило огнём.

Но в тот момент мне было уже наплевать. Это была возможность. Просто шанс закончить всё прямо здесь и сейчас! И я не собирался упускать его. Просто прервать этот проклятый кошмар, чтобы…

Вместо окровавленного лица брата мой кулак ударил по гладкой водной поверхности, разбрызгивая повсюду черные водяные капли.

— Что за…

— Прости, что помешал, — прозвучал из-за спины знакомый голос. — Но боюсь, что для этого ещё пока слишком рано.

— Давай же, — прошипел Андрей, буквально таща сестру на себе. — Мы почти дошли!

Опирающаяся на его плечо Оля лишь сдавленно простонала, тяжело переставляя ноги одну за другой. Андрей видел, как под разорванными рукавами её комбинезона мягким тёмно-зелёным светом пульсировали нанесённые на кожу татуировки. Временное усиление, которое они давали, уже исчезло, оставив сестру буквально без сил…

И теперь он должен был тащить её на себе, как какой-то балласт!

Эта мысль обожгла его не хуже калёного железа, заставив зарычать от бессильной злобы. И даже ноющее от боли и разбитое лицо не беспокоило его в тот момент так, как осознание, что они не только не добились того, чего хотели, но ещё и чуть не проиграли! И из-за кого⁈ Из-за его поганого брата! Такая глупая ошибка!

— Ты разочаровываешь меня, Андрей, — мягким, но явно разочарованным голосом проговорил отец, спокойно идя рядом с ним.