Когда сбываются мечты (СИ) - Цой Юрий - Страница 8

Звезды над головой, тишина ночи, треск цикад создавали атмосферу «сатори», и я впал в своеобразный транс вслушиваясь в темное пространство. Почти сразу, как обычно в моменты медитации, в пространстве проявились летающие в беспорядочных направлениях разноцветные сгустки различных форм, которые я частенько наблюдал с первого дня попадания в этот мир. Так как никто кроме меня их не видел и никогда не слышал о подобном, я относил их к своего рода глюку после своего падения вниз головой. Но одно дело пара тройка непонятных загогулин в редкие минуты полусна и другое, когда десятки подобно духам сгустков плавно проплывали в пространстве, абсолютно не давая побочных эффектов в виде освещения находящихся рядом деревьев или кустов. Вот одна пара загогулин голубого и зеленого цветов зацепились своими выступами и по ним побежали всполохи, как у встревоженной каракатицы. Общаются что ли… Я совсем позабыл о цели своего бдения, пока мой слух не уловил явно слышимый звук, возвещавший о приближении живого существа. Я быстро проверил наличие пороха на полке и взвел собачку с куском кремня на конце. Прет прямо на нас. А ведь костер хоть и не так ярко, но горит. Явно зверушка не из пугливых, подумал я, наблюдая в просвете деревьев и кустов перемещение светлого пятна. Свечение не такое, как у моих глюков, только очерчивавшее размеры скрывавшейся среди растительности фигуры неизвестного зверя. Я поправил подушку на своем плече и прижал плотней приклад пищали, наблюдая как контур большой башки проявился над кустом метрах в пятнадцати от нас, и меня пробрал озноб от вида красных угольков на месте, где должны были размещаться глаза. Дальше я уже не думал, а нажал на курок. Оглушительный выстрел выпустил столб пламени, ослепив мои глаза и практически сбросив вниз, но я успел зацепиться за крайнюю доску и подтянувшись принялся торопливо засыпать зернистый порох дрожащими руками.

— А! Мишка! Кто стрелял⁈ — Отец высунулся из-за края крыши и выставил в темноту леса снаряженный арбалет. Внутри загомонила малышня и голос мамочки принялся всех успокаивать, а я с плавающим в глазах сполохом от выстрела вглядывался в сторону, где недавно находилось неизвестное животное и продолжал спешно набивать пыжи вслед за свинцовым дробом. Бедная наша лошадка билась крупом по борту фургона и испуганно всхрапывала, в ужасе кося расширенными белками глаз.

— Батя. Туда смотри, — я ткнул пальцем в опасное направление. — Вроде один был. А кто — не знаю. Сейчас не вижу никого.

Отец направил самострел в нужную сторону и дождался, когда я закончу заряжать нашу вундерваффе.

— Пойду посмотрю, — произнес он спустя минуту напряженной тишины, неуверенно глянув в мою сторону.

— Вместе пойдем. Только ты возьми пищаль. А то мне будет тяжеловато стрелять, если что.

Мы, идя плечом к плечу, прошли к месту, где стояло неведомое животное, водя перед собой оружием, а я еще ярко горящим факелом, приготовленным заранее для подобного случая.

— Вот за этим кустом, — шепнул, когда мы приблизились к нужному месту. — Смотри! Вроде лежит кто-то! — Я раздвинул самострелом ветки куста и увидел темный бок ночного гостя.

— Ого! Вот это зверюга! Вроде кабан. Только цвета непонятного. Шерсть черная по всей спине, а голова то!

Длинный жесткий ворс вдоль хребта переходил к загривку в неплохую шевелюру, украшенную несколькими парами разновеликих рогов шедших попарно от острых сабель белых клыков. Сама зверюга была почти два метра в длину и на метр возвышалась над землей своим круглым боком.

— Смотри. Оба глаза долой, а кость даже не пробило! — Сказал отец, когда я подсветил лобастую голову далекого родственника Пятачка. — Повезло нам, Мишаня! Непростой зверь. Измененный!

— Повезло бы — если бы его не было вообще. Схарчил бы нашего конягу — и не поморщился. Наши самострелы тут явно не помогли бы.

— Это — да! Хорошо ты в глаза попал! Не растерялся, — отец приобнял меня свободной рукой и похлопал по спине, а я переполненный эмоциями не нашел слов и просто вздохнул, отпуская напряжение в котором пребывал с момента явления опасного и явно плотоядного порождения магической аномалии.

Далее ночь пошла насмарку. Брат Лешка сокрушался, что все прошло без его участия, сестры стрекотали и мешались под ногами и, так как никто бы в такой ситуации заснуть все равно не смог, мы разведя вокруг лежащей туши пару костров, принялись разделывать «кабана». С трудом сделали первый разрез, проковыряв дырочку в мягком подбрюшье, с которого удалили ненужные мертвому хозяину причиндалы. Все органы мы укладывали в широкие горшки, прокладывая листьями лопуха, а остальное рубили на большие куски, набивая мешки и развешивая по бортам. С трудом подняли свернутую в большой комок жесткую шкуру на верхнюю площадку, а голову привязали к заднему борту крепкими веревками, отчего вид с задней сферы на наше средство передвижения предстал в совсем новом ракурсе, пугая видом огромной оскаленной головы с кровавыми потеками из глазных ям.

— Страх-то, какой! — Высказала общее мнение мамочка.

На дорожку мы нажарили кабанятины, убрали лишнее, наелись сочного мяса до отвала и довольные отправились дальше, надеясь добраться до темна до предполагавшегося поселения.

— Оставайтесь тут!

Поселение за деревянным частоколом появилось всего часа через три, отчего наш чалый облегченно вздохнул, с трудом таща наш перегруженный фургон. Мы с удовольствием расстались практически со всей добычей, оставив лишь ценные потроха и часть мяса, которые мы надеялись сохранить для дальнейшего употребления. Голова досталась трактирщику, после небольшого спора и убедительных просьб, в придачу к горке серебра и всякой снеди в виде хлеба, сдобных изделий и свежих овощей, так не хватавшие нам во время путешествия.

— Однако, изрядно вышло! — Лучился довольством папаня, когда мы на следующее утро, сытые, помытые и в хорошем настроении, выехали в сторону приграничного города, в котором предполагалось осесть. — Еще и шкура есть! Трактирщик сказал — можно дорого отдать. Может, ну их, эти горшки! А, Мишань⁈ Будем охотиться! Чем не заработок?

— Нет, тятя. Это нам повезло просто. А в следующий раз лишимся живота своего, на кого оставишь мамку и малых? — Я нисколько не сомневался в шаткости перспективы стать охотниками прямо сейчас без опыта и не окрепнув физически.

— Прав ты, конечно. Только, как ты говоришь… Мечтать — не вредно!

Так мы и ехали. Отец гладил мешочек с серебром, Лешка целился в каждый куст осмелившийся вырасти близко от дороги, а я всерьез взялся анализировать, что же произошло прошлой ночью. Мои глюки, скорей всего, совсем не глюки, а видимые проявления магических явлений. Возможно, вижу их пока только я один, если не найдется еще один такой же попаданец, которого долбанул радужный бублик. Кстати, магическую хрюшку я тоже видел… Это открывает вполне определенные перспективы. Я даже зажмурился от удовольствия. Я вижу магию и ее проявления! Вот это подгон! И никакого «пробуждения» не надо ждать! Ха-ха! Спасибо! Кто бы ты там ни был! Я взглянул на небеса, но кроме пары облаков ничего не увидел. Уже осознанно попытался вызвать в себе то чувство отрешения, позволявшее видеть магические сгустки, и после некоторого старания добился нужного состояния, вновь увидев снующие в пространстве облачка неосязаемой энергии.

Так и тренировался всю дорогу до самых ворот в высокой стене уходящей далеко в обе стороны. Вечер только обозначил свое начало удлинившимися тенями, и мы рассчитывали успеть до темноты переговорить с нужными людьми насчет нашего трудоустройства. Охрана в виде пары вооруженных постовых на въезде присутствовала, но мзду с нас не взяла. Это уже радует! Похоже, какой-никакой порядок имелся, что и подтвердил первый же зевака сразу за воротами. На наш вопрос — куда бы обратиться по поводу трудоустройства, нас тут же с подробностями направили в управу, где по всем подобным вопросам принимал ее глава. Отбившись от встречных вопросов, покатили по довольно чистым улицам, рассматривая плотную застройку в основном двухэтажными домами. Ехали никуда не сворачивая, пока не выехали на большую площадь мощеную камнем. Дома вокруг были повыше, чем вдоль улицы, а в дальнем конце стояло трехэтажное строение с высокой башней. Это и была нужная нам управа.