Я еще Скелет? Не прикалывайтесь! Книга II (СИ) - Прах Паркер - Страница 18

Я молча подошёл к другому, целому ящику. Не тратя время, моя костяная рука силой сорвала деревянную стенку. Древесина отошла с тонких гвоздей с сухим хрустом.

Тот же результат. Прямо мне под ноги посыпались всё те же серые брикеты, до этого аккуратно уложенные рядами.

Я методично обошёл остальные стеллажи, срывая стенки ящиков одну за другой. Везде одно и то же — тонны спрессованного серого вещества. Весь склад был забит ими.

Бойцы «Подполья», наблюдавшие за моими действиями, подошли ближе и заглянули в разбитые контейнеры. Реакция не заставила себя ждать.

— Проклятье! — выругался один из арахнидов, его жвалы щёлкнули от отвращения. — Это же та самая дрянь!

— «Серая смерть»! — подхватил зверолюд-волк, оскалив клыки. — Эта же та самая зараза, что гуляет по трущобам и убивает наших детей!

Они отшатнулись от телег, словно те внезапно стали радиоактивными, но в их движениях читался не страх, а настоящая, первобытная ненависть.

Скрежет, до этого спокойно руководивший зачисткой складских помещений, услышал крики и подполз ближе. Увидев содержимое ящиков, он издал низкий, вибрирующий звук — что-то среднее между рычанием и механическим скрежетом. Его многочисленные ножки застучали по полу в агрессивном ритме.

Я повернулся к нему, ожидая объяснений.

«Что это такое? Объясни подробно,» — спросил я телепатически.

Скрежет несколько секунд собирался с мыслями, его глаза смотрели на серые брикеты с нескрываемым отвращением.

— Это… проклятый наркотик, — процедил он наконец. — Самый мерзкий из всех, что я знаю. Одной крошки хватает, чтобы человек подсел навсегда. А передозировку получить проще простого!

Он медленно обвёл лапой окружающих бойцов.

— Видишь моих людей? Половина из них пришла в «Подполье» именно из-за этой дряни. У кого-то родители умерли от передозировки, у кого-то дети. Эта зараза выкосила целые семьи в трущобах, когда впервые появилась на улицах.

Его голос становился всё более жёстким.

— Торговцы этой мразью — не просто преступники. Они убийцы. Массовые убийцы, которые убивают ради прибыли.

Что-то внутри меня отозвалось на его слова. Не просто понимание или согласие — нечто гораздо более глубокое и тёмное. Словно его рассказ разбудил воспоминание, которое я не мог полностью восстановить, но чувствовал его эмоциональный след.

Дети. Невинные дети, или их родители, умирающие от сомнительных веществ.

В моём сознании что-то повернулось, как ключ в замке. Холодная ярость начала разливаться по всему моему существу — но это был не импульсивная, животная злость, а ледяная, расчётливая ненависть.

«Значит так. Переговоров не будет, — телепатически транслировал я свою волю всем присутствующим. В моём ментальном голосе не осталось места для сомнений или компромиссов. — С мразями, торгующими такой дрянью, не договариваются. Мы поступим по-другому.»

Скрежет кивнул, явно одобряя моё решение, хотя я и увидел в его многочисленных глазах замешательство. Остальные переглянулись с ещё большим беспокойством — так, словно в моих словах прозвучало нечто пугающее даже их, моих союзников.

Я подошёл к одному из связанных бандитов — грязному типу в кожаной куртке, который всё ещё приходил в себя после газовой атаки. Бесцеремонно обыскав его карманы, я нашёл то, что искал — простую металлическую зажигалку.

Отломив небольшой кусочек от одного из брикетов, я поднёс к нему пламя.

Эффект превзошёл мои ожидания. Серое вещество не просто загорелось — оно вспыхнуло, как пропитанная маслом тряпка, жадно пожирая кислород вокруг. Яркое пламя взметнулось вверх, заставив всех присутствующих отпрыгнуть.

Отлично. Именно то, что мне было нужно.

Я ритмично щёлкнул челюстью — мой способ выразить удовольствие от удачного эксперимента. Затем повернулся к своим скелетам, которые терпеливо ожидали приказов.

«Всё обратно в телеги», — скомандовал я им. «Аккуратно. Ни одного брикета не потерять».

Скрежет замер, явно не понимая моих намерений.

— Что ты задумал? — спросил он. — Мы должны уничтожить это здесь и сейчас! Сжечь к чертям собачьим, чтобы эта отрава больше никому не навредила!

Я медленно повернулся к нему, в моих пустых глазницах играли отблески пламени от горящего образца.

«Нет,» — сказал я, и в моём телепатическом голосе прозвучала ледяная уверенность. — «Можно сделать кое-что получше. У этого товара ведь есть владелец? Я собираюсь лично вернуть ему всё это добро. До последнего грамма.»

Я подошёл к извозчику, который лежал связанным у стены склада. Мужчина уже удобрял пол желудочным соком, после отравления газом — его глаза были красными и слезились, но взгляд постепенно проясняялся. Когда он увидел мою костяную фигуру, склонившуюся над ним, в его зрачках вспыхнул животный ужас.

— Н-не надо, — прохрипел он, пытаясь отползти. — Я ничего не знаю… Меня просто наняли…

Я не ответил. Мои костяные ладони легли ему на виски, и он задрожал всем телом, словно почувствовал исходящий от меня холод.

Активировав навык «Ментальный Паразит», я погрузился в его сознание. Разум извозчика оказался простым и незащищённым — обычный наёмный работник, который возил грузы за медяки, не задавая лишних вопросов. Или тот, кто шёл на контракт с дьяволом совершенно осознано — плевать. Он причастен к этому не меньше любого другого бандита из клана Ржавых Кинжалов.

Я безжалостно выжег из его памяти всё лишнее, оставив лишь одну-единственную программу, вбитую в самые глубины мозга:

ВЕЗТИ. ГРУЗ. ДОМОЙ. К ХОЗЯИНУ.

Глаза мужчины остекленели на глазах. Его лицо обмякло, приобретя безвольное, кукольное выражение. Когда я убрал руки, он медленно поднялся, двигаясь с механической точностью марионетки на невидимых нитях. Не говоря ни слова, он направился к своей телеге.

— Что ты делаешь? — голос Скрежета прозвучал за моей спиной, полный тревоги.

Я обернулся. Лидер «Подполья» стоял в окружении своих бойцов, все его многочисленные лапки нервно царапали пол. В его множественных глазах читался ужас от осознания того, что я только что сделал с разумом этого мешка с дерьмом.

— Нет, стой! — воскликнул он, когда я начал подходить к телегам с наркотиками. — Что ты задумал? Если ты пойдёшь в открытую против мафии, нас выследят и уничтожат! Весь город будет против нас! Мы не можем начать открытую войну!

Скрежет подскочил ближе, его голос дрожал от отчаяния.

— У нас нет ресурсов для противостояния всему клану! Они найдут наших людей, наши убежища… Это самоубийство!

Я остановился и медленно повернулся к нему. В моих пустых глазницах, должно быть, он увидел что-то особенное, потому что Скрежет невольно отступил на шаг.

«О нет», — сказал я телепатически, и мой ментальный голос прозвучал с ледяной решимостью. — «Война уже идёт. Они принесли её на улицы, в дома твоих людей. Твои бойцы страдают от этого каждый день, не так ли? Дети умирают от их отравы, семьи разрушаются. Поэтому уже поздно для колебаний. Я просто изменю поле боя».

Я подошёл к ближайшей телеге и взял один из брикетов «Серой смерти». Материал был плотным, маслянистым на ощупь. Я снова примерился к нему зажигалкой и уже представил как отправляю брикет в полёт, внутрь переполненной телеги.

«Они сами выбрали этот путь. Теперь получат по заслугам».

— Ты с ума сошёл! — Скрежет попятился, видя разгорающееся пламя. — Это же…

Я проигнорировал его протесты и подошёл к зомбированному извозчику. Тот покорно ждал новых приказов, его остекленевшие глаза не выражали абсолютно ничего.

«Сколько ещё телег у них здесь?» — спросил я у Скрежета.

— Три… нет, четыре, — ответил он, всё ещё не веря в происходящее. — Но зачем тебе…

Я не стал объяснять. Через ментальную связь приказал извозчику подогнать остальные повозки. Одну за другой он закрепил их к нашему импровизированному конвою — теперь у нас была целая процессия смерти, гружённая тоннами «Серой смерти». Горящие брикеты в первой телеге уже начинали поджигать деревянные борта, и пламя медленно перекидывалось на груз.