Но мальчишка всё равно уедет. Потому что не могу больше смотреть на них вместе. Потому что следующий раз, когда увижу его руки на ней, действительно убью.

А убивать из ревности — удел слабаков.

Хотя, может, я и есть слабак. Слабак, который влюбился в восемнадцатилетнюю девочку.

Час спустя слышу звук отъезжающей машины. Максим увёз Дениса. Хорошо.

Поднимаюсь наверх, стучу в дверь Арины.

— Войдите.

Вхожу. Она всё ещё лежит на кровати, но уже в ночной рубашке. Синяк на бедре стал ещё темнее.

— Как дела? — спрашиваю я.

— Лучше. А где Денис?

— Уехал домой.

— Почему?

— У него дела.

Ложь. У него никаких дел. Я просто не смог больше терпеть его присутствие.

— Когда вернётся?

— Не знаю.

Подхожу к кровати, сажусь на край.

— Как синяк?

— Болит. Но не сильно.

— Покажи.

Она приподнимает рубашку, обнажая бедро. Синяк стал багровым, отёчным. Выглядит болезненно.

— Нужен лёд, — говорю я.

— Принесу сама.

— Лежи.

Иду в ванную, набираю в полотенце лёд из морозилки мини-бара. Возвращаюсь, сажусь рядом с ней.

— Это будет холодно, — предупреждаю я, как и в прошлый раз.

Прикладываю импровизированный компресс к синяку. Она вздрагивает, но не отстраняется.

— Больно? — спрашиваю я.

— Нет. Хорошо.

Держу лёд, стараюсь думать о чём-то другом. О работе. О проблемах. О чём угодно, кроме того, что моя рука лежит на её обнажённом бедре.

Но это невозможно. Её кожа под моими пальцами, её дыхание, запах её волос — всё это сводит меня с ума.

— Камран?

— Что?

— Почему вы действительно отослали Дениса?

Вопрос, которого я ждал. И боялся.

— Сказал же. У него дела.

— Не верю.

— Тогда не верь.

— Скажите правду.

Смотрю в её глаза. Зелёные, искренние, доверчивые. И понимаю — не могу больше лгать.

— Потому что не выношу, когда он тебя трогает.

Слова вырываются сами собой. Честные, незащищённые.

— Почему?

— Потому что… — останавливаюсь, борюсь с собой. — Потому что хочу, чтобы тебя трогал только я.

Тишина. Она смотрит на меня, не мигая.

— Но вы же сказали, что я малолетка…

— Лгал.

— Сказали, что не трахаете детей…

— Лгал и в этом.

— Тогда почему…

— Потому что боюсь.

— Чего?

— Тебя. Того, что ты со мной делаешь.

Убираю лёд, но рука остаётся на её бедре. Поглаживаю кожу, чувствую, как она дрожит под моими пальцами.

— Ты заставляешь меня чувствовать то, что я никогда не чувствовал. Заставляешь хотеть то, чего не должен хотеть.

— А чего вы хотите?

— Тебя. Всю. Без остатка. Навсегда.

Наклоняюсь к ней, губы почти касаются её губ.

— Хочу, чтобы ты принадлежала только мне. Чтобы никто, кроме меня, не смел на тебя даже смотреть.

— Камран…

— Хочу слышать, как ты стонешь моё имя. Хочу видеть, как твоё тело выгибается подо мной.

Моя рука скользит выше, к её талии. Она не останавливает.

— Хочу сделать тебя своей так, чтобы ты никогда не смогла принадлежать другому.

— Тогда сделайте, — шепчет она.

Слова обжигают. Она дала разрешение. Сама попросила.

Наклоняюсь ниже, губы касаются её шеи. Она пахнет чистотой и молодостью. Пахнет искушением.

— Арина, — шепчу её имя, как молитву.

— Да?

— Ты не понимаешь, что говоришь.

— Понимаю.

— Нет. Если я начну, то не смогу остановиться.

— Не останавливайтесь.

Целую её шею, чувствую, как учащается её пульс. Моя рука скользит под рубашку, накрывает её грудь. Маленькая, упругая, идеально помещается в ладони.

— Боже, — стону я. — Ты такая…

— Какая?

— Совершенная.

Большим пальцем поглаживаю её сосок, чувствую, как он твердеет. Она выгибается, прижимается ко мне.

— Камран, пожалуйста…

— Что?

— Не останавливайтесь.

И тут меня осеняет. Осеняет, как ледяной душ.

Что я делаю? Лапаю восемнадцатилетнюю девочку, которая лежит с ушибом. Которая доверилась мне. Которая думает, что я хочу её любить, а не просто трахнуть.

Резко отстраняюсь, встаю с кровати.

— Нет, — говорю я.

— Что? — в её голосе паника.

— Не могу. Не должен.

— Почему?

— Потому что ты не знаешь, чего хочешь. Боль, лекарства, стресс — всё это влияет на твоё состояние.

— Я знаю, чего хочу! — она садится на кровати, глаза горят. — Хочу вас!

— Не хочешь. Думаешь, что хочешь.

— ХОЧУ! — кричит она. — И если это правда, если вы действительно меня хотите, то отмените эту чёртову свадьбу!

Вот оно. То, чего я боялся.

— Не отменю.

— ПОЧЕМУ?!

— Потому что Денис — хороший парень. Он будет тебя любить.

— Мне плевать на Дениса!

— А мне нет. Ты выйдешь за него замуж и будешь счастлива.

Она встаёт с кровати, подходит ко мне. В глазах ярость, отчаяние.

— Вы лицемер! — бросает она мне в лицо. — Только что говорили, что хотите меня, что не выносите, когда меня трогает другой, а теперь настаиваете на свадьбе!

— Потому что это правильно.

— Правильно?! — она смеётся истерично. — Правильно выдавать меня замуж за человека, которого я не хочу?

— Захочешь.

— НЕ ЗАХОЧУ! Никогда! Потому что хочу вас!

Слова бьют как пощёчина. Она хочет меня. Эта восемнадцатилетняя девочка хочет меня.

— Не хочешь, — хрипло говорю я. — Путаешь желание с благодарностью.

— Не путаю! — слёзы текут по её щекам. — Хочу! И вы хотите меня тоже!

— Хочу — да. Но этого недостаточно.

— Почему недостаточно?!

— Потому что желание проходит. А потом что? Что будет с тобой, когда я наиграюсь?

— ЛЖЁТЕ!

— Не лгу. Хочу — да. Очень сильно хочу. Но это не любовь. Это одержимость.

Удар ниже пояса. Вижу, как она бледнеет, как что-то ломается в её глазах.

— Значит, для вас я просто… объект желания?

— В принципе да. Красивая игрушка, которой хочется поиграть.

Ложь. Самая подлая ложь в моей жизни. Но нужная.

— Понятно, — шепчет она. — Всё понятно.

— Вот и хорошо. Тогда ты поймёшь, почему лучше выйти за Дениса.

— Лучше для кого? Для меня или для вас?