Меченый. Том 5. Линия разлома - Савинков Андрей Николаевич - Страница 11

В стране строились железные дороги, старые пути перекладывались по новым стандартам, увеличивалась скорость движения, и МПС регулярно присылало мне панические доклады о тотальной нехватке современного подвижного состава. Эта нехватка исчислялась натурально десятками тысяч вагонов разного назначения, что приводило к постоянным задержкам и грызне между предприятиями «за вагоны». Как водится в таких случаях, директора постоянно норовили придержать ценный ресурс у себя, это еще сильнее ухудшало общую картину… Короче, мысль понятна.

Надо понимать, что только грузовых вагонов разного назначения на железных дорогах СССР использовалось больше полутора миллиона штук. Согласно плану по перевооружению отрасли до конца 13-й пятилетки нужно было поставить на рельсы еще примерно 250 тысяч современных вагонов. При таких запросах очевидно, мощности УВЗ выглядели совсем не лишними.

— Сергей Александрович, что скажете? — На дальнем конце большого круглого стола сидел министр транспортного и тяжелого машиностроения Афанасьев.

Вообще, система министерств в СССР была как будто специально так построена, чтобы запутать врага. Сколько было министерств, связанных с машиностроением? Десять! Десять министерств!

Общего; тяжелого и транспортного; химического; энергетического; среднего (то есть ядерного); сельскохозяйственного; дорожного; для легкой промышленности; для животноводства. И просто «министерство машиностроения»! Чем занималось последнее? Может быть, автомобилями? Нет, там было свое министерство «автомобильной промышленности».

Я сначала было думал как-то это дело привести в нормальный вид… А потом просто махнул рукой: работает как-то — не трожь.

Что же касается заводов, то оказалось, загрузить их есть чем, причем без проблем и по максимуму. На тех же станках, с минимальными переделками линий и переобучением людей.

В Челябинске предполагалось производить судовые дизели, дизель-генераторы, тяжелые бульдозеры и трубоукладчики, благо трубопроводов — под газ и нефть — в ближайшие годы нам надо будет прокладывать десятки тысяч километров. И в Европу, и в Индию, и в Китай, да и про газификацию своей страны забывать не стоит.

В Ленинграде на Кировском заводе предполагалось расширить производство тяжелой сельхозтехники, — по оценкам минсельхоза дефицит тракторов высокой тяговой категории составлял порядка 60 тысяч машин, — делать промышленные газовые турбины, судовые редукторы, гусеничные краны.

Омский завод планировалось перепрофилировать под дорожную технику. Я сначала сгоряча хотел под автопроизводство отдать площадку, но меня убедили, что это будет перебор, и проще строить новый завод с нуля, дешевле получится. Ну а в Сибири теперь вместо танков планировалось производить фронтальные погрузчики, грейдеры, коммунальные машины. Плюс собирать цистерны и заняться производством трамваев.

В Харькове же на освободившихся мощностях собирались нарастить производство двигателей для локомотивов, собирать шахтные электровозы и карьерные тягачи.

Короче говоря, планов было громадье, я надеялся на то, что эффект ускорения от перенаправленных в экономику дополнительных средств проявит себя уже через пару лет.

— А что там по модернизации? Я так понимаю, речь идет про переделку Т-55 в тяжелую БМП?

Первые БМП-55 уже отправились на опытную эксплуатацию в Афганистан и уже сейчас собрали восторженные отзывы. Когда ты не боишься подрыва на мине или очереди из ДШК — да и граната из РПГ-7, с учетом наличия динамической брони уже совсем не является столь эффективным оружием — можно спокойно ехать внутри корпуса. Плюс к ней прикрутили легкую башню от БМП-3 со 100 мм пушкой, унифицировав таким образом калибры и фактически сохранить огневую мощь машины, получился выигрыш с двух сторон. За полгода новая БМП успела побывать в паре десятков боестолкновений и при этом мы не потеряли еще ни одной машины. Во многом, конечно, благодаря общему снижению уровня эскалации в тех краях, но все равно «сухая» статистика выглядела приятно.

— Не только. На базе этого танка решено попробовать пустить в серию так называемую БМПТ.

— Дайте угадаю? Боевая Машина Поддержки Танков, — о том, что тема эта зародилась еще в 1980-е, я слышал, но без подробностей.

— Так точно, товарищ Генеральный секретарь. Рассматривали два варианта — с десантным отделением и без него, но решили, что раз у нас уже есть отдельная тяжелая БМП, то нужно делать и отдельную машину, сосредоточившись на боевой мощи. Вернее, там даже не в машине вопрос, сейчас тестируется универсальный боевой модуль, который в будущем теоретически можно будет поставить на любой танк. Две 30-мм автопушки, ПТУРы и автоматический гранатомет — все это вместе будет весить меньше, чем одна башня со 125-мм орудием, так что по весу проблем не ожидается. Наоборот, сэкономленную массу можно на защиту пустить.

— Это хорошо. А по модернизации именно танков? Старых Т-72 и прочего зоопарка? Мы в Иран отправляем модернизированные варианты или новые?

Едва закончилась война между Ираком и Ираном — а если быть совсем честным, то и до ее окончания — между Москвой и Тегераном пошли активные переговоры по поводу большой сделки по оружию. Будем честны, в этом деле нам янки помогли просто отлично, хоть откат им заноси — интересная, кстати, идея, не на сейчас, но на будущее, когда Дукакис сядет в Овальном кабинете, можно будет обсудить подробнее, — напугав персов до седых волос на заднице. Там посмотрели на соседа и поняли, что подобного своей стране не хотят. А значит, нужно вооружаться.

Подобное, кстати, было и в известной мне истории. Там Москва в 1989 заключила с Тегераном большой договор, который выполняла уже РФ после развала СССР. Танки, БМП, ПВО, даже подводные лодки. Тут пакет заказов был еще масштабнее и в сумме потянул на 4 миллиарда долларов в течение 7 лет.

Полтысячи новых Т-72, столько же БМП-2 и 3. Четыре дивизиона С-200, ЗРК малой дальности «Квадрат» и «Бук», четыре дизельных подлодки «Варшавянка» — как сказали бы представители вероятного противника, тип «Кило» — и, конечно же, самолеты. МиГ-29, МиГ-23, Су-24, Ил-76… Вертолеты, оперативно-тактические ракеты… Короче говоря, контракт получился жирный. Не такой, как китайский, но тоже очень даже.

Если же говорить о глобальном экспортном рынке вооружений, то в 1987 году он составил — это получается, я немного наперед забегаю, но раз уж начали тему освещать, то ладно — примерно 48 миллиардов долларов. И СССР лишь немного на нем не дотянул до 50% процентов, откусив чуть больше 23 миллиардов долларов.

В нашу пользу сыграло сразу несколько факторов — повышенный уровень мирового напряжения, повсеместные конфликты, вспыхивающие буквально во всех уголках планеты, заставляли страны активно вооружаться, выходя на рынок и тратя свои честно — ну или не честно, нам в общем-то без разницы — заработанные грошики. Большое спасибо Вашингтону с его вторжением в Ирак, которое показало странам, что даже самые крепкие государства третьего мира не могут чувствовать себя в полной безопасности, ну и Саддаму тоже — за рекламу наших систем вооружений.

Плюс США — для примера, в 1985 году их доля на глобальном рынке болталась примерно на уровне 12 миллиардов — вынуждены были временно сократить экспорт для восстановления собственных запасов, изрядно поистраченных в только что закончившейся ближневосточной войне. В 1987 году их доля упала ниже 9 миллиардов, причем если брать именно третьи страны, на которых мы с ними конкурировали — понятное дело, что вопрос о продаже советских танков в условную ФРГ никогда не стоял — то там янки смогли наторговать всего на 4 миллиарда.

Остальная часть этого пирога была поделена более «дробно». Франция, Англия и ФРГ в плюс-минус равных долях — от 2 до 4 процентов, в разные годы по-разному — вместе занимали примерно 10% мирового рынка, Китай — тоже около 2%, и там дальше каждой твари по паре.

— В договоре прописана возможность поставки модернизированных машин, — пожал плечами министр, — но разницы там особой нет. Мы старые машины доводим до уровня тех, что выпускаются прямо сейчас. И двигатель новый и приборы. А износ орудий у большинства машин на уровне нескольких процентов, так что он тоже ни на что не влияет.