Барон Дубов 9 (СИ) - Капелькин Михаил - Страница 22

Может, Верещагин прав? И это что-то вроде топлива для меня? Нет, не хочу пока даже думать об этом.

Теперь мы знали, где Розен. Значит, надо нанести ему визит, пока его охота за Лизой не зашла слишком далеко. Только перед этим заскочим в пару мест.

— Я поеду с вами, — гордо заявила рыжая графиня, когда я озвучил план и сказал, чтобы все садились в одну из машин.

— Конечно ты поедешь с нами, — тут же согласился я, выходя из цеха на улицу. Дул холодный ветер. — Ведь мы поедем на твоей машине.

— С чего это вдруг?

— Не хочу упускать тебя из виду. Я до сих пор не знаю, какие цели ты преследуешь, поэтому не доверяю.

— Ой да ладно, — отмахнулась Екатерина, — признай, просто хочешь попялиться на мои сиськи.

— А это приятный бонус, — ответил, ни капли не смущаясь.

Да, я мужчина. И если рыжая стерва хотела мне за это попенять, то не на того напала. Я себя не стесняюсь.

Графиня села за руль.

— Ты точно в порядке? — спросил я Лизу.

Пальто её мы не нашли, поэтому накинул ей смокинг на плечи. Выглядела она в нём и в красном платье чертовски сексуально.

— Да, — улыбнулась с благодарностью девушка, когда я помог ей сесть.

Следом назад забрался Алексей Верещагин, а я занял место рядом с Екатериной. Машина тронулась и выехала из промышленного района как раз вовремя — навстречу попалось несколько полицейских машин. Видимо, кто-то из сторожей услышал стрельбу или крики. Но сыщики ничего не найдут, кроме пары брошенных машин.

В салоне было прохладно, но Вдовина вскоре включила печку, и стало тепло. Значит, можно поговорить не стуча зубами.

Я обернулся через плечо на парня в маске.

— Ну, Алексей, расскажешь, как ты здесь оказался?

— Вы знакомы? — хором удивились девушки.

— Технически я его вассал, — хмыкнул Алексей.

Парень сильно изменился после того, что с ним случилось. А ведь в августе он пытался прогнать меня с моей земли. За что я его зашвырнул на середину озера. Его отец хотел отобрать у меня землю, но до сих пор так и не смог этого сделать. А потом его сын, Алексей, присягнул мне на верность за то, что я спас его жизнь, когда за нами погнались кабаны в горах. Потом много чего случилось, но парень оказался полезным. Да и просто не совсем уж безнадёжным трусом.

Когда во время нападения на академию убийцы пришли за ним, он не стал прятаться за спинами девушек. Вышел навстречу своей смерти. И чуть не погиб. Его подожгли с помощью зелья — наверняка отсюда и уродливые шрамы на половину лица.

— Я освободил тебя от твоей клятвы верности, — сказал я, снова глядя вперёд. — Ты спас Лакроссу с Агнес и Вероникой во время нападения на академию. А теперь спас ещё и Лизу. Теперь я твой должник. А в должниках я ходить не люблю.

— Знаю… — согласился Верещагин.

— Поэтому не томи. Говори, зачем и как ты оказался здесь.

— Хорошо… — Алексей начал свой рассказ: — Как ты знаешь, после нападения я оказался на больничной койке. Убийцы пытались добраться до тебя и до меня, потому что мы оказались звеньями одной цепи.

— Об этом тоже не забудь рассказать.

Что нападения связаны, я никогда не сомневался. Но кому ещё я сдался, кроме цесаревича? К тому же на пару с Верещагиным.

— Всему своё время, — отвечал Алексей хрипло. Он теперь всегда хрипел. — Подозрения у меня возникли после родительской субботы, когда к нам приезжали близкие прямо в академию. Приехал и мой отец, что для него необычно. И вёл себя так, будто я его любимый сын, хотя всегда держался со мной хуже, чем с моими старшими братьями. Вот только что-либо выяснить я не успел. Оказался в больнице, в коме. Очнулся оттого, что меня опять пытаются убить. Несколько человек хотели что-то добавить мне в капельницу. Медсестра, которую они убили, случайно полоснула меня скальпелем, и я очнулся.

— Чёрт… — пробормотал я. — Об этом я не знал.

Машина ехала по центру города. За окном мелькали разноцветные огни и толпы гуляющих людей. Люди радовались жизни и падающему снегу.

— Мне удалось сбежать от них. Я пытался найти тебя, Николай, но в академии тебя не оказалось. И я начал действовать сам. Вот только…

Алексей замолчал. Я оглянулся. Он смотрел наружу, а на белом фарфоре мелькали цветные всполохи от вывесок и фонарей.

— Что только? — с тревогой спросила Лиза.

Обе девушки прислушивались к разговору.

— Все мои родственники оказались мертвы. Братья, сёстры, мать, мачехи… Все.

— Соболезную, — не кривя душой сказал я.

— Кроме отца, — продолжил Алексей. — Он жив, я знаю.

— Откуда? — уточнила графиня, выворачивая руль влево.

— Просто… просто знаю, и всё! — сорвался Верещагин.

Я не стал с ним спорить и на Вдовину взглянул так, что она передумала. Пусть Алексей закончит свою историю.

— Отец где-то прячется, и Розен может знать где. Наш род происходит из Новосибирска, и отец много работал вместе с Розеном. Да, их сделки честными не назвать, как и моего отца — благородным человеком. Что есть, то есть. С Розеном их можно даже друзьями назвать. Если кто и знает, где он, то это Розен. Но до него не так-то просто добраться. Его люди чрезвычайно преданы, потому что с предателями Розен суров. Просто убивает их ещё до того, как они вздумают его предать. Перед этим хорошенько помучив. Так я и оказался здесь. Выслеживал людей Розена, чтобы добраться до него самого и… не знаю, поговорить, наверно. Он мне не враг. Вот только… я не знал, что его люди охотились за твоей подругой, Дубов.

— Ясно, — кивнул я. — И теперь тебе нужна моя помощь, чтобы найти Розена?

— Нет. Мне нужна твоя помощь, чтобы спасти отца.

Наш разговор прервался, когда машина, вильнув, заехала на подъездную дорожку к особняку Десятниковых. Гости аукционного дома разъехались. Фонари и подсветка дома погасли, и вместо них особняк освещался красными и синими зарницами. Мы остановились, не доехав несколько десятков метров до крыльца. Вся дорога была забита полицейскими машинами.

Войдя внутрь, столкнулся с кучей сыщиков. Один из них, судя по всему главный, высокий, худой, небритый и невыспавшийся мужчина опрашивал самого барона. Неподалёку скучал граф Акрапович с одним из своих телохранителей. Он медленно потягивал янтарный напиток из бокала со льдом, прислонившись спиной к колонне. Едва увидев меня, он что-то шепнул своему подчинённому, и тот ушёл.

— Всё в порядке? — спросил граф.

Я в ответ кивнул, а он обрадовал тем, что выбил из Десятниковых компенсацию в размере всех купленных мною лотов. То есть они мне, по сути, бесплатно достались. Неплохо. А потом Акрапович обрадовал сразу второй и третий раз. Второй, когда сообщил, что я должен ему комиссию в размере десяти процентов от суммы сделки с Десятниковыми. То есть несколько сотен тысяч рублей. Московский адвокат своего не упустит. Дай палец — откусит голову. Но работу свою он делает на отлично. Понимаю, почему Билибин работает с ним.

В третий раз он меня обрадовал, когда пришла Вероника в сопровождении его телохранителей. Услуги лекаря он оплатил из своего кошелька.

А потом меня наконец заметил барон Десятников.

— Вот он! Вот ваш главный свидетель! — завопил он, показывая сыщику на меня. — И подозреваемый! И убийца!

— Прежде чем обвинять моего клиента в чём-либо, потрудитесь доказать его вину, — тут же среагировал Акрапович, и Десятников заткнулся.

— Так это вашу подругу похитили? Верно? — тут же справился полицейский.

— Нет, — пожал я плечами. — Мои подруги просто заблудились в саду, и я нашёл обеих. Всё в порядке, господин полицейский, можете не волноваться.

— Тогда, Ваше Благородие, потрудитесь объяснить, что же случилось с охраной аукционного дома? Кто убил их? Что вы видели?

— Ничего не видел. Искал своих подруг, а что там происходило с охраной Его Благородия Десятникова, я без понятия. Наверняка кто-то что-то похитил и удрал с добычей.

Я не собирался тратить время ещё и на разборки с полицией. У меня его просто нет. Зато подставить Десятникова — милое дело. У таких людей с девяносто процентной вероятностью рыльце в пушку. Контрабанда, уход от налогов и прочее.