Город титанов (СИ) - Сугралинов Данияр - Страница 27

«Поглощающий щит»: поглощен разовый смертельный урон!

Откат: 23:59:58… 23:59:57… 23:59:56…

Вот и мой последний козырь сработал, спас мне задницу. «Поглощающий щит» — талант, полученный за победу над Амиром в прошлой дуэли, выручил и на этот раз. А то бы сейчас лежал обугленной головешкой, несмотря на восстановленную защиту.

Теперь я гол как сокол! Но и Бульдог, вон, башкой трясет, пришибленный отраженным эффектом собственного удара. Видимо, «Поглощающий щит» не просто поглощает урон, но и дает обратку. Не дожидаясь, пока он очухается, я бросился на него, обхватил за талию и, как борец сумо, попытался вытолкнуть с балкона к бездушным.

Но не тут-то было! Несмотря на рахитичное телосложение, Бульдог обладал недюжинной силой и ловкостью. Откинувшись назад, он оттолкнул меня ногами — я отлетел к стене и припечатался так, что хрустнул позвоночник. Боль полоснула по спине как раскаленный нож, в пояснице что-то треснуло — аж зубы свело.

У простого человека позвоночник не выдержал бы. Но я привык к боли, а потому бросился на Бульдога, едва его рука заискрила. Обхватил его руками и ногами, сила инерции выбросила нас за балкон. Сцепившись, мы полетели вниз, причем падение с высоты противника, похоже, не заботило. Холодным умом он рассчитал, что разобьюсь я, а его защитит какой-нибудь талант.

— Да что ж это творится-то! — заорал Сергеич сверху. — Башкой об бетон — и ничего ему!

Приземлились мы на бок. И снова искры из глаз — боль пронзила левое плечо, ключица хрустнула, в тазу что-то треснуло, перед глазами потемнело. Кровь наполнила рот металлическим привкусом. Меркнущим сознанием я ухватился за мысль, что сейчас Бульдог меня прикончит, и успел включить «Сокрытие души». Не вырубаться, только не вырубаться! Активность рухнула до 74%, но «Регенерация» замедлила ее падение. Затрещало электричество, воздух запах озоном и палеными волосами.

Я все соображал, но перед глазами было темным-темно, грохотали зрители, жаждущие моей крови. Ребра горели огнем, каждый вдох отдавался болью в груди. Донесся вскрик, взревела толпа, взревел Мясник Первый. От его поступи задрожал бетонный пол, осыпалась пыль с потолка. Я потряс головой, силуэт склонился надо мной. Знакомый холодный голос проговорил:

— Очнись, парень. Купол долго не продержится.

Тетыща, твою мать! Вот уж не ожидал! И когда только успел спрыгнуть?

— Как ты… — начал я, но он перебил:

— Потом объясню. Таблетка.

Он сунул мне в рот таблетку полного исцеления. Кто-то словно включил кнопку яркости. Мы с Тетыщей стояли на свободном пятачке пространства возле платформы с дохлым Пако, которого пожирали бездушные. Над нами мерцал полупрозрачный купол — силовое поле, отражающее пули и осколки.

Мясник Первый выбрал целью Бульдога и надвигался на него, ударяя себя в грудь кулаком. С флангов заходила его свита бездушных. Локальный босс во всей красе!

Матерый амбал 36-го уровня

Эволюционирующая активная опустевшая оболочка: 100%.

Босс локации.

Критическая для жизни ситуация заставила Бульдога забыть обо мне. Я поднял «Нагибатор», валяющийся рядом, собрался ударить его со спины, но передумал. Да, Бульдог — враг, но и Мясник Первый — враг. А еще он локальный босс этой дыры. Если убью его, то смогу имитировать эманации высокоуровневного локального босса и управлять всеми бездушными тюрьмы!

Два мощных врага сошлись в схватке — что может быть удачнее?

Я глянул на Бергмана, показал глазами на обоих врагов. Тот понял сходу и одобрил:

— Логично. Пусть сами друг друга грызут.

Мы не сговариваясь рванули к платформе. Одного бездушного загарпунил Бергман, второго я забил «Нагибатором», и Сергеич с Вечным начали нас поднимать. Бульдог опомнился и тоже рванул к клетке, в которой сидел Тетыща, но она была под балконом, где находились заключенные. Поскольку всех вертухаев перебили, поднимать его стало некому, а бандиты были далеко.

— Бросьте веревку! — заорал Бульдог, размахивая хлыстом. — Твою мать, бросьте веревку!

Но зрители были заняты стрельбой по бездушным, рвущимся наверх. Судя по автоматным очередям и крикам вдалеке, либо завязалась серьезная перестрелка с разбежавшимися заключенными, либо освобожденные зомбаки пришли на запах свежего мяса на верхние этажи.

Мы медленно поднимались на платформе. Бульдог раскручивал хлыст, пытаясь нас достать, но не хватало высоты. А Тетыща пинком сбросил на него обглоданную кисть и часть предплечья от какого-то трупа и совершенно безэмоционально показал средний палец.

— Иди в жопу, Бульдожик! — заржал Сергеич.

В других условиях я тоже поржал бы, но радоваться пока было рано.

Я сделал знак Сергеичу, чтобы не поднимал нас высоко. Он понял, растолковал это Вечному, и мы застыли на полпути, наблюдая, чем закончится схватка Бульдога и Мясника Первого.

Второй удар хлыстом не оказал оглушающего эффекта, Мясник получил ожоги голени, но не остановился. Занес кулак над противником, опустил… ожидаемо не размазал Бульдога — у того было что-то вроде силового купола Тетыщи. Мясника отбросило, его кулак деформировался и задымился. Толпа восторженно взревела.

Что парадоксально: остальные боссы не спешили Бульдогу помогать. Исабела испарилась, Мигель тоже. Отдувайся, Бульдог сам, а мы твое воинство поделим. Круто работает корпоративная солидарность у бандюков. Я представил на их месте себя с Лизой, Сергеичем, Рамизом, Максом… Не, мы бы помогли друг другу по-любому!

Что касается толпы, там Бульдогу мало кто сопереживал. Привыкшие к кровавым шоу, зрители хотели зрелищ, а потому им было плевать, чья кровь прольется.

Мясник, получив урон от хлыста, взбесился — его мускулы раздулись еще больше, кожа покраснела, из пасти повалил пар напополам с брызгами черной слюны. Он схватил Бульдога за ноги, поднял над головой и швырнул об бетонный пол. Хрустнула кость, брызнула алая кровь, по арене разнесся мокрый звук раздавленных внутренностей. И еще! Халк! Ломать!

Тонкий визг Бульдога перекрыл рев толпы.

— Добей его! — заорал кто-то из зрителей. — Сожри живьем!

— Ек-макарек! — поразился Сергеич. — Тут же кишки-вишки разлетятся!

Но Мясник медлил — видимо, в каждом ударе хлыста было что-то особенное, что мешало бездушному сразу прикончить врага. Электричество, наверное, сбивает нервную систему даже у зомбаков. Бульдог, хрипя и плюясь кровью, перевернулся на живот, его хлыст снова заискрился слабыми разрядами.

— Живучий, зараза, — пробормотал Сергеич, наблюдая сверху.

— Двадцать лет служил — такого дерьма не видел, — прохрипел Вечный, сжимая побелевшими костяшками прутья клетки. — Башка раскрыта, а он еще дергается.

И тут Мясник сделал то, чего никто не ожидал — схватил Бульдога за горло и одним движением свернул ему шею. Щелк! Голова безвольно повисла набок, как у сломанной куклы. Хрустнули шейные позвонки.

Денис Рокотов, вы победили в дуэли чистильщиков.

Ставка Рамона Эскобара преобразована в универсальные кредиты: 2 170 141.

+2 170 141 универсальных кредитов (итого: 36 814 603).

Толпа взревела от восторга. Мясник поднял труп над головой, встряхнул как тряпку и швырнул в кучу мелких бездушных. Те накинулись на тело с жадностью голодных псов.

— Теперь моя очередь! — крикнул я и спрыгнул с платформы.

— Ден, ты сдурел⁈ — заорал Сергеич. — Он же тебя сожрет!

Но я уже карабкался по спине Мясника к его голове, цепляясь за складки и костяные заплатки жирной бугристой кожи. «Нагибатор» засвистел в воздухе.

Первый удар — по затылку. Сработал эффект «Контузия», Мясник зашатался, замотал башкой. Второй удар — по виску. «Цепная молния» перескочила на ближайших мелких бездушных, свалив троих электрическим разрядом — они задымились и рухнули как подкошенные. Третий удар — прямо в темя.