Город титанов (СИ) - Сугралинов Данияр - Страница 11

Тетыща констатировал:

— Денис, твое предложение вернуться было правильным.

— Так давайте валить! — предложил Сергеич. — Ты гля, гля, что он творит! Да п…ц ваще!

Солнце было скрыто плотными тучами, а потому трассирующие пули прочерчивали в воздухе огненные линии, а взрывы озаряли темное небо всполохами оранжевого пламени. Титан двигался, даже не уклоняясь от ракет и сокрушая технику противника одним ударом костяной руки-булавы.

Один из БТРов попытался таранить титана в ногу, но гигант среагировал — подпрыгнул аж над домами и приземлился на крышу машины всей своей многотонной тушей. БТР сложился, как картонная коробка, дом разрушился, и мне показалось, что я ощутил подземный толчок.

Бой длился минут пятнадцать. Титан методично крушил военную технику, но и сам получал урон — его броня треснула в нескольких местах, из трещин сочилась бурая жидкость. Наконец, разгромив половину техники противника, он развернулся и неторопливо зашагал обратно к центру города.

— Зря они к нему сунулись, — понимающе кивнул Тетыща. — Похоже, у каждого титана своя территория, которую он защищает.

— А это точно вояки, — заметил Сергеич. — Потеряли половину техники, но отступили организованно.

Мы спустились с крыши. Сергеич спросил:

— Так че, мы назад валим, да? Че нам тут делать. Опасно, аптеки разграблены. Это ж не одна разграблена — все. Торчков тут до фига, они уже все растащили. И еще следит кто-то, вряд ли просто поздороваться хочет.

Все посмотрели на меня, ожидая окончательное решение.

— Отступаем, — распорядился я.

Мы двинулись назад, обходя место недавнего боя широкой дугой. Мы никого не видели и не слышали, но не оставляло ощущение чужого недоброго присутствия.

И тут, когда мы переходили небольшую площадку между разрушенными, втоптанными в землю зданиями, воздух вокруг нас вдруг загустел. Я попытался сделать шаг и понял, что не могу — ноги словно увязли в невидимой патоке.

— Да греб крокодил вашу за ногу… — начал материться Сергеич и вдруг замолчал, поняв, что тоже не может пошевелиться.

Тетыща застыл в позе застрявшего в жидком азоте прототипа, Тори перестала корчиться на носилках. Нас всех парализовала какая-то неведомая сила.

— Ола! — донеслось на испанском откуда-то сверху. И на английском: — Кто вы, чужаки?

Я попытался поднять голову, но смог лишь скосить глаза. На крыше ближайшего дома на корточках сидел силуэт в темном. Потом еще один появился слева, третий — справа. Нас окружили.

— Кто вы такие и зачем пришли на нашу землю? — спросил тот, что на крыше.

Голос звучал молодо, но с нотками нескрываемой угрозы. Я попытался ответить и обнаружил, что могу говорить, а двигаться — по-прежнему нет.

— Туристы, — осторожно ответил я. — Ищем лекарства для больной.

— Лжец, — фыркнули справа. — Сканер показывает, что среди них есть чистильщик. Это не туристы — это разведчики «Ковчега».

— Или наемники, — добавил третий. — Кто вас послал? «Железные псы»? «Ковчег»?

Тетыща попытался что-то сказать, дернул кадыком, приноравливаясь к новому состоянию, и прохрипел:

— Мы не местные.

— С острова Боракай? — переспросил главный. — Там нет живых, мы проверяли.

— Мы с той части острова, что за хребтом, — покачал головой Бергман. — Там, где курортные отели… были.

Повисла тишина. Потом главный спрыгнул с крыши — легко, словно кот, хотя высота была метров шесть. Подошел ближе, и я разглядел его — парень лет двадцати пяти в потрепанном военном камуфляже, с автоматом за спиной и какой-то хитрой штуковиной на поясе.

Карлос Рамос, претендент 26-го уровня

— С той части острова, значит, — протянул он, обходя нас по кругу, хохотнул: — Неужели весь ром там выпили? Чего сюда поперлись? Как вас зовут?

— Константин, — коротко ответил Тетыща.

— Денис.

— Михаил Сергеевич Горбачев.

— Виктория, — прошептала Тори.

Военный остановился передо мной, уставился в глаза.

— Ну и кто из вас чистильщик?

Я встретился с ним взглядом.

— Угадай.

— Нет смысла дерзить и таиться, Денис, — сказал он. — Среди нас есть чистильщики, они увидят, кто вы есть. Но если скажете сразу, это позволит передать информацию наверх и ускорит решение, что с вами делать.

— Мы с ним оба чистильщики, — сказал Бергман.

— Двое чистильщиков в одной маленькой группе? — удивился парень. — Любопытно. Обычно такие не уживаются вместе. — Он повернулся к своим товарищам на крышах. — Сержант Моралес, доложите обстановку.

— Периметр чист, лейтенант Рамос, — ответил голос сверху. — Костегрыз ушел в свой сектор, больше угроз не наблюдается. Похоже, его попытку расширить свою зону обитания мы успешно отбили.

— Хорошо. — Рамос снова посмотрел на нас. — Вас подобрала разведгруппа «Щита». Я лейтенант Карлос Рамос, командир третьего отделения. Вы, чужаки, нарушили границы нашей территории и могли привлечь титанов. Это серьезное нарушение.

— Мы не знали о границах, — попробовал оправдаться я.

— Незнание не освобождает от ответственности, — отрезал лейтенант. — Но поскольку вы не агрессивны и у вас есть больной, мы доставим вас на базу для допроса. Командование решит, что с вами делать. А теперь — руки за голову, оружие — на землю.

Ну вот. Очень не хотелось этого делать, но я знал, что такое снайперская пуля. Тут у меня все шансы отправиться на тот свет даже с учетом того, что первые выстрелы поглотят броня и силовой щит.

Паралич вдруг спал, и я почувствовал, как в ноги возвращается сила, положил «Нагибатор», мысленно обливаясь слезами. Его точно отберут. Остальные тоже зашевелились, сделали, как велел военный.

— Можете двигаться, но без резких движений, — предупредил Рамос. — Мои снайперы держат вас на мушке. Одно неверное движение — и станете решетом.

— А что это было? — спросил я, разминая затекшие мышцы. — Паралич?

— Полевой ингибитор, — пояснил лейтенант. — Крафтят наши умельцы. Блокирует нервные импульсы в радиусе двадцати метров.

Сергеич присвистнул:

— Не слабо. А продаете?

Рамос усмехнулся:

— Это зависит от того, сколько вы готовы заплатить. И кем окажетесь после проверки.

Н-да, как далеко зашел прогресс! Может, мой «Нагибатор» для них — фигня бесполезная, как водяной пистолетик, и его не отнимут?

Тот, что с нами разговаривал, осмотрел его, удовлетворенно кивнул и больше не выпустил из рук, оценив:

— Хорошее изделие!

— С ним можно проститься? — поинтересовался я.

— Ну что мы, звери, что ли? Мы же не «Железные псы».

Два солдата спустились с крыш и встали по бокам от нашей группы. Мы подняли носилки с Тори и двинулись вглубь города под конвоем.

Путь лежал через жилые кварталы, где когда-то кипела жизнь. Теперь здесь царила гнетущая тишина, нарушаемая только нашими шагами да стонами Вики. Кое-где на балконах висело выстиранное белье — знак того, что жизнь здесь еще теплилась.

— Сколько у вас народу? — поинтересовался я у лейтенанта.

— Много, — уклонился тот от ответа. — Плюс гражданские. Мы контролируем деловой центр и часть порта Мабанлока.

— А другие группировки? Сколько их всего?

Рамос на мгновение задумался, словно решая, стоит ли отвечать.

— «Железные псы» — бандиты и всякие отморозки, — наконец ответил он. — Сотни головорезов под началом четырех главарей, под ними много гражданских, кто в рабстве, кто служит добровольно. «Ковчег» — иностранцы, их меньше, в основном туристы, врачи, учителя, но есть среди них и военные, и моряки. Есть еще мелкие банды, но они непостоянны. Сегодня есть, завтра нет. К нам они не лезут.

— А титаны?

— Четверо. Самый сильный, Разрушитель, засел в центре города — тот, что все эти кратеры наделал. Костегрыз, которого вы видели, обитает в административном квартале. Его потеснил Разрушитель, и теперь он стремится расширить свою территорию. Глубинник обитает в портовых доках. Есть еще Тоннельщик, но он не совсем титан. Сидит в канализации, может появиться где угодно. Был и пятый, Голиаф, но его побил Разрушитель, а потом и Костегрыз чуть не добил. Где он сейчас, неизвестно.