Увидеть огромную кошку - Мертц Барбара - Страница 54

Неслышно ступающие, хорошо вышколенные слуги Сайруса убрали тарелки с супом и подали основное блюдо. Он сделал паузу, чтобы глотнуть вина, и я спросила:

– Так вот что случилось с Дональдом? И кем же, по её словам, он был?

– Рамзесом Великим, естественно. – Сайрус покачал головой. – Все они хотят быть Рамзесом Великим. Она заморочила его обычной историей о том, каким он был могучим воином, и сколько у него было жён, а затем — она даже и не помнит, как это началось — он заговорил о принцессе, которую любил и потерял. Глядя на него, и не скажешь, но бедолага — чёртов романтик. Он вбил себе в голову, что контролёр миссис Джонс — это его потерянная любовь, которая хочет, чтобы он её нашёл. А недавно пошли разговоры о воскрешении. Миссис Дж. уверяет, что никогда бы не согласилась на эту поездку, если бы он хоть как-то намекнул, что уже зашёл так далеко.

– Идея поездки в Египет принадлежала Дональду? – со скептицизмом спросила я.

– Угу. Она говорит, что можем спросить миссис Фрейзер, если ей не верим. Она сдалась, потому что решила, что сможет водить его за нос и держать подальше от опасности, пока у него не иссякнет интерес. И потом, она всегда хотела увидеть Египет. Что ж, вместо того, чтобы потерять интерес, Дональд ещё глубже увяз. Теперь она не знает, что с ним делать, и совершенно измотана, поскольку её таскали по всем скалам Западного берега в поисках могилы Ташерит. Она показала мне свои но…

Сайрус замолчал, явно смутившись, и потянулся за своим бокалом.

– Купите ей билет на пароход и отправьте обратно в Англию, – прорычал Эмерсон.

– У неё и так есть билет, – ответил Сайрус. – Думаете, такая проницательная дама рискнёт застрять за тысячу миль от дома? Она говорит, что не бросит Фрейзера, пока он в таком состоянии.

– Сайрус, кажется, вы утрачиваете беспристрастность, – заявила я. – Вы говорите об этой… этой женщине чуть ли не с восхищением.

– Что ж, в некотором роде я действительно восхищаюсь ею. Она умна и добилась нынешнего положения в мире без чьей-либо помощи. Да и чувством юмора не обделена. – Тонкие губы Сайруса расслабились в улыбке, навеянной воспоминаниями. – От некоторых историй, которые она рассказывала о своих клиентах, животики надорвёшь. И умеет смеяться над собой, что случается довольно редко. Когда она показала мне…

– Я снимаю вас с дела, Сайрус, – полушутливо перебила я.

– Слишком поздно, миссис Амелия, дорогая моя. Я остаюсь верен себе. Кажется, у Кэтрин – она разрешила мне её так называть – кажется, у неё возникла чудесная мысль. Нам нужно убедить Фрейзера, что его древняя подружка не желает возвращаться к жизни. Ей нужно его благословение, чтобы она могла спокойно отправиться в Аменти[167] и ждать его там.

– Что за чушь? – проворчал Эмерсон.

– Нет, дорогой профессор, я согласна, что это блестящая идея! – воскликнула Нефрет. – Я могу изобразить принцессу Ташерит. Чёрный парик, и соответствующий грим, и много марли, чтобы развеваться вокруг меня…

– Ты немного забегаешь вперёд, Нефрет, – перебил Рамзес. Опершись локтями о стол, подперев подбородок руками, он внимательно следил за Нефрет, и пламя свечей, отражаясь в его чёрных глазах, мерцало, как искры смеха. – Никто не упоминал о том, что принцесса во плоти предстанет перед мистером Фрейзером. Однако это неплохая идея. Ты должна напомнить ему, что самоубийство – смертный грех, и что он должен прожить весь отпущенный ему срок, совершая добрые дела и ведя себя, как подобает английскому джентльмену, прежде чем обретёт надежду воссоединиться с ней.

– Господь Всемогущий! – воскликнула я. – О чём ты думаешь, Рамзес? Нефрет не пойдёт на такое. Это слишком опасно. Что, если Дональд, охваченный страстью, попытается заключить её в объятия?

– Его попытка не увенчается успехом, – ответил Рамзес. Давид, до сих пор не вымолвивший ни слова, энергично кивнул.

– Но вы правы, миссис Амелия, – согласился Сайрус. – Мы не имеем права позволить такой красивой молодой леди, как мисс Нефрет, принять участие в подобном коварном плане. С лёгкостью можно найти какую-нибудь симпатичную малютку-египтянку, которая сыграет эту роль. Думаете, сработает?

– Возможно, – признала я. – Нам нужно как следует подумать. Сначала я должна посоветоваться с Энид.

На этом обсуждение закончилось. Вскоре ожидалось прибытие первых гостей, и, поскольку у Сайруса не было ни жены, ни сестры, ни дочери, я с радостью выступила в роли хозяйки дома. Однако на выразительном лице Нефрет ясно читалось, что она не собирается без борьбы уступать звёздную роль «симпатичной малютке-египтянке».

Вечера Сайруса всегда были примером высшей элегантности и хорошего вкуса. Электрические огни ярко горели, отражаясь от поверхностей полированных латунных сосудов и серебряных ваз. Через открытые французские двери[168] главных приёмных доносился аромат роз и жасмина. Фонари освещали знаменитые сады Сайруса.

Присутствовали все, кто хоть что-то значил в Луксоре. Единственным исключением были Фрейзеры. Скорее всего, Энид не хотела рисковать тем, что Дональд примется выставлять себя напоказ, приставая к археологам и требуя сведений о принцессе.

Доктор Уиллоуби, беседуя с немецким бароном и его фрау, кивнул мне через комнату. Мистер Теодор Дэвис, похожий на крошечного усатого пингвина в белом галстуке и фраке, подарил мне сердитый взгляд через очки и оставил меня своей «кузине», миссис Эндрюс, со вкусом одетой в пурпурный атлас с бриллиантами. Миссис Эндрюс, пожалуй, понравилась мне – жизнерадостная душа с искренним, хотя и поверхностным, интересом к египтологии. Вскоре к нам присоединился Говард Картер, который только что вернулся из Ком-Омбо и очень хотел разузнать о мумии.

Как я и ожидала, наша находка стала главной темой разговоров. Миссис Эндрюс была рада получить отчёт из первых рук, и я – поскольку не видела причин, по которым не должна этого делать – охотно отвечала на её настойчивые вопросы. Вскоре мы оказались в центре восхищённой группы. Мне удалось задать множество вопросов и дать множество ответов, сохраняя сведения в своей ёмкой памяти для дальнейшего рассмотрения.

Первой вновь прибывших увидела миссис Эндрюс.

– Святые Небеса! – воскликнула она. – Беллингемы! Я и не ожидала, что он покажется в обществе так скоро после...

Лично я отнюдь не была уверена в том, какие общественные правила применимы к запоздалому обнаружению мумифицированного тела жены. Полковник был одет в чёрное – как, впрочем, и всегда. Новой деталью можно было считать разве что белую повязку вокруг лба.

– Что с ним случилось? – спросила я, слишком удивившись, чтобы сформулировать вопрос более тактично.

– Моя дорогая! Разве вы не слыхали? – Миссис Эндрюс понизила голос. – На него напали – жестоко напали – прошлым вечером в Луксоре. Поэтому мы все крайне встревожены. Конечно, я бы никогда и не подумала выйти одной после наступления темноты, но Тео такой храбрый и дерзкий...

Я не желала слышать, как она хвастается храбростью своего Тео, поэтому взяла на себя смелость прервать её.

– Когда это случилось?

– Почему он оказался на улице в такой час, да ещё и с дочерью, не могу себе представить; возможно, случившееся лишило его сна. А эта девица обводит его вокруг своего крохотного пальчика. Вы только посмотрите на её платье!

Долли была не в чёрном. Опять же, обычаи порой трудно определить, а покойная была – очень недолго! – её мачехой. Однако девушка вполне могла бы выбрать более приличное платье, чем лазурный шёлк, отделанный шёлковыми же бутонами роз, с шокирующе низким вырезом. Я обменялась многозначительными взглядами с миссис Эндрюс.

Вспомнив о своих обязанностях, я прошлась по комнате, следя за тем, чтобы стаканы были наполнены, а закуски – поданы. Поскольку я не поздоровалась с полковником, то поспешила к нему подойти. Я подумала, что ему тоже не терпится поговорить со мной, потому что он извинился перед собеседником и отошёл в сторону.